Как уродуют историю твоей Родины - Мухин Юрий Игнатьевич - Страница 9

Дело в том, что обнаружение в Катынских могилах трупов поляков, содержавшихся в Осташковском лагере и этапированных в апреле-мае 1940 г. в распоряжение УНКВД по Калининской области, камня на камне не оставляет от немецкой версии событий. Попасть в Смоленскую область из Калинина содержавшиеся в Осташковском лагере поляки могли только в одном случае – если их в 1940 г. приговорили не к расстрелу, а к исправительно-трудовым работам и перевезли в лагеря в Смоленской области! А значит, расстреляли их немцы! Кстати, комиссия Бурденко в январе 1944 г. обнаружила на трупе № 46, эксгумированном из могилы № 8, документы (квитанции) на имя Арашкевича Владимира Рудольфовича, 1896 г р., этапированного 19 мая 1940 из Осташковского лагеря «в УНКВД Калининской области», а на трупе № 101 – аналогичные документы на имя Левандовского Эдуарда Адамовича, 1893 г р., этапированого из Осташковского лагеря «в УНКВД Калининской области» 27 апреля 1940 г.»

Поскольку в своей первой работе на эту тему – в «Катынском детективе» я об этом ничего не писал, то слово «исполнено» до сих пор является любимой цацкой геббельсовцев – их «надежным доказательством». В своем капитальном труде «Катынь. Пленники необъявленной войны» академические геббельсовцы пишут: «Учитывая, что российский читатель меньше знаком с катынской темой, чем польский, и что в последнее время появился ряд публикаций (книга Ю. Мухина «Катынский детектив», М., 1995, рецензия на нее в газете «Правда» от 28 марта 1996 г.), оспаривающих факт расстрела польских офицеров, полицейских и узников тюрем органами НКВД, редакция сочла необходимым поместить в разделе «Дополнение» фотокопии около 50 документов о реализации решения Политбюро ЦК ВКП(б) от 5 марта 1940 г., снабженных расширенной преамбулой. В связи с этим по соображениям объема издания снимаются 6 обширных документов, касающихся истории Козельского, Старобельского и Осташковского лагерей до того, как они стали спецлагерями, а также одна справка от 10 февраля 1940 г., касающаяся распределения военнопленных по территориальности, в соответствии со званиями. В этих случаях предшествующему документу присваивается двойной номер, чтобы не нарушать общую структуру книги, уже изданной в Варшаве на польском языке»29.

Из этого текста следует, что геббельсовские подонки вынуждены были изъять из своих писаний какие-то очень ценные документы, чтобы поместить фотокопии 50 документов, неопровержимо доказывающих лично мне, что поляков расстреляло НКВД. И в этой кучке информационного мусора блистают 9 жемчужин – на 9 страницах помещены копии шифровок, весь значащий текст которых состоит из слов: «Первому наряду исполнен № 343. Токарев; 14.04. восьмому наряду исполнено 300. Токарев;…22 мая исполнено 64. Токарев»30. И в следующем сборнике этим токаревским «исполнено» забиты страницы.

Ну хорошо, вы, геббельсовцы, договорились, что этим «исполнено» будете компостировать людям мозги, убеждая их, что «исполнено» значит «расстреляны». Но зачем же вы, поместив на страницах 123—125, а затем и на странице 166 токаревские «исполнено», между ними на странице 142 поместили донесение начальника Осташковского лагеря Борисовца Токареву об отправке в адрес Калининского УНКВД 208 поляков? Ведь донесение звучит: «10 мая исполнено 208. Борисовец». И 13 мая Борисовец доложил Токареву: «11 мая исполнено 198»31. Вы что, геббельсовцы, не понимаете, что опровергли всю свою болтовню о том, что «исполнено» значит «расстреляно», подтвердив, что в данном контексте «исполнено» значит «переслано из одного пункта в другой». Зачем надо было публиковать донесения Борисовца? Беда с этими придурками! Вот умру, что они без меня делать-то будут?

В результате ситуация сложилась невероятная. Для гражданина России полностью исключено какое-либо самостоятельное получение фактов по Катынскому делу: вы же видели, как даже со мной, плюнув на Закон о печати, разговаривает Генеральная прокуратура. А бригада Геббельса вольна и подтасовывать, и фабриковать любые факты. Однако из-за своей безголовости и своей безмозглости она рядом со своими фальшивками дает все необходимое, чтобы эти фальшивки разоблачить. Ну такие они люди! Поэтому мне, собственно, и ходить-то далеко не надо…

За КГБ Крючкова числится немало подлых дел, и Катынское, возможно, не самое главное. Комитет государственной безопасности СССР не обеспечил государственную безопасность СССР, и у меня нет ни единого хорошего слова в их адрес. Но зная, как подонки в структурах управления парализуют всю организацию, понимаю, что в самом КГБ было много и порядочных, и умных сотрудников, однако они оказались и разрозненными, и не бойцами. Они сдались и во множестве покинули КГБ, превращенный в ФСБ, оставив эту службу подонкам. То, что ФСБ укомплектована подонками, видно по результату, вернее, по его отсутствию. Нынче ФСБ ни на что не способна, для отчета она сама провоцирует или фабрикует дела, но даже такие дела она не способна оформить до состояния, при котором это дело можно показать в суде людям. Приходится суды делать закрытыми и в качестве председателя суда приглашать наипаскуднейшую суку. (Правда, выбор тут богатый.)

В профессиональном плане ФСБ и КГБ просто невозможно сравнить. Скажем, ФСБ в «Норд-Осте» убила всех к тому времени уже беспомощных террористов – убила свидетелей. Наверное, они много знали, и это было первой причиной. Но нельзя полностью игнорировать вторую – живыми они были бы и подследственными, а смогли бы сотрудники ФСБ провести следствие? Хватило ли им ума выяснить каналы, по которым террористы вооружались и попадали в Москву? В противовес нынешней тупости ФСБ напомню совершенно пустяковый случай, хорошо характеризующий истинную мощь и возможности КГБ.

В 1962 г. правительство наградило в честь 80-летия орденом Ленина жену Ф.Э. Дзержинского. По этому поводу какой-то урод написал старушке крайне оскорбительное письмо. Написал измененным почерком и бросил его в почтовый ящик другого города. Сестра Дзержинского пожаловалась в Харьковскую прокуратуру, и это чрезвычайно трудное в раскрытии дело поручили следователю Шеховцову. Но за Феликса Эдмундовича очень обиделся и КГБ, и хотя такие дела не подведомственны ему, но местные чекисты, так сказать, в свободное от работы время быстро разыскали автора, и тот получил срок за злостное хулиганство. Это к вопросу о том, что значит наличие в организациях честных людей: когда они были – и КГБ раскрывало любые дела; не стало их – ФСБ уже не способна и на элементарные вещи, к примеру, подготовить в открытый суд ими же сфабрикованное дело.

Что касается Генеральной прокуратуры СССР и ее подразделения – Главной военной прокуратуры, – то в связи с Катынским делом честные прокуроры и следователи, прежде чем уйти или быть выгнанными, по-видимому, даже пытались дать бой подонкам, по крайней мере, кое-какие факты об этом свидетельствуют. Прежде всего сам Яблоков пишет о том (хватило ума!), как восприняли прокуроры и следователи ГВП поручение Горбачева сфальсифицировать Катынское дело: «О расследовании Катынского дела знали практически все сотрудники ГВП. Отношение к нему было неоднозначным. Многие считали его чисто политическим и к расследованию отнеслись отрицательно. Были и такие, которые считали, что движение к демократии иссякнет, сменится на обратный курс и тогда участники следственной группы сами могут быть подвергнуты репрессиям. В связи с этим некоторые прокуроры, которым первоначально было предложено работать в группе, от этого предложения отказались»32.

Надо сказать, что следователи и прокуроры – это определенные профессии, такие же, как сантехник или таксист. И честному следователю и прокурору как профессионалу, точно так же как и сантехнику или таксисту, глубоко плевать, иссякнет ли «движение к демократии» или нет. Их задача – честно расследовать дело, и какая им разница, какой там градус демократии на дворе? Другое дело, если нужно не расследовать, а фальсифицировать дело в угоду этой самой «демократии», тогда, конечно, «движение к демократии» будет очень сильно беспокоить. Но беспокоить оно будет только подонка.