Долг - Рус Дмитрий - Страница 14

Зена с ненавистью ударила себя кулачком по груди. Я ошарашенно слушал исповедь экс-старушки и не находил слов утешения. Хотя, наверное, не нуждалась она в моем сочувствии, ей важнее было просто выговориться. Но Зена уже практически взяла себя в руки:

— Я думаю, что гормонально и физиологически нам сейчас лет под тридцать-сорок, причем процесс еще не закончился, ведь мы сами этого не хотим. Стоя одной ногой в могиле и заполучив эликсир бессмертия и вечной молодости — сложно оторваться от этой чаши…

Наемница замолчала, а я аккуратно пожал ее маленькую ладошку.

— Зена… Уверен, мы что-нибудь придумаем. Может, магия или артефакт какой для смены расы отыщется…

Воительница недоверчиво усмехнулась, шмыгнула чуть покрасневшим носом и расслабленно махнула рукой:

— Да ну и хрен с ним всем, и так неплохо. Не такие уж страшные эти гоблины… Ко мне тут в последнее время бьет клинья сотник войска Пещерного Короля. Ничего так мужчинка, брутальненький… На днях раздобыл где-то целую миску Пурпурных Слизней, страшный деликатес, между прочим, по десятку монет штука. Они извиваются, попискивают, отрыгивают защитную слизь, а этот кавалер все угостить пытается, пальцами хватает и мне в рот сует, дурачок…

Последние слова Зена произнесла скорее ласково, чем ругательно. Чую, еще годик-другой, и ксенофобов среди нас не останется. Я и сам уже вполне спокойно отношусь к синей или зеленой коже, эльфийским заостренным ушам, гипертрофированным глазам или игривому хвостику.

— Пещера, приехали! — раздался из головы колонны окрик. Вжик, которая, как истинный рога, приняв у меня координаты точки пути, сразу же рванулась на разведку.

Спешились. Девушки оголили оружие и принялись внимательно осматривать местность, выискивая потенциальные угрозы для нанимателя.

На секунду прислушался к себе, затем поинтересовался:

— Меня одного пошатывает или реально земля трясется?

Бомба смущенно протянула:

— Я думала, это от мороженого…

Пуха кивнула:

— Конкретно ноги ходуном ходят!

Пожал плечами, странно, но не отменять же визит, стоя у самого порога?

— Ладно, ждите здесь. Я на канале.

Пригнул голову и зашагал по неровным ступенькам в глубь пещеры. С каждым шагом земля тряслась все ощутимей, и на последних ступеньках я уже с трудом удерживал равновесие, пришлось упереться руками в стены.

Пещера была едва освещена, осунувшийся чуть постаревший Грым сидел за столом и, безвучно шепча проклятия, что-то торопливо писал на листке пожелтевшего пергамента. Второй рукой он бережно прикрывал, огарок свечи от сыплющегося с потолка песка.

— Гры-ы-м… — негромко позвал я.

Отшельник поднял голову, подслеповато прищурился красными слезящимися глазами и радостно вскрикнул:

— А-а-а, явился!

И такая первобытная смесь счастья и незамутненной злобы кипела в его взгляде, что я поневоле попятился назад.

Гоблин же вслепую пошарил рукой за спиной, нащупал веник и, ухватив его словно бейсбольную биту, бросился ко мне:

— Ты что в подземелье устроил, негодник?! Все трясется — на тебе! Грохочет — получи! Завывает — вот тебе по филейной части!

Грым гонял меня тощим веником по кругу, спотыкаясь и причитая:

— Я спать не могу! Я есть не могу! Работать не могу!

Запыхавшись, он остановился отдышаться у стены, рядом с той самой секретной дверью в катакомбы. Разглядев, где оказался, гоблин радостно выкрикнул ключ-команду, отпирающую проход, и решительно ткнул пальцем в темное нутро:

— Иди! И пока не разберешься, что там за бардак, не возвращайся!

В пару резвых, не по возрасту, скачков он загнал меня в угол, а затем, подталкивая в спину, отконвоировал к двери. Финальный пинок, лязг засова и наступившая тишина вернули мне, наконец, возможность соображать. Вздорный старикашка, на вид дохлый дрыщь, а ошеломляющего напора в нем, как у конной армии Буденного! Ладно, разберемся…

В распорку, на полусогнутых ногах, дабы компенсировать толчки сошедшего с ума пола, я спустился на первый ярус катакомб. Начальный зал — пусто. Следующий — опять пустота. Я шел по пустым коридорам, прислушиваясь к приближающимся звукам драки. Впереди явно кто-то сражался — свист заклинаний, громогласный рев монстров… Неужели обнаружился второй проход, и теперь здесь постоянно тусят игроки, эксплуатируя новый данжеон? В таком случае Грыму придется уходить. А ведь это и к лучшему, так он скорее примет мое предложение.

Наконец стали попадаться мертвые тела монстров. Огромные туши каких-то непонятных гигантусов загромождали проходы, заставляя прижиматься к стенам и протискиваться в шкуродерные щели.

Кажется, пришел. Аккуратно заглянув в очередной зал, я замер, оторопев при виде открывшейся картины. Огромная разъяренная пума, высотой мне по грудь, казалась крохотным карликом на фоне своего противника. Ужасающий бесформенный монстр, сплошное месиво из разнокалиберных глаз, зубов и шипов, метров семи высотой на толстых, колонноподобных ногах, с десятком длинных щупалец, увенчанных острыми когтями.

Звери бились насмерть. Монстр хлестал кошака бичами конечностей, пытался раздавить ногами, громко топая, иногда даже подпрыгивая и вызывая те самые микроземлетрясения.

Пума поражала — каждый ее удар критовал и калечил сухопутного осьминога, вырывая куски плоти, отравляя, поджигая или заставляя кровоточить страшные раны. Молнии били из глаз, десяток разнообразных аур ослаблял, травил, парализовал и замедлял противника. Невероятный букет умений! Но главное — это уровни! Имя монстра было подсвечено фиолетовым — абсолютно вне диапазона, тут ничего не ясно. А вот при выборе в цель пумы я с удивлением прочитал:

А чуть ниже — бесконечно длинный и абсолютно незнакомый мне список пиктограмм бафов и активированных умений. Пет? Багира? Моя маленькая пума, с которой я бесконечно давно зачищал этот данжеон и со слезами на глазах был вынужден бросить ее тут одну, так и не решившись уничтожить, сжившись с гламурным кошаком за четырнадцать часов непрерывного совместного фарма?

В этот момент пума парой хитрых ударов окончательно прикончила своего противника, невероятным образом развалив тушу на несколько частей.

— Багира? — беззвучно прошептал я.

Зверь услышал. Лобастая голова повернулась, полукруглые уши настороженно встали торчком, желтые глаза сверкнули узнаванием.

Оглушающий рык наполнил пещеру, неуловимым плавным движением пума перетекла в низкую, стелящуюся над землей позу, резкий рывок, и зверь бросился ко мне по ломаной, сбивающей прицел траектории.

«Хана!» — едва успел подумать я, как пума с легким заносом оттормозилась у моих ног, оглушающе громко, словно танковый двигатель, заурчала и, пригнув огромную, как у теленка, голову, уткнулась в мой живот.

Глава 5

Фронтир, Зона Азиатского кластера, сводная фарм-группа рабов клана «Шуйфонг».

…Бросив на раскаленный песок драный плащ, Оксана, едва сдерживая стон облегчения, без сил рухнула поверх. С трудом пошевелила ногой, выпутывая ее из змеиных объятий тонкой цепочки, что надежно приковывала конечность к длинному металлическому штырю, вбитому на глубину нескольких метров прямо посреди лагеря пустынных разбойников. Техническая пауза — последний круг дался легче обычного, неписи спаунились в нижнем диапазоне уровней, да и вместо главаря шайки на этот раз появился редкий квестовый казначей. Вон как лоснится довольством узкоглазая морда надсмотрщика Вонга. Он был пятым членом их группы, но в процессе фарма, естественно, не участвовал. Сидел в рукотворном тенечке, получал халявный опыт, присматривая за рабами и мониторя батл-чат на предмет добычи.

Сейчас Вонг курил какую-то жутко забористую травяную смесь, втягивая дым из стеклянного сосуда замысловатой формы. После курева его пробьет на хавчик, а потом потянет на девочек. При всем богатстве выбора, а из четырех оставшихся членов звезды трое были девушками, шансов избежать внимания желтой твари у Оксаны не было.