Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Миры Пола Андерсона. Т. 9. Три сердца и три льва. Буря в летнюю ночь - Андерсон Пол Уильям - Страница 8


8
Изменить размер шрифта:

– Туточки, – сказал Хуги. – Уф! Мой бедный-бедный зад. – Он спрыгнул с коня и потер ягодицы.

Хольгер спешился. Стреноживать верного, как пес, Папиллона не было надобности, он только перебросил поводья на луку седла. Жеребец потянулся к сочной траве.

– Надо ее подождать, – пробурчал Хуги. – У нее здесь гнездо. А коли ждать, быстрее получится, если промочить горло.

Хольгер извлек из мешка еще одну флягу.

– Ты мне так и не рассказал, кто она?

– Алианора-то? Дева она, лебедь, – ответил гном и сделал огромный глоток. – Летает себе по лесам и собирает наши слухи да новости – кто шепнет, кто крикнет. Мы тут все ее любим. Уф! Может, ведьма из старой Герды и никакая, но пиво у нее – как ни у кого другого.

Папиллон заржал. Хольгер резко обернулся и увидел гибкое пятнистое тело, быстро скользящее к озеру. Леопард!

Мгновение – и он, уже готовый к сражению, сжимал в руке меч.

– Не надо! Не надо! – Хуги попытался схватить его за руку. – Он мирный. Он не нападет, если его не трогать.

Леопард застыл и устремил на них холодный желтый взгляд. Хольгер вернул меч в ножны. Над головой зашумели большие крылья.

– Она, она! – радостно закричал Хуги и принялся прыгать и размахивать руками. – Э-ге-гей! Давай сюда, к нам!

С неба упал лебедь. Такой огромной птицы Хольгер еще никогда не видел. Лучи солнца золотили красивое оперение.

Хольгер неуверенно шагнул вперед, чтобы представиться, как принято в подобных случаях. Птица взмахнула крыльями и отлетела в сторону.

– Не бойся, Алианора, не бойся! – Хуги выбежал вперед. – Это страсть какой благородный рыцарь, он хочет только кое-что у тебя спросить.

Лебедь встрепенулся, вытянул шею, раскинул крылья и поднялся во весь рост. И – боже! – тело прямо на глазах стало удлиняться, шея – укорачиваться, крылья – утончаться… Хольгер перекрестился.

И вот вместо лебедя перед ним стоит женщина!

Нет – девушка! Не старше восемнадцати лет: стройная и высокая, загорелая, с каштановыми волосами, свободно падающими на плечи, большими серыми глазами, нежным ртом и россыпью редких веснушек на вздернутом носике – загляденье! Хольгер понял, что нужно делать: он расстегнул шлем, снял его, сдернул шапочку и поклонился.

Она робко шагнула ему навстречу. Ее длинные ресницы дрогнули. Весь ее наряд состоял из короткой туники, сшитой, казалось, из невесомых перьев и плотно облегающей тело. Босые ступни тонули в траве.

– Стало быть, это ты, Хуги, – произнесла она. В ее низком контральто звучали те же, что и у Хуги, гортанные нотки. – Привет тебе. И тебе привет, сэр рыцарь, друг моего друга.

Леопард подошел к ней, сел и подозрительно воззрился на Хольгера. Алианора улыбнулась и потрепала его по шее. Он потерся мордой о ее колено и заурчал, как дизельный двигатель.

– Этого длинного молодца звать сэром Хольгером, – объявил Хуги важно. – А ты, сэр рыцарь, понятное дело, видишь перед собой деву-лебедь. А потому пора подкрепиться. – И гном вновь приложился к фляге.

– Гм! – Хольгер не знал, что говорить. – Для меня счастье познакомиться с тобой, благородная госпожа.

Девушка явно продолжала его опасаться, и Хольгер решил, что следует вести себя как можно более учтиво и осторожно.

– О нет, – улыбнулась она. – Это для меня счастье. Не часто я встречаюсь с людьми, а тем более с такими мужественными воинами.

Она не кокетничала – только соревновалась с ним в галантности.

– Так будем мы ужинать или нет? – подал голос Хуги. – У меня кишка к кишке прилипает.

Они расположились на траве. Алианора грызла черный хлеб с таким же, как и гном, удовольствием. Ели молча. Солнце уже падало за лес, и тени стали такими длинными, словно старались дотянуться до противоположного горизонта. Когда все было съедено, Алианора обратилась к Хольгеру:

– Один человек ищет тебя, сэр рыцарь. Сарацин. Он твой друг?

– Что?.. Сарацин? – растерялся Хольгер. – Пожалуй… Я прибыл издалека и никого здесь не знаю… Ты, верно, ошиблась…

– Может быть, – улыбнулась Алианора. – А что привело тебя ко мне?

Хольгер кратко рассказал об истории с ведьмой и своих затруднениях. Девушка нахмурилась.

– Ты полагаешь, что мне лучше не встречаться с герцогом Альфриком?

– Этого я не сказала. В Фейери я никого не знаю. Кое с кем из Срединного Мира я знакома, но с теми, кто попроще, – с домовыми, кобольдами и несколькими русалками.

Хольгер почесал затылок. Опять двадцать пять! Едва только он сумел убедить себя, что он в своем уме, что ситуация, в которой он тут очутился, хоть и выглядит фантастической, но все же может быть научно объяснена, как они опять за свое: плетут о сверхъестественном с таким видом, словно говорят о соседе по лестничной площадке.

Хотя… Может быть, оно и впрямь по соседству с этой поляной! Ладно! Разве он не видел собственными глазами, как полчаса назад лебедь стал человеком?

Его смятение осталось незамеченным, но от этого он почему-то почувствовал себя чудовищно одиноким. Нет, не нужно проклятий. Или рыданий. Благоразумие – прежде всего. Он помедлил и спросил:

– Не могла бы ты подробнее рассказать мне о сарацине?

– Ах, о нем… – Девушка, не отрываясь, наблюдала за полыхающей на закате гладью озера. В воздухе носились ласточки. – Сама я не видела его, но лес полон разговоров о нем. Кроты бормочут в своих норах, шепчутся барсуки, зимородки и вороны кричат об этом повсюду. Вот я и узнала, что уже не одну неделю кочует по здешним местам одинокий рыцарь, судя по оружию и внешности – сарацин. И всех спрашивает о христианском рыцаре. Никто не знает, зачем он ищет его, только тот в его описаниях похож на тебя: гигант со светлыми волосами, верхом на черном коне, и герб у него… – Она взглянула на Папиллона. – Твой щит в чехле. Герб, о котором он говорит, – это три сердца и три льва.

Хольгер вздрогнул.

– Но я не знаю никакого сарацина! – воскликнул он. – Вообще никого здесь не знаю. Я попал сюда из таких дальних мест, о которых вы не имеете и представления…

– Может, это враг, ищущий твоей смерти? – с интересом полюбопытствовал Хуги.

– Я сказал, что не знаю его! – с раздражением воскликнул Хольгер и спохватился: – Извините… Я не в своей тарелке…

Алианора тихо рассмеялась:

– Не в своей тарелке? Как смешно!

Хольгер отметил про себя, что банальности его мира могут сходить здесь за острословие.

Однако вернемся к сарацину. Кто он такой, черт побери?! Единственным мусульманином, с которым Карлсен был знаком, был когда-то его сокурсник – робкий, маленький сириец в больших очках. Этот «сарацин» не пустится на его поиски, тем более напялив на голову консервную банку.

Важно, что его, Хольгера, путают с кем-то, у кого такой же конь и похожая внешность. И это может грозить неприятностями. Так что лучше держаться от сарацина подальше.

– Решено. Я еду в Фейери, – заявил он.

– Решено? – глухо переспросила Алианора. – А на чьей ты стороне – Хаоса или Порядка?

Хольгер пожал плечами.

– Ответь, – настаивала она. – Я не умею предавать.

– Порядка, я полагаю, – подумав, ответил он. – Хотя что он здесь означает?

– Я почувствовала, – сказала Алианора. – Я ведь тоже из человеческого рода. И хотя сторонники Порядка порой и пьяницы, и невежи, но их дело все равно ближе мне, чем дело Хаоса. Я тоже решила – я еду с тобой, сэр рыцарь. Возможно, я принесу тебе пользу.

Хольгер собрался возразить, но она решительно подняла тонкую руку:

– Нет-нет, решено. Это не так уж опасно для меня: я умею летать.

Спускалась ночь, звездная и росистая. Хольгер снял с Папиллона попону и расстелил на земле. Алианора заявила, что будет спать на дереве, и удалилась. Хольгер лег. Звезды мерцали над головой. Он узнал знакомые созвездия: над ним было летнее небо Северной Европы. Однако сколько отсюда миль до его дома? И разве это расстояние можно измерить в милях?

Тут он вспомнил, как перекрестился, когда увидел перевоплощение Алианоры. Почему он сделал это – впервые в жизни? Поддался наваждению Средневековья? Или это еще один из подарков неведомой силы, научившей его неизвестному языку и умению ездить верхом?.. Непостижимый мир, непостижимый путь…