Футарк. Первый атт - Орлова Анна - Страница 6

Отогнав излишне фривольные мысли, я обратился к Ларримеру:

– По-моему, очень забавная картинка. Не вижу в ней ничего предосудительного. Смотрите, на ангелочках даже фиговые листики есть…

– Сэр, вы снова изволите шутить! – с горечью сказал дворецкий. – В прежние времена никто и помыслить бы не посмел выставить… выставить… это на всеобщее обозрение!

– Бросьте, Ларример, – засмеялся я. – Все течет, все меняется… Смотрите, вон еще реклама парижских шелковых чулок, которые не рвутся ни при каких обстоятельствах!

– Сэр!

– И замечательных кальсон со штрипками, для настоящих джентльменов, – добил я. – Ну право, вас же никто не заставляет разглядывать все эти картинки?

– Нет, сэр, но вы, как достойный…

– Будьте спокойны, Ларример, я вообще не заглядываю на страницы с объявлениями, – сказал я. – Что я там потерял?

Кажется, мои слова немного его успокоили, но только немного.

– Но, может быть, все-таки вы откажетесь от подписки, сэр? – жалобно спросил он.

– Ну уж нет! В «Зеркале» печатают самые полные биржевые сводки, – отрезал я. – И еще дают объявления о конкурсах общества цветоводов и…

Тут я понял, что конспиратор из меня никудышный…

– Но это же на первой странице, – поспешил я добавить, – а там нет никаких… хм… безобразий. Успокойтесь, Ларример, все в порядке!

– Да, сэр, – произнес он голосом полным скорби и удалился, по-прежнему держа злосчастную газету за уголок.

Правда, минут через пять он вернулся.

– Сэр…

– Что такое, Ларример?

– Письмо, сэр. Ума не приложу, как я мог пропустить его… Должно быть, выронил: оно лежало у самой двери…

– А, бросьте казниться, – сказал я и взял плотный конверт коричневой бумаги. Ну да, все верно, Виктору Кину, эсквайру, лично в руки. Интересно, что там?

В конверте оказалась некая брошюра. Обычно я выбрасываю рекламные проспекты не читая, но на этот раз почему-то решил взглянуть. Наверно, на меня подействовала беседа с Ларримером. Итак…

Через полминуты я понял, что моя привычка избавляться от таких брошюрок немедленно очень верна. Кто только сочиняет подобную чушь?! «Всего лишь короткий курс лечения нашим препаратом, и ваша мужская мощь возрастет стократно!» Дальше было несколько скабрезных абзацев, восхваляющих чудодейственное средство, делающее мужчину неотразимым, и кратенькое примечание: дескать, препарат еще и избавляет от любых нежелательных последствий, коим чреваты случайные связи… И да, рисунки там тоже наличествовали.

Фу ты, ну и пакость! Теперь понятно, почему «лично в руки»: не приведи боже, подобное попадется на глаза какой-нибудь даме… Но откуда у этих мошенников мой адрес? А впрочем, они, должно быть, рассылают свои брошюрки по списку из адресной книги…

Как нарочно, камин не горел: сегодня было слишком тепло. И как прикажете избавляться от этой гадости? Если Ларример ее увидит, боюсь, я попросту лишусь дворецкого!

Пришлось спрятать конверт со всем содержимым между книгами. Главное, не забыть потом сжечь его!

Следующие несколько дней не были примечательны совершенно ничем, если не считать радостного события – на моей прекрасной Neolloydia conoidea наконец-то раскрылся восхитительный цветок! Признаться, я уже и не надеялся, что она когда-нибудь расцветет, и это стало для меня приятной неожиданностью.

Ну а в субботу меня ждало интереснейшее мероприятие: цветоводческая выставка в нашем ботаническом саду. Конечно, сам я участвовать не собирался: во-первых, я старался не афишировать свое увлечение (у меня и без того репутация немного эксцентричного джентльмена), во-вторых, пришлось бы вынести наружу моих нежных питомцев, а весна хоть и выдалась теплой, но только для местных уроженцев. Боюсь, даже недолгое пребывание на открытом воздухе могло бы стать губительным для многих моих подопечных.

Итак, я мало рассчитывал увидеть новые экспонаты – кактусами в наших краях, по-моему, занимаются всего несколько человек (с ними я состою в переписке), и у них нет ничего такого, чего не оказалось бы в моей коллекции. (По правде сказать, я стараюсь поменьше упоминать об имеющихся у меня редкостях, чтобы не вызывать профессиональной зависти, а лишь поддерживаю беседы о тонкостях ухода за нашими колючими любимцами и делюсь небольшими секретами – все для-ради питомцев!) Но вдруг?.. Кроме того, я ничего не имею против других растений и всегда рад полюбоваться роскошной геранью или благоуханными гиацинтами.

Тщательно одевшись (и не забыв проверить, все ли у меня в порядке с глазами), я собрался отправляться.

– Ну и времена пошли, – ворчал Ларример, подавая мне легкое элегантное пальто. – Вот при старом хозяине в этакое место только господ пускали, да и то с разбором… А теперь – глядите-ка! Набежит толпа не пойми кого, чего доброго, какую-нибудь леди толкнут или вовсе своруют что-нибудь…

– Боже мой, Ларример! – вздохнул я. Мой дворецкий неисправим, но я к нему давно привык. – Не беспокойтесь, у входа дежурят констебли, вовсе уж скверно одетую публику они не пропустят. Я уж молчу о подозрительных личностях! Более того, вход платный, средства, кажется, пойдут на благотворительные цели… Не переживайте так.

– Как прикажете, сэр, – сказал он, открывая дверь, и его седые бакенбарды встопорщились от сдерживаемого негодования. – Сэр! Возьмите трость!

– Ларример, ну зачем она мне? – взмолился я, но он уже протягивал мне отцовскую трость с серебряным набалдашником в виде львиной головы.

– У вас с нею исключительно элегантный вид, сэр, – довольно сказал дворецкий.

«Ладно, я всегда могу забыть ее в машине», – подумал я и отбыл.

У входа в ботанический сад уже было многолюдно, мне пришлось оставить автомобиль неподалеку и немного прогуляться. И да, я все же захватил трость: во-первых, кто-нибудь может польститься на дорогую вещь, а это все-таки память об отце, а во-вторых, зачем мне выбитое стекло в машине? Судя по тому, как посматривали на меня дамы, вид у меня и впрямь был солидный и весьма привлекательный… Впрочем, они и так частенько на меня посматривают.

Уплатив за вход, я направился по аллее, раскланиваясь со знакомыми и время от времени перебрасываясь с кем-нибудь парой слов о погоде. Вступать в длительные беседы у меня не было никакого желания.

Я миновал первый павильон, где глаз ласкали буйные переливы пышных соцветий гераней, затем окунулся в кружащий голову аромат павильона весенних цветов: острый запах гиацинтов пастельных расцветок; почти незаметный среди остальных, горьковатый – нарциссов. Здесь же красовались великолепные тюльпаны (особенно гордо выглядел владелец нескольких черных махровых цветков), еще какие-то неведомые растения… Каюсь, я скверно разбираюсь в первоцветах, но этот запах спутать не мог ни с чем! Здесь собралась небольшая толпа, но природа наделила меня изрядным ростом, и я сумел заглянуть поверх голов. Ландыши! Вот это сюрприз! Впечатленный, я отправился дальше.

Вот павильон с розами – их оказалось немного, пока ведь не сезон, а мало кто содержит теплицы, но там нашлись премилые миниатюрные создания. Розы я люблю, они напоминают мне моих питомцев наличием шипов… Тут же разместились дивные в своей холодной красоте гардении с их будто восковыми листьями, азалии…

Наконец я добрался до павильона с экзотическими растениями. Попадались мне уже виденные когда-то и вовсе не ведомые – это было любопытно. Но, конечно, ни одного кактуса, если не считать огромного молочая, выдаваемого за оный кактус. Увы! Выглядят они и впрямь похоже, но уж я-то не спутаю! Разумеется, я промолчал: большинству это безразлично, а чего ради портить настроение публике и владельцу?

На одной из площадок царило сущее столпотворение: дамы восторженно ахали, господа вздыхали. Снова меня выручил рост: я увидел под стеклянными колпаками замечательные орхидеи. Рядом стоял бдительный хозяин. Не представляю, каких трудов стоило ему доставить эти капризные растения в ботанический сад по нынешней-то погоде! Насколько я помню, далеко не все они хорошо переносят прохладу…