Коллектор - Москвин Максим - Страница 78

— Произвести подрыв центрального транспортного узла. Немедленно!

Взрывник ввел шифр в детонатор, прикрыл глаза и нажал на пускатель. Непосредственно за этим волна вибрации пошла по всем переборкам уровня, затем глухой рокот раздался откуда-то снизу. Всех ощутимо тряхнуло, многие попадали на пол. Освещение и приборы мигнули, после чего те экраны, которые еще не были полностью покрыты тревожными транспарантами, замигали в бешеном темпе — чередой пошли сообщения о выходе из строя различных узлов и систем. Прошло еще секунд десять — все успокоилось. Операторы доложили ситуацию — командный уровень остался в относительной целости, герметичность его сохранилась. Профессор Хашхи чуть расслабился, но требовалось выполнить еще один приказ Принципала. Глаз его заскользил по головам находящихся вокруг — одного из них нужно было послать за прибором контроля Суховея. Только он выбрал жертву, как в центральное помещение командного уровня ворвался лайс в обгорелой броне. На лице его читался смертельный ужас, проникший в самую глубь естества:

— Суховей безумен! В коридорах он напал на нас и убил моего бойца, разорвал на части! Я еле убежал! А эти двое людей уничтожили всех остальных! Был взрыв, я слышал — почему мы не эвакуируемся?! Быстрее!

Лайс метнулся к образующим длинный ряд входам в спасательные капсулы, но его остановил резкий окрик:

— Стой, бунтовщик!

Амфибия остановилась — ему в лицо был нацелен ствол пистолета. Пистолет находился в руках Главного Координатора.

— Ты ушел, нарушив приказ. Я готов привести казнь в исполнения прямо сейчас. Повинуешься?

Лайс задрожал, пытаясь что-то предпринять, его глаза забегали вокруг, но потом, поняв что выхода нет, обреченно застыл на месте, после чего лег навзничь.

— Повинуюсь.

— Есть только один шанс на спасение — ты пойдешь в арсенал, в помещение, где лежит кокон Суховея, и заберешь оттуда прибор контроля — он похож на коммуникатор. Не бойся — Суховей туда не вернется, а обладателя прибора он не тронет, — профессор предпочел промолчать о двух убитых — найди прибор и возвращайся, тебя будет ждать место в капсуле. Иди.

Хашхи повел стволом оружия, и уже смирившийся со своей смертью лайс, не поверив ни одному слову Главного Координатора, двинулся в арсенал.

Прошло уже больше минуты — никто так и не вернулся обратно к месту перестрелки. Клим оказался абсолютно прав — ребята знали, куда бегут. Поэтому ждать дальше смысла не было — я подтянулся на остатках троса и вылез в коридор.

— Как думаешь, взять метатель или оставить? Наш еще целый, а комплект батарей заберем свежий, от сломанного.

— Я не в настроении тащить эту дуру в семьдесят килограмм весом — мы с ней наперевес никогда ни за кем не угонимся. Побежали налегке.

Мы рванули со всей возможной скоростью вдоль коридора. На перекрестке, где тоннель раздваивался, я остановился и повел взглядом по сторонам. И там, и там все было чем-то заляпано и изгажено. Явных следов прошедших недавно боевиков не наблюдалось. Стоянов тихо кашлянул, привлекая мое внимание:

— Нам туда, — он показал рукой на левый коридор.

— Почему это?

— Смотри, здесь есть вот такие продолговатые следы — это от ранта подошвы — они не дураки, прошлись на вывернутых ступнях, знали, что мы пойдем за ними.

Я пригляделся — еле заметные узкие длинные штрихи виднелись в нескольких местах на полу левого туннеля. Справа такого я не увидел.

— Ты прав, идем.

Мы опять ускорились. Коридор закончился огромной, чудовищной толщины клинкетной дверью, распахнутой настежь.

— Вот уроды, совсем голову потеряли. То следы заметают, то дверь за собой забывают закрыть, — Стоянов хмыкнул.

— Стой. Тут что-то есть. Молчи.

Я неожиданно почувствовал определенный знакомый мне запашок. Часть этого запаха я распознал мгновенно — свежая человеческая кровь, много, еще не свернувшаяся — не более трех минут. А вот второй компонент — просто не хотелось в это верить, даже самому себе. Решив окончательно убедиться в своих подозрениях, я знаком попросил Клима оставаться на месте, а сам осторожно пошел вперед. Перешагнув через порог, я оказался в большом помещении. Мой взгляд скользнул по стенам и вдруг уперся в саму Кали.

Отвратительный арахнид колдовал над человеческими останками. Не совеем человеческими — шкура лайса, которой даже Кали побрезговала, лежала в углу помещения, а паукообразное, опрокинувшись на спину, медленно вживляла себе в особый орган еще живые мозги амфибии. Это все длилось не дольше каких-то долей секунды, потом Кали заметила мое присутствие. Паук мгновенно отбросил в сторону черепную коробку лайса с остатками плоти на ней и перевернулся. Я все отлично видел — тревожный знакомый запах заставил мою нервную систему сразу же перейти в ультрарежим. А вот насколько мне это поможет — должно было решиться в ближайшие секунды, которых мне-то и не хватало! Я аккуратно потянул руку из-за пазухи, стараясь не спровоцировать Кали, впрочем, не рассчитывая особо на это. Но, к моему удивлению, паук почему-то медлил. И тут раздался чудовищный взрыв. Резко заложило уши, а в следующий момент Клим ворвался в помещение с криком:

— Крути запор, вода пошла!

Я беспомощно переводил взгляд с моего напарника на арахнида, не зная, что предпринять, но тут произошло невероятное на первый взгляд событие — арахнид подскочил к герметичной двери и принялся ее затворять, орудуя всеми своими конечностями одновременно. Мы последовали примеру Кали и тоже уперлись в рычаги ручного привода клинкеты — вовремя! Только мы совместными усилиями прихватили дверь на два-три оборота, как одновременно в двух местах забили микроскопические водяные струи, буравя воздух с чудовищной силой. Всем нам удалось уклониться от воды, режущей плоть как масло. Нечеловеческое напряжение в течение следующих секунд заставило дверь окончательно закрыться и загерметизироваться — привод клинкеты согнуло по всем направлениям.

Все, принимавшие участие в процессе, перевели дыхание и посмотрели друг на друга.

— Взрыв произведен, все, кроме командного отсека, уничтожено! Прошу дать коды к спасательным капсулам, спасите нас, прошу!

Тон Хашхи перешел в тот, обладателей которого сам профессор всегда старался топтать ногами в прямом и переносном смысле слова. И ему было плевать на то, что свидетелями его унижения стали десятки разумных существ, собравшихся в зале.

— Сообщите показания прибора контроля.

Голос Принципала оставался совершенно бесстрастным. Главный Координатор схватил только что принесенный «корректор поведения» и уставился на него с изумлением:

— Суховей жив! Был взрыв. Я не знаю, как такое может быть! Прибор неисправен.

Принципал перебил льющиеся в истерике из Хашхи слова:

— Это означает, что в командном уровне находится не только Существо шестьсот сорок три МАНА двенадцать, но и, по крайней мере, один из нападающих. Они локализованы. — В голосе вдруг неожиданно зазвучало что-то, похожее на удовлетворение. — Наши создания не ошибаются. Никогда. Произвожу передачу кодов доступа к спасательным капсулам, принимайте.

Связист с нейрошунтом в черепе приступил к обработке сигнала.

Я стоял и смотрел на Кали, а она стояла и смотрела на меня. Как будто дуэль в исторических фильмах, только у одного участника в руках настоящий пистолет, а у другого — игрушечный. Исход предрешен, казалось бы. Но…

В моей левой руке была зажата еще одна микроскопическая, по размерам не больше зернышка риса ампула, входящая в снаряжение специального агента Адвентистов, проводящего свои операции под прикрытием. Агент Адвентистов должен быть неуязвим. От него пули отскакивают, и он всех одной левой перетирает в пыль. Да, я такой, но всегда приятно сознавать, что на самые сильные аргументы врагов у тебя есть, чем ответить — ведь кто-то сидит в тесных лабораториях, спит на рабочем столе, а рукава его рубашки истерты в лохмотья. И он работает на тебя, на твою победу.