Дорогами Пророчества - Морозова Юлия - Страница 10

В лесу быстро темнело. Когда мы наконец сели ужинать, небо уже усыпали колючие зернышки звезд, а ночная прохлада советовала поплотнее укутаться в тепло плащей. И Кирина, и Эона заглатывали пищу так, словно это была последняя трапеза в их жизни. Я же в свою очередь ела неторопливо, тщательно пережевывая каждый кусочек, отлично зная, что уж мне торопиться совсем не след.

– Ну? Ты наелась? – первой не вытерпела Эона.

– Да вроде бы… – Я старательно облизала ложку с обеих сторон и только после этого соизволила продолжить. – Чаю охота: промочить горло перед долгим рассказом.

К тому времени как я получила желаемый напиток, девушки только что не плясали на месте от нетерпения.

«Еще чуть-чуть – и тебя будут пытать, с чувством и толком». С них станется.

– Сестры, пришел столь долгожданный вами момент истины, – пафосно провозгласила я, в паузах между словами прихлебывая обжигающе горячий травяной настой. – Делаю официальное заявление: я Избранная.

Мое признание не произвело эффекта разорвавшейся бомбы (честно говоря, мне бы этого хотелось). Спутницы уставились на меня в обиженном недоумении. До них доходило долго, как до общеизвестных пернатых, только вот суток у нас на это не было.

– У-у какие вы темные. – Пришлось поторопить их мыслительный процесс. – Подсказываю: есть один такой нетленный псевдонаучный труд, он же сборник Пророчеств, где центральное место занимает душещипательная и слезовыжимательная история, главными героями которой являются Потомок Единого, мессия и Избранная. Правда, несколько в ином порядке. Ну вспоминаете или дальше намекать?

– Врешь, – просто сказала Эона, куда более осведомленная о последних событиях при Императорском дворе, чем неранская подруга. Хотя кто ее, эту Кирину, знает. – Я, конечно, не из столицы, но, чай, и не из деревни. Знаю я эту байку для наивных дурачков! По ней выходит, что наследник Единого – это Император Дэрриш Первый Всеблагой. Он же недавно женился. И если бы ты была Избранной, то…

– Позвольте представиться – Лия Арианеста, в девичестве ди Триан, нынешняя Императрица Тилана. Всеблагая я или как – не имею понятия, но откликаюсь исключительно на Рель. Терпеть не могу эти вычурно длинные имена!

– Почему – Рель? – оторопело выдала светловолосая.

– Потому что!

Сегодня была ночь разговоров и ночь молчания, они сменяли друг друга, зубами вырывая себе право на жизнь. В ночную тишь органично вплетались потрескивание костра, еле слышный будоражащий вой далекого волка-одиночки и запутавшийся в деревьях ветер, от которого хотелось зарыться в плащ поглубже. Или, наоборот, сбросить его, перекинуться волком и рвануться навстречу призывной песне зверя размашистыми прыжками, раскидывая лапами слежавшиеся иголки. Непросто было вернуться из той дали, куда я, следуя за воображением, успела умчаться в серой шкуре. Но я возвратилась, а туда унеслись мои страхи и тревоги. Слова, комом стоявшие в горле, потекли легко и непринужденно…

Рассказ получился долгим и закончился далеко за полночь, если не сказать под утро. Я без спешки допивала остывший чаек, размышляя о том, как странно, что эта стервочка Кирина еще ни слова не произнесла. Наверное, не может выбрать, какую гадость лучше всего озвучить.

Интуиция меня не подвела.

– Ты сама это придумала или твой вчерашний любовник подсказал?

Лучше бы неранка и дальше помалкивала.

– Тебе не кажется, что младший отпрыск графа Бира не в состоянии ничего такого подсказать? Даже с далеко идущими последствиями. Воображения попросту не хватит.

Кирина едко усмехнулась, подбрасывая в костер еще хвороста.

– То, что он твой любовник, ты уже не отрицаешь?

Эона возмущенно охнула, а я равнодушно пожала плечами.

– Смысл? Ты все равно мне не веришь.

– Разумеется. Потому что все это лишь твои голословные заявления. – Неранка серьезно и не мигая посмотрела мне в глаза. – Рель, ты же сама должна понимать, только идиот поверит такому без доказательств. Если я сейчас скажу, что являюсь любимой пятой дочкой Скрытого-в-тени, чем ты докажешь обратное?

Ч-черт! Она была абсолютно права. Где мои доказательства?

«На руке, полагаю». Точно.

– Одно доказательство у меня все же есть, только вот не знаю, будет ли оно достаточным для вас…

Девушки настороженно подобрались, держа оружие наготове. Я стала неспешно раздеваться. Отбросила плащ, сняла куртку и жилет, распустила завязки на вороте, а затем выпростала из рубашки левую руку. Браслет, украшавший левое плечо, загадочно блеснул в свете костра.

– Это же «кровь сумерек»! – присвистнула Кирина. – Да за столь редкий камень Арья-искусница последнего не пожалеет – а не хватит, так займет. Затейница ты, Рель! Вначале Разящая, теперь это. Как только умудряешься?!

– Ее зовут Неотразимая, – занудно поправила я. – Браслет как браслет. Заговоренный, правда. У бабки на столичном рынке прикупила.

– Ага, – ехидно поддакнула неранка. – Меч выбрала, браслет купила. Подозрительно везет тебе! Тиланцы, они, само собой, с причудами, но чтоб настолько…

Ух какой раритет мне достался, а кое-кто жалел для бабушки золотой тилан.

«Исключительно из беспокойства о наших финансах!» Такой антиквариат чуть из рук не уплыл. Бабулька, поди, и не знала, какой ценности предмет ей достался, а мы теперь, отдельное спасибо неранкам, знаем.

Украшение, впрочем, не являлось гвоздем моего стриптиза. Щелкнув скрытой застежкой, я избавилась и от браслета. То, что произошло дальше, было слишком неожиданно как для меня, так и для девушек. Илана [И л а н ы – символы нерушимости супружеских уз. В свадебном ритуале их олицетворением в зависимости от Провинции являются кольца, ожерелья или парные браслеты. Истинные же Иланы наносятся супругам лишь на брачной церемонии, проводимой Верховным священником Великой Империи Тилан.] вспыхнула своим ярким, затмевающим даже пламя костра светом все на добрый метр вокруг. Сознание же, в отличие от этого чуда, медленно гасло, словно с трудом зажженная сырая спичка – неотвратимо, с фыркающим шипением. Но это было даже к лучшему. Левую руку раскаленными клещами терзала невыносимая боль. Она выкачивала из окостеневшего тела силы и волю к сопротивлению.

Знакомо багровая темень теплым байковым одеялом накрыла и отгородила меня от внешнего, такого враждебного мира.

ГЛАВА 4

Императору было скучно. Невыносимо. Просто-таки смертельно. В сочетании с хроническим недосыпом это давало интересные результаты.

«Проклятье, как спать-то хочется! Ненавижу эти „тайные“ ночные совещания! Последняя дворцовая посудомойка прекрасно осведомлена о времени прохождения Совета Верховных Мастеров Гильдии, так не лучше ли делать это в более подходящее время и на свежую голову?» Его Императорское Величество изо всех сил сжимал челюсти, дабы не уронить Императорскую честь недостойным зевком.

Еще бы прок был! Переливали из пустого в порожнее – по десятому разу обсасывали, как собака полюбившуюся кость, вопрос исчезновения Императрицы. Как будто, если еще раз обсудить приевшуюся тему, Лия сама здесь появится и отчитается о своем местонахождении, только чтобы отстали. Рассчитывать на это со стороны Совета было по меньшей мере глупо. Коварный Эст уклонился от мероприятия под предлогом важных исследований по обсуждаемой проблеме и невозможности их отсрочки.

«Спит себе спокойно, хитрая бестия, пока я маюсь с этими двухсотлетними дедами, раз уж их замучила старческая бессонница! О Божественный предок! Может быть, издать указ, отменяющий все эти ночные бдения? Заклюют. Традиция, волкодлак ее загрызи! Конечно, им же нечем будет заняться длинными бессонными ночами!» – тоскливо думал Дэрриш, глядя, как шестеро из дюжины самых сильных и авторитетных магов Империи, сидящих за овальным столом в святая святых, его личном кабинете, с азартом пререкаются скрипучими голосами.

Присутствие Императора придавало собранию определенный статус, безразличный самому Дэрришу, как волку капуста. Нить разговора постоянно ускользала от его внимания, ослабленного третьими сутками практически без сна.