Обнаженное солнце (сборник) - Бирс Амброз - Страница 62

ЭЛИА БЭЙЛИ ДОПРАШИВАЕТ СОЛЯРИАНКУ

— Видите ли, это ведь просто изображение, — сокрушенно произнесла возвратившаяся Гладия. На ней было широкое одеяние, вроде пеньюара, оставлявшее руки и плечи открытыми. Правда, одна нога была обнажена чуть ли не до бедра, но Бэйли решил стоически не обращать внимания на такие мелочи. К этому времени он полностью оправился от смущения.

— Это было так неожиданно, госпожа Дельмар… — начал он осторожно.

— Пожалуйста, называйте меня Гладия, — перебила она, — если только… если это не противоречит вашим обычаям.

— Хорошо… все в порядке, Гладия. Не думайте, пожалуйста, что вы вызвали у меня какие-либо неприятные чувства, нисколько, уверяю вас, просто для меня это было неожиданностью.

“Достаточно с меня и того, что я свалял дурака, — подумал Бэйли, — не хватает еще, чтобы бедная девочка решила, что вызвала во мне отвращение. Наоборот, по правде говоря, это было вполне, вполне…” Он не сумел даже мысленно докончить фразу.

— Я понимаю, я оскорбила ваши чувства, — заговорила смущенно Гладия, — но я не хотела этого, уверяю вас. Я просто не думала. Конечно, на каждой планете свои обычаи. И надо считаться с ними. Но иногда обычаи бывают такими нелепыми, ну, по крайней мере, странными, — она поспешила изменить слово, — что их трудно предусмотреть. Ну вот, например, привычка к тому, чтобы окна были затемнены.

— Все в полном порядке, не беспокойтесь, — пробормотал Бэйли.

К этому времени она уже находилась в другой комнате. Все окна были тщательно зашторены, и поэтому в комнате царил иной и более приятный его глазу полумрак.

— Что касается того, другого обычая, — горячо продолжала Гладия, — так ведь это просто зрительный контакт, не более. Ведь вы же спокойно разговаривали со мной, когда я находилась в сушилке и на мне тоже ничего не было?

— Видите ли, — сказал Бэйли, от всей души желая, чтобы она не развивала далее этой темы, — видите ли, одно дело слышать вас, другое дело — видеть, не так ли?

— Конечно, но кто говорит, что вы видели меня? — молодая женщина слегка покраснела и взглянула на свои обнаженные ноги. — Неужели вы считаете, что я показалась бы вам в таком виде, если бы вы реально видели меня? Такой, какая я есть, из плоти и крови? Другое дело зрительное изображение.

— Разве это в сущности не одно и то же? — с интересом спросил Бэйли.

— Ничего похожего, уверяю вас. Вот сейчас в данную минуту, вы видите только мое изображение. Но вы не можете ни коснуться меня, ни ощупать, ни почувствовать мой запах. Ничего подобного. К тому же я нахожусь от вас на расстоянии, по крайней мере, двухсот миль. Как же можно говорить, что это то же самое?

— Но, послушайте, я ведь вижу вас сейчас собственными глазами! — воскликнул Бэйли.

— Нет, вы видите не меня, а мое изображение. И уверяю вас, между этими двумя понятиями существует огромное различие.

— Понимаю, — задумчиво произнес Бэйли. Полностью принять то, что говорила его собеседница, было нелегко, но элементы логики в ее рассуждениях он начинал видеть.

— Значит, вы считаете, что видите меня? — шутливо спросила Гладия и слегка наклонила головку.

— Мне так кажется, — пробормотал Бэйли.

— Значит, вы не будете возражать, если я сниму свой пеньюар? — Она рассмеялась.

“Эта женщина дразнит меня, не следует поддаваться ее несколько фривольному тону”, — подумал Бэйли, но вслух сказал:

— Пожалуй, не стоит. Мне нужно поговорить с вами по делу. А все эти вопросы мы сможем обсудить как-нибудь в другой раз. Ладно?

— Может быть, вы предпочитаете, чтобы на мне была более деловая одежда, чем эта?

— Нет, мне все равно.

— Можно ли мне называть вас по имени, а не по фамилии?

— Если вам так хочется.

— Как вас зовут?

— Элиа.

— Ну, хорошо. — Она грациозно опустилась в кресло.

— Итак, поговорим о деле, — медленно начал детектив.

— Поговорим о деле, — откликнулась молодая женщина.

Бэйли чувствовал себя в затруднительном положении. С чего начинать допрос жены убитого? У себя, на Земле, он отлично знал, как проводить подобное расследование. Оно обычно начиналось с самых рутинных вопросов, ответы на которые часто были ему уже заранее известны. Но эти вопросы были необходимы. Они незаметно подводили к следующей более серьезной стадии допроса и заодно давали ему время и возможность составить хоть какое-то представление о человеке, с которым он имеет дело. Но здесь? Даже такое тривиальное понятие, как “видеть”, здесь, как оказалось, имеет совершенно иное значение, чем на Земле. То же самое может быть и с другими привычными ему понятиями. И тогда он сразу попадет в неловкое и невыгодное для себя положение.

— Сколько времени вы были замужем, Гладия? — наконец решился он.

— Десять лет, Элиа, — ответила она.

— А сколько вам лет?

— Тридцать три.

Бэйли почувствовал смутное удовлетворение. С тем же успехом он мог услышать в ответ, что ей сто тридцать три.

— Вы были счастливы в замужестве? — прозвучал следующий вопрос.

— Что вы имеете в виду? — неуверенно отозвалась Гладия.

— Ну как же, — Бэйли остановился. А что он действительно имел в виду? И что вообще считалось счастливым браком по солярианским понятиям? — Ну, скажем, вы часто встречались с вашим мужем?

— К счастью, нет. Мы ведь не животные, не так ли? Бэйли поморщился.

— Да, но ведь вы жили в одном и том же доме, и я думал…

— Конечно, в одном и том же, — перебила она. — Но у каждого из нас была своя половина. У него была очень важная работа, которая отнимала все его время, а у меня были свои дела. Мы вступали в зрительный контакт в тех случаях, когда это было необходимо.

— Но он все же встречался с вами и реально?

— О таких вещах неприлично говорить, но… иногда он приходил на мою половину.

— У вас есть дети?

Гладия вскочила с видимым волнением.

— Это уже чересчур!

— Стойте, стойте!.. — крикнул Бэйли и стукнул кулаком по спинке кресла. — Вы мне мешаете работать. Я расследую убийство, вы понимаете, убийство?!.. Причем убили не кого-нибудь постороннего, а вашего собственного мужа!.. В конце концов, вы заинтересованы в том, чтобы убийца был найден и наказан, или нет? Отвечайте мне.

— В таком случае, задавайте вопросы относительно убийства, а не…

— Я должен задавать всевозможные вопросы. Прежде всего, я хочу выяснить, огорчены ли вы тем, что произошло. Кстати, вы не производите впечатления убитой горем жены, — прибавил Бэйли с нарочитой жестокостью.

Гладия выпрямилась.

— Смерть молодого и полезного члена общества, а в особенности правителя, всегда огорчительна, — надменно процедила она.

— А тот факт, что убитый был вашим мужем, ничего не добавляет к вашим чувствам?

— Его назначили мне в мужья, и мы, ну… — она старалась подыскать слова… — Мы иногда по расписанию встречались друг с другом, и… если уж вы хотите знать, у нас не было детей, потому что мы не получили соответствующего предписания и… Но я не понимаю, какое все это имеет отношение к моим чувствам!.. — Она замолчала.

“Возможно, все это действительно разные вещи”, — подумал землянин. Многое зависит от порядков, существующих на Солярии, а вот как раз о них он, Бэйли, знал очень мало.

Он решил переменить тему.

— Я слышал, что вы лучше других знаете все обстоятельства убийства?

Бэйли почувствовал, как его собеседница внутренне напряглась.

— Я… я действительно обнаружила труп. Вы это хотели сказать?

— В таком случае, вы не присутствовали при самом акте убийства?

— О нет, — ответила она еле слышно.

— Расскажите мне сами своими словами, что произошло. Не торопитесь и рассказывайте обстоятельно.

— Рикэн пришел ко мне на мою половину, — начала Гладия Дельмар. — Это был согласно расписанию день нашей встречи. Я знала заранее, что он придет.

Ее голос прерывался, а глаза стали очень большими и грустными. Пожалуй, скорее они были серого, а не голубого цвета, отметил про себя Бэйли.