Петля желания (ЛП) - Браун Сандра - Страница 9

– Набирайте 911. А я загляну в другие комнаты.

– Дент…

– Со мной все будет в порядке.

Положив книгу на столик, он прошел по коридору мимо столовой и гостиной – двери этих комнат располагались друг напротив друга – и оказался в дальней части дома. Дверь, выходящая во двор, была открыта. В дверном полотне, в том месте, где полагалось быть замку, зияла дыра. Возле порога, пытаясь заглянуть внутрь, примостился полосатый кот.

Правда, увидев Дента, любопытное животное предпочло ретироваться. Пытаясь ни к чему не прикасаться, Дент вышел на бетонированный пол задней веранды. Здесь стояли мешок с посадочным грунтом и стопка глиняных цветочных горшков. Один из горшков был разбит.

Его обломки валялись на ступеньках крыльца. В огороженном забором заднем дворе было пусто.

Похоже, взломщик уже не представлял угрозы, однако проверить верхние комнаты все же стоило. Дент через кухню вернулся в коридор. Беллами, с телефоном в руке, стояла там же, где он ее оставил.

– Похоже, он забрался в дом через заднюю дверь. Нужно осмотреть верхние комнаты.

С этими словами Дент быстро поднялся на второй этаж. Первая дверь слева вела в гостевую спальню, которую Беллами, по всей видимости, собиралась использовать в качестве рабочего кабинета. Компьютер, похоже, взломщика не заинтересовал, однако здесь, как и внизу, пол был усеян клочками бумаги. Дент проверил шкаф: пусто, если не считать коробок с канцелярскими принадлежностями. Стеклянные двери оказались открытыми.

Шагнув туда, Дент оказался в спальне Беллами. Здесь он постоял дольше. Комната подверглась настоящему разгрому, и дело было не в бумажном мусоре.

Дент второпях осмотрел шкаф, где обнаружил одежду и обувь плюс несколько нераспакованных коробок с вещами. Ванная комната также была пуста, за исключением белоснежной сантехники, полотенец и косметики.

Дент вернулся к дверям спальни и громко позвал Беллами:

– Здесь никого нет, поднимайтесь сюда!

Через несколько секунд она вошла и тут же застыла на месте.

– Насколько я понимаю, это отнюдь не часть декора?

– Нет, конечно, – согласилась она. На стене красной краской было намалевано: «Ты еще пожалеешь».

Краска стекла вниз, оставив под каждой буквой ручейки, напоминающие потеки крови.

Вместо кисти неизвестный злоумышленник использовал скрученные в жгут женские трусики, которые валялись здесь же на полу.

Зловещий намек был предельно прозрачен для них обоих.

Дент указал на трусики:

– Ваши?

Беллами кивнула.

– Вот же ублюдок! Полиция уже едет?

Беллами пробудилась от оцепенения, отвела взгляд от надписи и посмотрела ему в глаза:

– Я не стала вызывать полицию.

– Почему?

– Не считаю нужным привлекать внимание к такому пустяку.

Дент решил, что ослышался.

– Это лишь чья-то дурацкая шутка, – поспешила объяснить Беллами, заметив недоумение на его лице. – Когда я только въехала в этот дом, соседи рассказали мне, что творится в округе. Настоящая эпидемия мелкого хулиганства. Изощряются подростки, которым нечем заняться. Вдруг это что-то вроде инициации, своего рода ритуал для новичков? Они разбрасывают мусор по газону. Переворачивают почтовые ящики. Говорят, что в прошлом месяце они как-то ночью поставили на уши целый квартал.

Дент посмотрел на изгаженную стену, испачканные краской трусики на полу и перевел взгляд на хозяйку дома:

– Вашими трусами воспользовались как кистью, чтобы намалевать на стене вашей спальни угрожающую надпись, а вы мне говорите про какой-то мусор и перевернутые почтовые ящики!

– Я не собираюсь вызывать полицию. У меня ничего не украли. Во всяком случае, я не заметила никакой пропажи. Это… лишь озорство, глупая шутка.

Сказав это, Беллами быстро развернулась и вышла из комнаты. Дент направился за ней следом.

– Когда я приехал сюда, вы дрожали как осиновый лист. Тогда почему вы сейчас твердите, будто это чья-то глупая шутка?

– Потому что я уверена, так оно и есть.

С этими словами она пошла в кухню. Дент не желал отставать:

– Если вы думаете, что я куплюсь на такое неубедительное объяснение, то вы ошибаетесь. О чем вы могли бы пожалеть?

– Понятия не имею.

– А я думаю, что имеете.

– Это не ваше дело. И вообще, что вы здесь делаете?

Беллами взяла на кухне стул и отнесла в подсобку, где приставила к двери, чтобы та не открылась.

– Сюда без приглашения может забрести соседский кот.

Когда же она обернулась и попыталась сделать шаг, Дент загородил ей путь:

– В таком случае я сам позвоню в полицию.

– Не смейте этого делать! Если журналисты узнают, то не дадут мне покоя. Тогда мне еще и с ними придется иметь дело.

– Еще и с ними? А с кем же еще, кроме журналистов?

– Ни с кем. Просто… просто не надо никуда звонить. Я жду звонка из клиники, тревожусь о состоянии Говарда. Мне сейчас не до всяких там пустяков. Или вам это непонятно?

Но Дент видел другое: женщина на грани нервного срыва. В ее глазах затаился страх.

Неужели страх? Голос дрожит, а сама она, того гляди, расплачется. Впрочем, надо было отдать ей должное: она держалась из последних сил.

– Послушайте, – смягчился Дент, – из-за вашей семейки я не питаю особой любви к копам, но, думаю, позвонить им все-таки стоит.

– Они приедут сюда с включенными мигалками.

– Вполне может быть.

– Нет уж, спасибо. Обойдусь без этого цирка. Не буду звонить.

– Хорошо, тогда позовите соседей.

– Зачем?

– Попросите разрешения переночевать у них.

– Не говорите глупостей!

– Тогда позовите кого-нибудь из друзей. Кто мог бы приехать к вам и…

– Нет!

– Тогда надо обратиться в полицию.

– Если хотите звонить – звоните. Будете сами с ними разбираться. Меня здесь не будет. – Она оттолкнула его и направилась в коридор. – Если что, я буду в доме родителей.

– А вот это правильно. Остаться здесь одной было бы безумием. Но подождите хотя бы час. Пусть полицейские приедут.

– Нет. Я хочу уехать отсюда прежде, чем разразится гроза.

– Гроза сюда не придет. Пройдет стороной.

Беллами задумчиво посмотрела в окно:

– Может быть.

Она наклонилась и, подняв с пола сумочку, которую уронила, когда вошла в дом, перекинула ремешок на плечо.

– Вы мне так еще и не сказали, зачем приехали сюда.

– Чтобы вернуть вам вашу паршивую книжонку. – Дент показал на столик, на котором оставил книгу, и поддал ногой кучу разорванных страниц. – Похоже, кому-то она не понравилась даже больше, чем мне.

Беллами собралась что-то сказать, но передумала и отвернулась. Затем открыла входную дверь. Но Дент опередил ее. Быстро шагнув вперед, он захлопнул дверь. Беллами окинула его сердитым взглядом, но сказать ничего не успела, потому что он заговорил первым:

– Это ведь как-то связано с книгой, верно я понял?

Она ничего не ответила. Впрочем, все было понятно без всяких слов. Выражение ее лица говорило само за себя.

– Вы ведь испугались, я угадал?

– Я…

– Вы не хуже меня знаете, что соседские подростки здесь ни при чем.

– Я ничего не знаю.

– О чем же вы могли бы пожалеть? Вы написали книгу, которая кому-то пришлась не по нутру…

– Я ничего такого не говорила…

– И этот кто-то начал угрожать вам. Вы же восприняли эту угрозу абсолютно серьезно.

Я знаю это, потому что вижу, как вы испуганы. Только не надо ничего отрицать. Что происходит?

– Какое вам дело?

– Считайте меня славным парнем.

– Но ведь вы не такой!

Спорить было бессмысленно. Несколько секунд они молча смотрели друг на друга, затем Беллами опустила голову, а когда подняла снова, убрала за ухо выбившуюся из «конского хвостика» прядь.

– Дент, поймите, у меня сегодня был на редкость тяжелый день. Во-первых, стычка с вами, когда вы открыто пошли на конфликт и, образно выражаясь, отвергли протянутую вам оливковую ветвь мира. Потом мне пришлось несколько часов ждать в клинике, видя, как страдает отец, которого я люблю больше жизни. Я не хотела оставлять его, но он придумал какие-то неотложные дела, которые непременно потребуют моего участия здесь завтра утром. Но истинная причина в другом: он не хочет, чтобы я видела его страдания.