Столицы. Их многообразие, закономерности развития и перемещения - Россман Вадим - Страница 55

2. Финансовые расходы на перенос столицы в большинстве случаев значительно превосходили бюджет, отведенный на эти проекты. Так, в Малави расходы на перенос нанесли ущерб общему бюджету на развитие страны, а также привели к политическому и моральному компромиссу, на который пошло правительство страны, – займу дополнительных средств у режима апартеида в Южной Африке. Бразильский проект, с точки зрения некоторых критиков, монополизировал государственный бюджет, подорвал монетарную систему страны и стал угрозой для всей бразильской экономики (ВВС, 2009).

3. Многие из этих проектов превратились в опасные долгострои, затягиваясь на десятки лет как, например, в Австралии, Танзании или Нигерии (Nwafor, 1980; Kironde, 1983).

4. Хотя реформаторы и политические лидеры, ратующие за перенос столицы, часто апеллируют к экономическим преимуществам, которые должны возникнуть в долгосрочной перспективе, реальные переносы столиц, по оценке критиков, редко вели к экономическому процветанию. Эдвард Шац замечает, что ему не известно ни одного случая, когда перенос столицы привел бы каким-то серьезным или ощутимым экономическим преимуществам (Shatz, 2004).

5. Скрытая повестка дня по укреплению личной власти, монументальная пропаганда и легитимизация режима часто приписываются правителям в качестве главных мотивов и целей в переносах столиц (Economist, 2004, 2010).

6. Перенос столицы не решает фундаментальных проблем, приведших к возникновению феномена приматного города и сверхцентрализации, которые основаны на ложных политических принципах. По этой причине в новой столице воспроизводятся все те же негативные явления, которые по идее реформаторов и политических лидеров такой перенос должен был снять или разрешить. От переноса слагаемых сумма не меняется. Перенос столицы, считают они, предлагает лечение симптома болезни, но не ее причины.

7. Некоторые консервативные критики выступают с более радикальным тезисом: с их точки зрения перенос столицы «оскверняет историю», компрометирует историческую память и разрывает преемственность поколений (такова была позиция некоторых чиновников в Японии).

8. Существует также и школа мысли, которая сторонится стерильной городской среды административных столиц и городов, построенных по специальному плану. Представителям этой школы кажется, что стерильная среда новых административных столиц, изолирующая их от голосов улицы, не способствует развитию и росту демократии. По их убеждению, демократия органически произрастает из публичных пространств крупных мегаполисов с их дилеммами и протестами: она рождается из самого хаоса роевой городской жизни (King, 2007: 135–136). Административные столицы в их понимании отрывают и изолируют правительство от голосов улицы. Городская среда спланированных городов кажется им результатом своего рода клонирования урбанистической среды, выращенной в реторте интеллектуального инкубатора, и в высшей степени неорганическим курсом развития.

9. Существует также большое предубеждение против мегапроектов, которые часто ассоциируются с восточными деспотическими режимами и которые предоставляют множество возможностей и лазеек для хищения государственных средств.

Но наиболее убедительным аргументом против переноса столицы с точки зрения автора является наличие или возможности альтернативных стратегий, которые позволяют решить практически все планы, заявленные в целях и задачах переноса столиц, гораздо дешевле, с меньшими эмоциональными потерями и без шоковых революционных переходов и бросков.

Альтернативные стратегии сдерживания приматного города

Переносы столиц в развивающихся странах связаны не только со стратегиями национального строительства, но и с социально-экономическими причинами и особенностями их системы урбанизации. Как мы уже отметили, характеристики приматного города в развитых и развивающихся странах различны и часто противоположны. В то время как в развитых унитарных странах, таких как Великобритания, Франция и Япония, приматность не приводит к колоссальным диспропорциям и бедности, будучи в значительной степени оправданной ролью этих городов в глобальной экономической системе, в бедных странах приматность столицы обычно тесно связана с демографическим ростом, который диспропорционально направляется в столицы и превращает их в весьма неблагополучные города.

Патологический рост приматных городов в этих странах связан с недостаточной общей урбанизацией и низкой плотностью городов, силой разделения между городом и селом, низкими возможностями урбанистической абсорбции, высокими темпами роста населения, контрастами жизни в городе и в сельской местности. Такой курс урбанизации ведет к несбалансированному территориальному развитию страны, экономической неэффективности и слабой диффузии инноваций и пагубно сказывается на курсе политической и национальной интеграции.

Такой патологический путь развития урбанизации заставляет бывшие колониальные страны искать различные политические стратегии сдерживания и снижение темпов роста приматных городов.

Перенос столицы является только одной из этих стратегий, эффективность которых является спорной. Среди распространенных альтернативных или дополнительных стратегий, направленных на изменение урбанистической иерархии, можно выделить децентрализацию в рамках центральных районов, контроль миграции, фискальную политику, развитие региональных метрополий, создание осей развития, субсидии, направленные на развитие провинциальных столиц и вторичных городов (Richardson, 1981).

В перспективе новой экономической географии (Пол Кругман и Масахиса Фужита) среди ключевых мероприятий, направленных на децентрализацию, выделяются реформа политической системы, отказ от политики протекционизма и монополии внешней торговли (что позволит городам интегрироваться в мировую экономику), а также строительство транспортных магистралей, которые бы интегрировали страну по линиям горизонтальных связей. Это бы значительно снизило издержки, связанные с транспортировкой товаров, позволило бы меньшим городам интегрироваться в национальную и мировую экономику, что в какой-то мере снизило бы значимость приматных городов. Другим мероприятием в этом контексте может быть названо преодоление предрассудка (urban bias) против малых городов в области финансирования бизнес-проектов банками (Krugman, 1995: 241–243).

Кроме того в качестве альтернативных стратегий можно рассматривать различные формы и способы децентрализации: деволюцию, делегирование властных полномочий, деконцентрацию и дебюрократизацию (Keating, 1983).

Иной альтернативной стратегией является масштабная реконструкция главного города, примером чего может служить модель Большого Парижа. Впрочем, стоимость таких моделей может приближаться к стоимости переноса столицы на новое место (например, проект Большого Парижа обойдется Франции почти 35 млрд евро) (Bianchini, 2009).

К другой группе стратегий относятся различные инновационные морфологические и транспортные решения проблем мегаполиса. Они позволяют оптимизировать инфраструктуру города, снизить нагрузку на автомагистрали, решить проблемы пробок с помощью новых транспортных технологий, дополненными институциональными решениями (Вучек, 2011; Блинкин, 2010). Такие транспортные решения проблем пробок и перенаселенности обсуждали и отстаивали такие урбанисты и специалисты по организации транспортных систем, как Уэндел Кокс (который служил консультантом и комментировал обсуждаемый проект переноса столицы в Индонезии) и Вукан Вучек, а также – в контексте Москвы – Киитиро Хатаяма, сын японского премьер-министра.

Факторы успеха

Было бы ошибкой, однако, считать, что существует какой-то консенсус или единодушие урбанологов, экономистов и политических аналитиков по вопросу о желательности и последствиях экспериментов по смене столиц.

Конечно, все они так или иначе различают уровни успешности. И в уже рассмотренных нами примерах мы видим полный спектр возможностей – the good, the bad and the ugly. Факторы успеха при этом можно идентифицировать на основании их результатов. Так, существует огромная разница между относительно успешными случаями Германии, Малайзии и Казахстана, с одной стороны, и случаями Нигерии и Танзании – с другой.