Пятеро в звездолёте - Мошковский Анатолий Иванович - Страница 30

– Теперь направо! – командовал Жора, и они бежали направо. – Теперь налево и наискось, той вон улочкой!

И ребята слушались его, нажимали изо всех сил и убегали от громкого, ритмичного топота за спиной. Вот и космодром – огромный, в гладких плитах, со зданием космопорта. А вон – звездолёт. Возле него и на нем копошится десятка три роботов в синих и чёрных костюмах: одни измеряют корабль метром, другие зарисовывают шасси и линии корпуса, третьи фотографируют, четвёртые, забравшись наверх, обвязывают звездолёт стальными тросами, чтоб отвезти его куда-то – рядом уже стоит огромная буксирная машина.

Дверь звездолёта распахнута.

Ребята стали бесшумно подкрадываться к кораблю. Однако в это время сзади послышался топот, крики преследовавших роботов, и ребята, не прячась, напрямую, бросились к звездолёту. Первый – Алька, за ним Толя с Леной и Колёсников с Жорой.

Услышав крики своих, роботы у корабля обернулись, но…

Но ребята знали секрет их уязвимости – прикосновение к спине, и робот с грохотом летит на бетон космодрома. Уже штук двадцать валяются в неподвижности, и ребячьи ноги то и дело спотыкаются о них.

– Лезь внутрь, пока не подоспели! – Алька подтолкнул Леночку к двери, за ней прыгнул Колёсников, – разодранные трусы каким-то чудом держались на нем и развевались сзади, как флаг потерпевшего поражение.

Босые ноги его быстренько прошлёпали по трапу вверх.

– Включай энергосистему! – велел ему Алька. – Готовь корабль к отлёту!

В это время внутри звездолёта раздался душераздирающий визг Леночки.

– Жора, на помощь нашим! – отдал команду Толя. – Быстро! И не жалей мускулов!

Глава 29

Пленник с выключенной системой

Жора скрылся в двери, а Толя с Алькой стали отбиваться от подбежавших к кораблю роботов. Те лезли напролом, ни с чем не считаясь, не понимая, что такое страх, боль, опасность. Руки у них были не металлические, а, очевидно, из пластмассы, поэтому удары не были смертельными для мальчишек. Но тем не менее они были в синяках, царапинах, ссадинах. И ещё вот что спасало их: роботы никак не могли сообразить своим механическим мозгом, что сзади у них выключатели и спину нужно оберегать. Не могли сообразить и падали одни за другим.

Внутри корабля что-то загремело. В дверях появился Жора, весь взъерошенный, мокрый от пота, и выволок твёрдого, негнущегося, как бревно, робота, вытолкнул и ногой откатил подальше, за ним другого, третьего… десятого…

– Ого, сколько их там! – вскрикнул Толя. – Не повредили звездолёт?

– Не знаю… Кажется, все, – сказал Жора, тяжело отдуваясь. – Немедленно полезайте внутрь, попробуем взять старт…

Ребята один за другим вскочили, захлопнули за собой дверь, Толя повернул на пять оборотов ключ, взятый у Жоры. Жора заорал во всю силу своей глотки: «Жми!» Заревели двигатели, корпус звездолёта вздрогнул, качнулся, и стало слышно, как с него скатываются стальные тросы, которые уже успели поднять вверх роботы, и как колотят они по обшивке корпуса и по шасси своими кулаками.

Рёв усилился. Корабль оторвался от космодрома и ушёл в небо.

Толя с Алькой поднялись вверх и вошли в рубку. В небольшом, сильно подкрученном пилотском кресле сидел Колёсников, босой, в трусах; грязные, все в царапинах и ссадинах руки его лежали на маленьком белом штурвале.

Минут через десять он слез с кресла, сказал:

«Ну, кажется, все», глубоко вздохнул и, вдруг увидев в рубке Леночку, застеснялся, покраснел и стал лихорадочно придерживать сзади обрывки трусов.

Леночка вышла из рубки, а Алька покачал головой:

– Что они с тобой сделали!.. Толя, принеси мазь… Вымойся хорошенько и оденься…

– Да-да, – проговорил Колёсников, и голос его прозвучал жалобно и благодарно. – Вымоюсь и оденусь… – И он, кажется, впервые посмотрел на своё тело, на кривые царапины на животе и груди, на ссадины на боку и коленках. – Плевать на это! Зато вовремя успели и спасли машину…

– Не болит? – спросил Алька. – Как им не совестно так обращаться с живым, мягким, не пластмассовым, не металлическим человеком!

– От кого захотел жалости! – сказал Толя. Вдруг на лице Колесникова отразился испуг.

– Мы перегружены на пятьдесят килограммов! – ахнул он, не спуская глаз со стрелки циферблата, показывающей вес корабля. – В чем дело? Внезапно ровный гул двигателей прорезал визг. В двери рубки появилась Леночка, бледная, с перекошенным от страха лицом.

– Он… Он там! – закричала она. – Я пошла в туалет, а он…

– Кто – он? – спросил Толя.

– Робот… Открыла дверь, а он стоит на корточках; нагнулся и разглядывает, зарисовывает спусковой механизм унитаза и время от времени сливает воду… Я чуть не умерла от страха… Ой, он! Он идёт, идёт сюда… Вы слышите его шаги?

И правда, по коридору раздались негромкие, ритмичные, однообразно-чёткие шаги.

– На их планете ты ничего не боялась, а здесь? – спросил Алька. – Сейчас мы его выключим.

– Там… там я привыкла к страху… А здесь… Ой!

В двери показался робот: прямой, стройный, краснощёкий, пронумерованный – та же пластинка на груди, в безукоризненно отглаженном чёрном костюме и с не менее безукоризненно правильными чертами лица.

– Здравствуйте! – Робот бодро блеснул ровными белыми зубами. – Мы, кажется, летим… Куда? – Он пристально посмотрел на Колесникова. – Люблю вас, людей науки и техники… А где все мои коллеги?

– Мы их вышвырнули ко всем чертям отсюда! – выругался Жора и, потеснив робота, протиснулся в коридор.

– А как же быть мне? – спросил робот. – Мне скучно здесь без них, в одиночестве, у меня болит сердце…

– У тебя? – спросил Жора. – А ты знаешь, что такое сердце и где оно находится?

Алька с Леночкой, Толя и Колёсников с острым любопытством и лёгким ужасом смотрели на робота.

– Как не знать! Вот здесь. – Правая рука робота коснулась левой стороны груди.

– Так вот знай, – сказал Жора, – нет у тебя там ничего, кроме катушек, моторчиков и реле!

– Вы глубоко ошибаетесь! – запротестовал робот. – Мы имеем сердце, и более прочное, надёжное и верное, чем у человека.

Услышав это, Колёсников почему-то побледнел.

– А мозг у тебя есть? – спросил из-за спины робота Жора.

– Есть, – уверенно ответил робот.

– А где он у тебя помещается?

Робот аккуратно и точно коснулся рукою лба.

Жора засмеялся:

– Ничего там у тебя нет, кроме каких-то винтиков, проводов и полупроводников! Колёсников ещё больше побледнел. Жора между тем совсем распоясался:

– Эй, ты! – сказал он. – Докажи нам чем-нибудь, что ты не робот!

– Оставь его в покое и не груби, – проговорил Алька. – Он ни в чем не виноват, его таким сделали…

– И пожалуйста, выключи его, – попросил Толя.

– Меня? Я никакой не робот! – запротестовал робот. – Я не выключаюсь! Вы не смеете так говорить…

– Почему же? – сказал Жора. – Ты не у себя на планете, а в наших руках…

– Не шуми, – сказал Алька. – Мы придержим его, чтоб не упал и не разбился…

– Кто не упал? – спросил робот. – Кто не разбился?

– Один наш знакомый… Жора, начинай! – Толя с Алькой подошли к роботу, но не вплотную – чего доброго, ещё ударит рукой или ногой.

Жора точным движением нажал сзади кнопку, и тотчас глаза робота закрылись, губы сжались, руки опустились, повисли, и робот безжизненно привалился к Толе с Алькой.

– Доставим его в целости-сохранности на Землю, – сказал Жора.

Леночка вздохнула:

– Зачем его сделали таким похожим на человека?

Колёсников сидел потрясённый.

– Не горюй, – сказал Жора, – его ещё включат, он оживёт и будет делать полезную работу.

– Кто его включит? – спросил Алька. – Ты знаешь, как его включить?

– На Земле узнают, – сказал Толя. – Разберутся… Колёсников, куда его тащить? И помогите нам, а то он такой тяжёлый…

– В складской отсек, дверь № 10, – устало произнёс Колёсников.