100 великих операций спецслужб (2006) - Дамаскин Игорь Анатольевич - Страница 41

Вскоре в письмах МОЦР, направляемых в ВМС, стала появляться информация, заинтересовавшая эстонскую и польскую разведки. Так МОЦР вышла на связи и с этими спецслужбами. Позже были установлены контакты с финской и английской разведками.

Не сомневаясь в том, что МОЦР существует, ОРА для проверки ее деятельности все же решила направить в Россию «ревизоров». В Петроград поехал полковник Жуковский, в Москву — супружеская пара Мария Захарченко-Шульц и ее муж, бывший офицер Радкович, получившие кличку «племянники», так как Мария действительно была племянницей одного из руководителей «Российского общевоинского союза» (РОВС) генерала Кутепова. Полковник Жуковский сразу вышел на двух офицеров, являвшихся агентами ОГПУ. Жуковскому дали возможность выполнить его миссию и благополучно вернуться в Париж, где он доложил о дееспособности МОЦР и о возможности создания ее ячеек в Красной армии.

Что касается «племянников», то их хорошо встретили, устроили и поручили им важную работу по линии связи МОЦР с польской и эстонской разведками. Посланный же без согласования с МОЦР Врангелем его представитель Бурхановский был арестован, чтобы показать Врангелю, что так делать нельзя.

Вскоре обострились разногласия между Врангелем и Кутеповым. Они зашли так далеко, что Врангель был отстранен от руководства РОВС, и Кутепов стал его единоличным предводителем. Якушеву была организована встреча с Кутеповым, после которой они вместе посетили претендента на царский престол великого князя Николая Николаевича. Якушев воспользовался этой возможностью, чтобы внести охлаждение в отношения между великим князем и ВМС. Отчасти ему это удалось.

Поездки Якушева не были напрасными. Он узнал о планах и замыслах монархистов, об их руководителях, раздорах и склоках в рядах антисоветской эмиграции. Но самой ценной была информация о намерениях совершения террористических актов и о конкретных лицах, засылаемых с этой целью в СССР. Сведения о внутренних делах белогвардейских организаций позволяли ссорить и сталкивать их между собой, лишать их даже подобия единства, открывать перед рядовыми эмигрантами неприглядное лицо тех, кто пытается стать их идейными вождями.

Установление контактов с разведками позволило передавать за рубеж военно-политическую дезинформацию об СССР и его вооруженных силах. Для этой цели, по предложению ОГПУ с согласия Реввоенсовета было создано специальное бюро для фабрикации дезинформации, передаваемой военным разведкам Запада. Это имело немалое значение, так как в ИНО ОГПУ поступали данные о подготовке интервенции. Передаваемые же за границу сведения значительно преувеличивали действительную боевую мощь и боеготовность Красной армии, что в какой-то мере помогло остудить горячие головы потенциальных интервентов.

Одной из акций, проведенных в ходе операции «Трест», стал вывод из-за рубежа в СССР известного международного разведчика Сиднея Рейли. Необходимость в этом появилась потому, что Рейли, ранее проявлявший умеренный интерес к деятельности МОЦР, вдруг усилил свое внимание к этой организации, а главное — стал высказывать террористические намерения, которые собирался осуществить с ее помощью. По предложению Якушева, Мария Захарченко-Шульц пригласила Рейли в Финляндию, чтобы обсудить возможность его участия в работе МОЦР. Представитель великого князя Николая Николаевича в Финляндии, Н.Н. Бунаков, и английский резидент в прибалтийских странах Бойс, с которым Рейли был знаком по совместной работе в России в 1918 году, поддержали эту идею. Одобрил ее и руководитель РОВС генерал Кутепов.

24 августа 1925 года Якушев встретился в Гельсингфорсе с Сиднеем Рейли, который изложил свои взгляды на положение в России, Европе и Америке, а также предложил, два пути финансирования МОЦР: покупка или кража художественных ценностей и продажа английской разведке сфабрикованной информации о деятельности Коминтерна. Якушев заявил, что он один эти вопросы решить не может, и пригласил Рейли приехать в Москву для обсуждения на Политсовете МОЦР. Это предложение поддержала и Захарченко-Шульц, прибывшая в Финляндию через «зеленое окно» на границе и высмеявшая страхи Рейли. Он повел себя как истинный мужчина, заявив, что не уронит свою честь и не окажется трусливее женщины.

25 сентября 1925 года Рейли пересек финскую границу в районе Сестрорецка. До границы его сопровождали Радкович и финский офицер. На советской стороне Сиднея Рейли встретил начальник заставы Тойво Вяхя (выступавший как сторонник МОЦР), который на двуколке отвез его на станцию Парголово. Там его встретили Якушев, легально пересекший границу, и чекист, действовавший под фамилией Щукин. Все вместе они отправились в Ленинград.

27 сентября Рейли уже был на даче в подмосковной Малаховке, где специально для него была разыграна комедия заседания Политсовета МОЦР, на котором присутствовали только чекисты. Рейли повторил свои предложения… По пути с заседания на вокзал он был арестован и содержался во внутренней тюрьме на Лубянке.

3 ноября 1925 года в соответствии с приговором Революционного трибунала, вынесенным в 1918 году, он был расстрелян.

Чтобы скрыть факт ареста Рейли, 28 сентября 1925 года на границе с Финляндией была произведена инсценировка: шум, крики, выстрелы, «убийство» трех человек, «арест Вяхи» (впоследствии он был награжден орденом Красного Знамени и долгие годы под фамилией Петров служил на другом участке границы). Было опубликовано сообщение о том, что при попытке нелегального перехода границы убито трое неизвестных. Все это делалось для того, чтобы у сторонников Рейли создать впечатление о его случайной гибели. Несмотря на принятые меры, провал Рейли вызвал у руководителей эмиграции и разведок определенные сомнения в отношении МОЦР. Поэтому было принято решение не только не арестовывать следующего «визитера», но, напротив, оказать ему всяческое содействие. Таковым оказался бывший член Государственной думы, видный монархист и политический деятель, В.В. Шульгин, направившийся в СССР в надежде найти своего сына, пропавшего в годы Гражданской войны.

Шульгин воспользовался «окном» на советско-польской границе в ночь с 22 на 23 декабря 1925 года. Он посетил Киев, Ленинград и Москву. На всем пути следования его сопровождали и уберегали от возможных случайностей «члены МОЦР», сотрудники ОГПУ. Несколько дней он прожил на даче у Захарченко-Шульц. В Москве встретился с руководителями МОЦР. Поездкой остался доволен и подготовил рукопись книги «Три столицы», которая вышла в 1926 году. Но предварительно, по совету принимавших его руководителей МОЦР, он направил ее Москву на рецензию, чтобы не допустить раскрытия секретов организации. «Эту книгу мы редактировали на Лубянке», — вспоминал впоследствии Артузов. Поэтому, хотя в ней и были оставлены антисоветские выпады, в целом она носила объективный характер и утверждала, что народ бывшей Российской империи в своем большинстве поддерживал советскую власть.

После «исчезновения» Рейли авторитет МОЦР несколько пошатнулся, и руководители белогвардейской эмиграции стали требовать от организации более решительных действий, в том числе террористических актов. Особую активность в этом проявляла Мария Захарченко-Шульц, которую из Парижа поощрял генерал Кутепов. Создалась опасность того, что Мария начнет действовать самостоятельно, избегая контроля агентов ОГПУ.

Чтобы держать ее под контролем, легендировали создание «выступающей за террор» оппозиции в МОЦР, которую возглавили Захарченко-Шульц и Опперпут, имеющий возможность направлять ее действия. Марии была организована командировка в Париж, где она с Кутеповым обсуждала возможность массового террора. В качестве одного из средств было предложено отравление ядовитым газом делегатов съезда Советов в Большом театре с одновременным захватом Кремля группой из 200 подготовленных за границей и постепенно переправленных в Москву офицеров.

Так как после возвращения Захарченко-Шульц в Москву Якушев и Потапов не одобрили ее плана, у Марии возникли подозрения в отношении их. Она попыталась выдвинуть на первый план Опперпута, организовав его встречу с Кутеповым. Но Якушев оказался в Париже раньше. Он встретился с генералом, убедил его в невозможности предложенной Марией операции, более того, обвинил ее в интриганстве. Аналогичную тактику Якушев применил и в беседе с Николаем Николаевичем. Однако это не помогло. Претендент на престол требовал активных действий, которые следовало начать немедленно.