100 великих операций спецслужб (2006) - Дамаскин Игорь Анатольевич - Страница 71

От себя добавим, что история с Гиль-Родионовым соответствует действительности, за исключением того, что он в Москву не попал, а сражался в рядах партизанской бригады и погиб в бою с немцами. Что касается «Ордена Сталина», то начальник гитлеровской разведки должен был бы знать, что такого ордена никогда не существовало.

Последней острой операцией «Цеппелина» на советской территории можно считать неудавшуюся заброску в советский тыл некоего Шилова и его супруги с целью убийства Сталина. (О том, чем закончилась эта попытка, рассказывается в очерке «Террористические планы Гитлера». — И.Д.)

После вступления Советской армии на земли Польши, Чехословакии, Румынии и, наконец, Германии шпионские операции в глубокой тылу теряют смысл для немецкой разведки. Она ведется лишь в ближайшем тылу наших войск, там же проводятся и диверсии. Меняется также характер агентуры. Теперь она состоит в основном из немцев, говорящих по-польски, по-румынски, по-словацки. Им легче затеряться в колоннах беженцев и иностранных граждан, освобожденных советскими войсками. Привлекаются и немцы, получившие увечья.

За годы войны немецкие ученые и инженеры создали новые технические устройства для оснащения диверсантов: портативные мины-сюрпризы, бесшумное оружие, новые взрывчатые вещества. Их научились маскировать, например, под подошву обуви или даже маргарин, который в случае опасности агент мог съесть без вреда для здоровья.

В структуре немецкой разведки происходили изменения. Недовольство фюрера Канарисом вылилось в передачу его ведомства под начало Гиммлера и Шелленберга, которые, таким образом, сосредоточили в своих руках всю разведку гитлеровской Германии. Создается новый диверсионный орган «Ягдфербанд», которым руководит Отто Скорцени. При «Ягдфербанде» сформированы пять диверсионных школ. Состав учащихся изменился — теперь это в основном немцы, набранные в подразделениях СС и СД. В каждой школе по 600—700 курсантов.

Однако результативность этих школ и проводимых ими акций невелика. Отдельные удачные операции не спасают положения. Даже взрыв переправы через Одер не оправдал существование «Ягдфербанда», и его упраздняют.

Когда линия фронта приблизилась к границам Германии, руководство разведки решает использовать опыт всенародной войны, которая велась против немецких захватчиков на оккупированных советских территориях. Рождается план «Малой войны» — «Кляйнкриг». Создается обширная подпольная сеть — «Вервольф» («Оборотень») и «Корпус Гитлера», руководителями которой назначаются Гиммлер, Кальтенбруннер и Лей. Но ее создатели не учитывают нескольких факторов: отсутствие у немцев стимула для организации движения Сопротивления и ведения партизанской войны в защиту гитлеровского режима; политика, проводимая советскими войсками, которые, в отличие от немцев, не ставили своей целью уничтожение «захваченного» немецкого народа (отдельные случаи мародерства и насилия пресекались советским командованием); наконец, традиционная дисциплинированность немецкого населения, которое сразу же подчинилось новой власти — советским военным комендантам и их приказам и не желало участвовать в подпольной борьбе.

К тому же советская контрразведка решительно ликвидировала отдельные очаги подполья. Лишь некоторым его главарям удалось укрыться в западных оккупационных зонах.

Выступая на закрытом совещании в начале 1950-х годов, где присутствовал и автор этих строк, прокурор Группы советских оккупационных войск в Германии генерал-майор юстиции Шавер заявил, что ни одного организованного террористического акта на территории Советской оккупационной зоны практически не было зарегистрировано, а отдельные факты убийств советских военнослужащих, хотя и квалифицировались по статье 58-8 (террор), носили бытовой характер.

АГЕНТЫ АБВЕРА ПРОТИВ СССР

Абвер в своих операциях против СССР использовал агентуру различных категорий и различного происхождения. До начала войны, в 1930-е годы, основная ставка делалась на белую эмиграцию, а также на членов личных антисоветских объединений, в том числе националистического толка.

Самые крупные колонии русских эмигрантов в Европе размещались в Париже, Праге, Берлине и Белграде. Они находились под присмотром и покровительством преимущественно английской, французской и польской разведок. До середины 30-х годов самой крупной и организованной была русская белогвардейская эмиграция. Но нанесенные советской разведкой удары, по существу, свели на нет ее организационные основы, и как единая сила она перестала угрожать интересам СССР. Рассеянная по миру, она испытывала материальные трудности, и ее представители часто становились добычей сотрудников абвера.

В мае 1945 года в плен сдался полковник Эрвин Штольце, ответственный сотрудник абвера, а затем гитлеровского Главного управления имперской безопасности (РСХА), человек безусловно сведущий в деятельности германской разведки, которого мы процитируем не один раз. Вот цитаты из его показаний.

"Достовалов, бывший царский генерал, хорошо знал работу Ic (то есть офицера разведки генерального штаба). Меня связал с ним майор Фосс на квартире генерала в Берлине. Затем, предварительно условившись по телефону, я стал посещать его дома, забирая донесения и выплачивая за них деньги. Как я убедился во время этих визитов и как было видно из его донесений, которые во многих случаях состояли из вырезок и фотографий из русских газет и журналов, Достовалов умело обобщал материалы, которые он извлекал из русской специальной литературы. Иногда в них рассматривались отдельные темы, например реорганизация советской артиллерии. Литературу он доставал через свои каналы.

От майора Юста я «заполучил» полковника Дурново, бывшего врангелевского офицера, жившего в Белграде. Он был представителем германских фирм в Югославии, в частности металлургического завода Штольберга (в Рейнланде). Он сообщал сведения о Югославии, а иногда передавал краткие сообщения о Советском Союзе. Об их источнике (белградские эмигрантские круги или югославское министерство, с которым Дурново имел контакт) не знаю. Предполагаю последнее. Связь с ним поддерживалась через германское посольство в Белграде. После захвата Югославии в 1941 году он предложил свои услуги Абверу III".

Эти люди годились в качестве информаторов «второго сорта», но, конечно, во время войны они не могли принести пользы. Для использования в военное время были нужны энергичные молодые люди, в основном эмигранты второго поколения, либо родившиеся за границей, либо вывезенные в юношеском возрасте. Но у большинства из них был один профессиональный недостаток, препятствовавший их привлечению к ведению разведывательной работы на территории СССР. На первых порах германские спецслужбы не учитывали этот недостаток, что привело к многочисленным провалам. Когда абвер и СД проанализировали эти провалы, то пришли к выводу, что причиной их стала оторванность этих людей от действительности в стране, плохая ориентировка в новой, непривычной для них обстановке, а это привлекало внимание советской контрразведки. Правда, освоившись в советских условиях, они действовали решительно и умело.осле ряда досадных провалов и неудач абвер в основном утратил интерес к использованию русской белогвардейской эмиграции в качестве шпионов и диверсантов. Разумеется, их привлекали к деятельности спецслужб, но чаще в качестве переводчиков, агентов-провокаторов, сотрудников различных учреждений на временно оккупированной советской территории.

Еще одной причиной утраты интереса со стороны разведслужб стало то, что с началом войны многие русские эмигранты перешли на просоветские позиции, считая, что Россия, в чьих бы руках она ни находилась (царя или большевиков), все-таки их родина, которую надо любить и защищать. Известна на этот счет позиция даже такого убежденного врага советской власти и коммунистов, как генерал Деникин, который после начала войны выступал против сотрудничества с немцами и в поддержку Красной армии.