Волшебная ночь... или Новогодняя сказка для Ведьмочки (СИ) - Хворостова Нина Викторовна - Страница 2

   'А может... все-таки не надо?' - пролепетала моя вечная Осторожность...

   'Осторожность, иди ты в жопу!!!' - вдруг гаркнула во все горло моя Храбрость...

   'Я временно закрыта на все приключения!' - как и всегда отмазалась Жопа...

   'А вот и я!' - объявилась моя несуществующая Решительность...

   'Куда это вы без меня собрались?' - вопросило мое милое Опьянение...

   'Да уж, без тебя точно никуда...' - ответило мое постоянное Спокойствие...

   'А может лучше завтра, а?' - поинтересовалось мое несгибаемое Сомнение...

   'Сегодня или никогда!' - отрезало мое жуткое Упрямство...

   'Главное только не как вчера!' - предупредила меня серая Обыденность...

   'Вчерашнее точно не повториться никогда!' - успокоила меня Глупость...

   'Все будет абсолютно по-другому!' - соврало и успокоило меня Предчувствие...

   'На что-то это похоже, вам так не кажется...' - задумалась моя недолгая Память...

   'Суки вы все...' - вставая и отряхиваясь, процедила сквозь зубы моя прекрасная Мечта...

   Повернула и пошла в свой кабинет на негнущихся ногах. И правда, с какого перепуга я решила, что вот такой шикарный мужик может обратить на меня свое внимание? О чем я вообще тут мечтаю? Дура, угомонись и живи дальше тихо и спокойно. Такое счастье не для тебя. Упав на стул и опустив голову на стол, разрыдалась горькими слезами.

   * * *

   В это самое время, за окном.

   - Ну, и что там увидел?

   -Да вот, наблюдаю очередную трагедию чувств от не разделенной любови.

   - Может, поможем? Все такие Новый Год завтра, время чудес и волшебства...

   - А знаешь... Давай! У меня уже даже есть одна идея, как помочь этим двоим.

   * * *

   Сколько я проплакала, не заметила. Ладно, пора уже собираться домой, мне еще на другой конец города добираться, а время уже и так не детское. Собрала вещи и закрыла кабинет. Идя по коридору, я сняла очки, чтобы глаза немного просохли и отдохнули и не казались такими красными. Поэтому вполне логично, что зайдя в лифт, я не заметила там еще одного человека. И вот когда нацепила очки на нос, я увидела туфли. Дорогие такие мужские туфли очень известной фирмы. В такой обуви по улицам не ходят, да вообще нигде не ходят, только от лифта к кабинету или через большой мраморный холл к машине. Подняв голову вверх, увидела, что к туфлям имелись ноги в черных брюках, белоснежная рубашка, галстук и все это было того же дорогущего денежного направления, то есть от машины, через холл к кабинету и обратно, и этот экземпляр мужской особи был упакован на все сто. А когда остановилась на лице дорогой мужской особи, я вспомнила картину Репина 'Приплыли', или возможно театральную 'Немую сцену', но скорее всего это было жизненное 'Кондратий Иваныч напал'. Потому что передо мной стоял Кир Саныч собственной персоной, который в свою очередь, тоже с нескрываемым любопытством и весельем меня рассматривал.

   - Ну, привет малышка, - немного хриплым и низким голосом поздоровался он, а потом ослепительно мне улыбнулся.

   Боже, что это была за улыбка... Это же смерть всем дамским сердцам в возрасте от трех месяцев и до бесконечности, называется. Господи, ну зачем он мне так улыбается? Это же Голливуд нервно курит в сторонке и не высовывается. У него же просто невероятная улыбка. Мужская, сдержанная, открытая и загадочная одновременно, немного более глубокая в правом уголке губ.

   Я же выпучив глаза, смотрела на свою персональную мечту и наказание в одном лице в полном молчании и оцепенении. На его приветствие лишь медленно махнула пару раз ресницами, ей Богу счаз взлечу, называется. Глядя в его глаза цвета предгрозового неба, я мысленно воздавала мольбы небесам. Господи, ну почему он настолько красивым уродился-то, а? И почему именно я встретилась на пути этого греха ходячего? И почему он всегда выглядит настолько потрясающим? Неужели нельзя пару дней в году прийти на работу немного помятым и не выспавшимся, а?

   И вот пока я предавалась своим невеселым мыслям, лифт опустился где-то на пять шесть этажей вниз, потом вдруг кабина резко остановилась, я прилипла от неожиданности спиной к стенке, а Кирилл покачнулся и уперся в стену, напротив меня. И в следующий миг свет погас, и мир погрузился в кромешную тьму и тишину...

   И только спустя, наверное, несколько минут, я до конца осознала, что же все-таки произошло. Мы! Наедине! Вдвоем! Запертые! Ааа!

   Кирилл так и стоял, прижав меня к стене всем своим телом. Я слышала его дыхание своей щекой. Чувствовала его тело, от которого исходил просто нестерпимый жар. Его руки по бокам от моей головы. Я ощущала себя пойманной в ловушку. Но этот плен был такой желанный для меня, что я боялась лишний раз пошевелиться и дышала через раз.

   В темноте, напряженной и густой, все мои мысли перемешались, я чувствовала и понимала, что надо что-то сказать или сделать... Молчание, да и сам момент, какой-то мистический. Странный, затянувшийся молчанием, клубящейся по всем углам, манящий чем-то запретным и сладким, тягучее, из которого не видно выхода...

   - Знаете, я... - попыталась я заговорить и нарушить неловкое молчание между нами.

   - Тшш... - протянул Кир, останавливая меня, положа палец на мои губы.

   И как он меня отыскал в этой темноте кромешной? Лифты у нас в здании обалденно шикарные, большие, с удобным диванчиком на одной стороне. И он безошибочно нашел меня и все мои части тела в темном пространстве. Не сделав ни одного лишнего движения, не шаря в темноте беспомощно руками. Нашел. Сразу, как по навигатору. Он дотронулся кончиками пальцев до моего лица, легко, почти невесомо, как мягким перышком, провел по бровям, носу, обвел пальцем контур губ и опустил руку на плечо. Я закрыла глаза и куда-то сразу поплыла, тая и растекаясь под его еле уловимыми прикосновениями. Плыла далеко, а уплывала еще дальше. А Кир тем временем наклонился еще ниже, и медленно, растягивая удовольствие, поцеловал меня губы. О, Господи, Боже мой! Все ухнуло, сгинуло, пропало, как в пропасть, остались только мы одни в этом поцелуе. Все исчезло. Весь мир сузился до размера этого лифта, до его мягких и нежных губ.

   Пять минут - полет нормальный! Я стартанула с полного разбега в космос! Очарование момента и жгучее ожидание именно его... его прикосновений, его поцелуев, его объятий. Все это было, как наваждение, нежное, медленное колдовство. В этот сказочный миг мне почудилось, что наконец-таки я обрела во Вселенной свое законное место. И слезы чистой радости медленно собрались в уголках моих глаз. Слава Богу, подумалось мне, что он их не увидит в темноте.

   Это был очень медленный и необычайно страстный поцелуй, пробудивший в моем сердце какое-то странное чувство, близкое к неземному блаженству. Но только в следующее мгновение все переменилось. Секунда, раз и все. Нежность сменяется яростной страстью, сердцебиение учащается, нас обожгло лавиной бешеным желанием.

   Он немного переместился, еще крепче обнял меня, прижал к себе сильно и поцеловал со всей своей страстью и желанием, что кипели внутри него! Напористо и сильно, зовя за собой, требуя и обещая то, что я не испытаю ни с одним другим мужчиной, только с ним. Беспросветный мрак добавил мне только куража и сил, тело мое совершенно раскрепостилось, а уставшая душа наконец-таки устремилась в свой персональный рай.

   Куда-то в неизвестность улетела наша вся одежда, исчезая бесследно, а вместе с ней и глупость, условности, сомнения, необходимость в словах! Первобытная темень, первобытное единение, а в ней единение мужчины и женщины, самое мудрое, самое сложное, самое простое, самое древнее и самое великолепное!

   Мы стонали в унисон, торопились как можно скорее познать друг друга и целовались без остановки, и как только не задохнулись, не знаю. Забыв обо всем, о чем до этого я помнила и знала. Горела, рвалась вперед за ним, рычала и даже кусала его, переживая чувства полной мерой, не перепадавших мне раньше никогда в жизни! И, Господи, Боже мой, прости меня, грешную! Но как же это было все-таки прекрасно! Когда, рванувшись, он вошел в меня, меня пронзило понимание, острое и мгновенное, как молния, что это мой первый раз! Наш! Такое невероятно яркое, жалящее чувство этого первого соединения, что слезы окончательно полились рекой, а я их и не старалась сдерживать или прятать!