100 великих чудес света (с илл.) - Ионина Надежда Алексеевна - Страница 12

А когда-то все начиналось с Эфки – подземного источника с тепловатой водой, отдающей серой. Отчаянные путешественники, странники, купцы устраивали здесь привал, поили усталых верблюдов, коней и ослов, разбивали на ночь шатры. Со временем здесь вырос своего рода перевалочный пункт – бойкий перекресток купли-продажи. Потом он превратился в город таможен, постоялых дворов и харчевен, город менял, торговцев, разносчиков, коновалов, бродяг, воинов, жрецов самых разных религий, лекарей, беглых невольников, мастеров всех профессий. Здесь продавали рабов и рабынь из Египта и Малой Азии. Высоко ценилась шерсть, крашенная пурпуром; купцы, расхваливая свой товар, утверждали, что по сравнению с пальмирскими другие пурпурные ткани выглядят блеклыми, словно их посыпали пеплом. Из Аравии и Индии привозили пряности и ароматные вещества. Постоянно был спрос на вино, соль, одежду, сбрую, обувь.

Под сводами Триумфальной арки совершались сделки, стоял многоязычный гул, но Триумфальной ее назвали европейцы. В их представлениях арки и ворота ставятся для прославления громких военных побед и в честь великих полководцев. Но пальмирские зодчие решали другую задачу: двойные ворота арки были поставлены под углом и как бы скрадывали излом улицы, спрямляли ее.

До нашего времени сохранился второй важный перекресток города – Тетрапилон. Он сооружен из гранитных монолитов на четырех огромных пьедесталах. Здесь тоже вовсю шла торговля, каменные перекрытия лавок сохранились до настоящего времени.

В городе было много храмов, строили их весело, на совесть. Жители Пальмиры были многоязычным народом, скитальцы пустыни, они никак не хотели подчиняться одному богу. В своих религиозных ритуалах они чаще всего поминали Бэла – бога неба, ему посвящен один из самых интересных храмов на Ближнем Востоке (прообраз Баальбека). Храм выделялся среди всех строений города, имел центральный зал площадью в 200 квадратных метров. Вот тогда-то и разнеслась по Древнему Востоку слава о красоте и совершенстве Пальмиры.

В храм вели три входа, украшенных позолоченными панелями. Нынче их заменяют дощатые ворота, через которые туристы попадают в святилище. Разбитую плиту венчают драконьи зубцы, придавая святилищу грозный вид. Сохранился особый вход, который был сделан для обреченных на заклание верблюдов, быков и козлов, а также сток для крови – бог Бэл требовал жертв.

В Пальмире был сооружен храм в честь бога Набо – сына Мардука, повелителя вавилонского неба. Набо ведал судьбами смертных и был посыльным у богов разноплеменного пальмирского пантеона. Выходец из Месопотамии, он уживался с финикийским Баальшамином, арабской Аллат и олимпийским Зевсом.

От храма Набо остался один фундамент, от храма Аллат – только двери, зато храм Баальшамина (финикийского бога грома и плодородия) высится и поныне.

А земными делами Пальмиры ведали вожди, жрецы, богатые купцы, которые заседали в Сенате. Их решения утверждал губернатор, назначаемый из Рима. Император Адриан, посетивший Пальмиру, дал городу некоторую самостоятельность – отозвал губернатора, снизил налоги, власть передал местному вождю.

Шли годы, пролетали десятилетия, и постепенно Пальмира превратилась в один из самых процветающих городов на Ближнем Востоке. Так же как и в Риме, здесь устраивались гладиаторские бои, юноши сражались с дикими зверями. Франтихи из высших слоев общества одевались по последней римской моде, а то и опережали ее. Детям давали римские имена, нередко в сочетании с пальмирскими.

Древние пальмирцы любили ставить памятники друг другу. Почти все колонны Большой колоннады, храмов и общественные здания имеют посередине каменные полочки, на которых стояли скульптурные изображения знатных и уважаемых людей. В свое время колонны Агары (пальмирский форум, окруженный портиками и уставленный бюстами) держали около 200 таких изображений.

Но понемногу пальмирские вожди перестали слушать Сенат, начали проводить свою политику. Правитель Пальмиры Оденат разгромил войска самого персидского царя, однако он хорошо понимал, что любая его попытка возвыситься вызовет в Риме страх и озлобление. Но независимо от его воли и Пальмира, и он сам приобретали все большее влияние на Ближнем Востоке.

Тогда Рим прибег (как это весьма часто бывает) к простому средству – физическому устранению человека. Римские власти страны Сури в 267 году (или в 266) пригласили Одената для обсуждения текущих дел в Эмессу (современный город Хомс). И там во время встречи он вместе со старшим сыном Геродианом пал от руки своего племянника Меона.

По другим историческим сведениям, в убийстве Одената принимала участие его жена Зенобия, которая была мачехой Геродиану. Она якобы хотела устранить их обоих, чтобы освободить дорогу к власти своему малолетнему сыну Вабаллату. Фактически же энергичная вдова правила самостоятельно. С ее именем связаны громкая слава Пальмиры, расширение границ государства. Она переносила тяготы военных походов не хуже любого из своих солдат.

На местном языке имя Зенобия звучало как Бат-Зобби. В переводе на русский это означает – дочь купца, торговца. Она была очень красивой женщиной, это видно даже на монетах, которые сохранили ее образ. «Матовая, смуглая кожа и черные поразительной красоты глаза, взгляд живой с божественным блеском. Она одевалась в роскошные наряды, умела носить военные доспехи и оружие».

По свидетельству древних летописцев, Зенобия была образованной женщиной, ценила ученых, благожелательно относилась к философам и мудрецам.

Римский император Галлиен надеялся, что второй сын Одената не сможет по малолетству управлять Пальмирой. Однако он не учел, что вдова, красавица Зенобия, умнейшая и образованнейшая женщина, была готова заняться государственной деятельностью. Ее учитель, знаменитый философ-сириец Кассий Лонгин из Эмессы, посоветовал ей возвести на престол Вабаллата и стать при нем регентшей. Она с большой осторожностью выжидала час изгнания римских легионов с Ближнего Востока, чтобы навеки утвердить в царстве, которое она создаст, власть своей династии.

До поры до времени Зенобия тщательно скрывала свои намерения в надежде, что ее сыну позволят унаследовать трон отца. Но Рим боялся усиления окраин и сохранил за правителем Пальмиры лишь титул вассального царька. И тогда Зенобия объявила войну могущественному Риму.

Римляне были убеждены, что войска Пальмиры откажутся идти в бой под командованием женщины. И сильно просчитались. Пальмирские начальники Заббей и Забда присягнули на верность Зенобии. Перешедшая на ее сторону армия вскоре овладела Сирией, Палестиной, Египтом, а на севере достигла проливов Босфор и Дарданеллы.

Военные победы Зенобии встревожили Рим. Император Луций Домиций Аврелиан решил выступить против ее армии. После поражения при Хомсе Зенобия надеялась отсидеться в Пальмире, но выдержать длительную осаду не удалось. Оставалось только вывезти все богатства города и отступить за Евфрат – а там спасет ширина реки и меткость прославленных пальмирских лучников. Но конница Аврелиана следовала по пятам, и у самой реки Зенобию захватили в плен. Пальмира пала.

Это было семнадцать веков назад. Дальнейшая судьба Зенобии таинственна и порождает много догадок и предположений: будто своевольная царица была убита, будто ее в золотых цепях провели по Риму, будто выдали замуж за римского сенатора и она жила до самой старости.

Взяв Пальмиру, римские войска сбили статую Зенобии, но город не тронули. При императоре Диоклетиане здесь даже возобновилось строительство: резиденция Зенобии была превращена в римский военный лагерь, здесь расширили казармы, улучшили водопровод, возвели христианскую базилику.

Несколько раз пальмирцы поднимали восстание за независимость, но неудачно. Постепенно городская знать покинула город, лишенные связей с Востоком ушли купцы, а вслед за ними без дела остались водители караванов, чиновники, искуснейшие ремесленники. И Пальмира начала чахнуть, превратилась в заурядный пограничный пост, место ссылок...

Арабы взяли ее без боя, горожане даже не могли оказать сопротивление. Потом на долгие годы пришли турки, которые сами не имели понятия о культуре подвластных им народов и другим не давали ее изучать.