"Короли без короны" - Александрова Екатерина Александровна - Страница 16

       Господин де Бризамбур неспешно появился в поле зрения арестованного, мельком скользнул по нему взглядом, бросил через плечо "Позовите господина де Нанси" и повернулся к пажу.

       -- Вы опоздали на урок фехтования, шевалье. Ее величество вами недовольна, -- сообщил придворный ледяным тоном.

       -- Я нечаянно... -- пролепетал Ален. -- Я сочинял стихи...

       -- Опять стихи... -- с отвращением бросил воспитатель. -- Впрочем, свое поведение вы объясните ее величеству, -- добавил он. -- А потом отправитесь в вашу комнату и будете сидеть там до завтрашнего вечера. Вместе с латинской грамматикой. Идите.

       -- Но я...

       -- Идите, шевалье, -- не терпящим возражения тоном повторил Бризамбур. -- Мадам Екатерина ждет.

       Мальчик опустил голову и побрел по коридору. Господин де Бризамбур с плохо скрытым нетерпением ожидал, когда паж завернет за угол. В глубине души многоопытный придворный проклинал тот день и час, когда волею королевы-матери стал воспитателем ее внука. Вечные поиски щенка -- то есть, его милости шевалье де Шервилера -- по всему Лувру, постоянная меланхолия мальчишки хоть кого могли довести до отчаяния. Первое время в новой должности господин де Бризамбур до смерти боялся, как бы малолетний стервец не ухитрился забраться в какой-нибудь потайной ход, где имел бы все шансы бесследно сгинуть. Увы! Опасность поджидала там, где Бризамбур ее и не чаял -- малолетний принц едва не стал жертвой обычного парижского грабителя.

       Бризамбур не был бы самим собою, если бы не смог разглядеть в подобной неприятности целых два положительных момента. Во-первых, он получил прекрасный предлог засадить надоедливого мальчишку под замок на два... нет, на три дня и насладиться заслуженным покоем. Во-вторых, надеялся оказать весьма важную услугу такому значительному человеку, как барон де Нанси. Бризамбур вовсе не жаждал подводить капитана, сообщая королеве-матери, что достойный офицер не выполнил свой долг (тем более что подобное обвинение неизбежно вызвало бы и другое -- на этот раз против Бризамбура, в очередной раз потерявшего внука Екатерины). Не собирался он и отправлять обнаглевшего грабителя в Шатле, задавать работу судьям и палачам, справедливо рассудив, что работы у них и так много, а вот денег у его величества как раз мало. Хитроумный дворянин твердо решил заколоть грабителя, как только мальчишка свернет за угол, показать еще свежий труп Нанси и заверить славного капитана, что всегда рад оказать ему услугу. Подобное решение должно было удовлетворить всех, даже незадачливого грабителя, доброй волей придворного избавленного от тягот судебного разбирательства, и Бризамбур с удовлетворением видел, что мерзавец готов стоически встретить конец, не рыпаясь и не тревожа мальчишку криками.

       Только сам мальчишка вызывал тревогу воспитателя. Эта низко опущенная голова, эти неуверенные шаги, словно ноги принца заплетались одна за другую... Бризамбур все больше пугался, как бы обнадеженный медлительностью юного шевалье, наглый браво не перепугал принца, начав взывать к его великодушию и милосердию. "Ну что ж, -- нахмурился придворный, -- если стервец посмеет хотя бы открыть рот, я прикончу его, не дожидаясь ухода мальчишки!"

       Александр де Бретей смотрел вслед мальчику и думал, что жить ему осталось ровно столько времени, сколько потребуется юному принцу для того, чтобы завернуть за угол. Если бы не его собственный кинжал, приставленный к шее, если бы не молчание Бризамбура, даже не пытавшегося задать какой-либо вопрос, Александр мог бы поверить, будто это всего лишь арест, который вряд ли продлится долго. Однако дворянин молчал, лишь один раз скользнув по нему таким взглядом, словно смотрел не на человека, а на готовый труп, и юноша понял, что дожидаться господина де Нанси Бризамбур не станет.

       "Болван!" -- ругал себя капитан, на мгновение поддавшись гневу отчаяния. "Пожалел мальчишку... Вообразил себя заступником всех угнетенных и обиженных... Идиот!"

       Александр подумал, что удар кинжалом будет быстрым и почти безболезненным, и меланхолично задумался, расстроит ли его смерть шевалье де Шервилера... Если он вообще о ней узнает... А, впрочем, какая разница? За опоздание на урок мальчишку пожурят, затем погладят по головке, угостят конфеткой или подарят замок... Или сделают то, другое и третье одновременно. Нанси... Нанси наверняка назовет шевалье Александра глупцом и будет абсолютно прав. А Бриссак... Капитан похолодел. Бриссак решит, будто он удрал с полученными от Бельевра деньгами.

       Насмешки миньонов, предложение министра, кинжал за спиной неожиданно показались Александру сущей чепухой по сравнению с позорной славой вора. Голова лихорадочно заработала, отыскивая пути к спасению. Назваться? Да кто же поверит такому оборванцу... Впрочем, если Бризамбур отправит его в Шатле, он всегда сможет доказать, что он -- это он: Кабош узнает его в любом виде, да и капитан де Нанси не откажется это подтвердить. Александр осторожно набрал в грудь воздух, собираясь заговорить, и сразу же почувствовал, как кинжал кольнул его шею, а рука, держащая ворот, с такой силой рванула назад, что у шевалье перехватило дыхание.

       Юный капитан оставил попытки заговорить, убедившись, что желание открыть рот может оказаться самоубийственным. Спасти его могло только своевременное появление барона. Впрочем, как бы медленно не полз шевалье де Шервилер, до поворота ему оставалось каких-то три шага. "Шел бы он что ли быстрей", -- несколько непоследовательно подумал Александр, устав дожидаться смертельного удара.

       Даже не догадываясь о мыслях офицера, шевалье де Шервилер спотыкался все чаще и чаще и, в конце концов, вовсе остановился. Повернулся, испытывающе посмотрел на воспитателя, на его людей, ненадолго задумался, шагнул назад... По лицу господина де Бризамбура скользнула тень. "Три дня... нет, четыре дня в своей комнате", -- пообещал себе разгневанный придворный, вообразив, будто надоедливый принц хочет просить о смягчении наказания. "Целая неделя!" -- решил он еще через мгновение. Однако на этот раз, точно так же как и все другие разы, дворянин ошибался. Шевалье де Шервилера не пугало придуманное воспитателем наказание, его напугала странная тишина за спиной. Почему господин де Бризамбур не задает господину офицеру никаких вопросов? И почему господин офицер не пробует протестовать?

       Юный принц ускорил шаг, затем побежал, догадавшись, что его присутствие необходимо старшему другу.

       -- Что вам нужно от шевалье? -- вскинул голову мальчик. -- Он торопится! Его ждут дела!

       Господин де Бризамбур закусил губу.

       -- Я во всем разберусь, шевалье. Идите...

       -- А чего здесь разбираться? -- вспыхнул Ален. -- Это мой друг!.. Он из армии! Вы что, подвергаете сомнению мои слова?!

       "Высечь бы щенка!" -- с тоской подумал Бризамбур, чувствуя, что упрямый мальчишка может расстроить его планы.

       -- Ну что вы, шевалье, -- осторожно проговорил воспитатель. -- Я вовсе не сомневаюсь в ваших словах. Я лишь сомневаюсь в словах этого... гм-гм... господина...

       -- Он офицер! -- топнул ногой Ален. -- У него поручение... Крестный никогда бы не стал так обращаться с офицером!

       Бризамбур поморщился, словно от зубной боли. Шевалье Александр с удивлением понял, что впервые за время общения с мальчиком его не тянет биться головой об стену при упоминании его крестного.

       -- Да разве это офицер, шевалье! -- пожал плечами придворный. -- Подобными "офицерами" кишат все парижские трущобы...

       Мальчик чуть не задохнулся от возмущения.

       -- А я говорю, что он мой друг! -- выкрикнул он. -- И я... я никому не позволю оскорблять своих друзей!

       Раздосадованный придворный бросил на арестованного неприязненный взгляд, твердо решив, что коль скоро из-за этого стервеца он рискует рассориться с господином де Нанси и вызвать неудовольствие мадам Екатерины, незадачливый грабитель заплатит ему за это сполна. "Нет, приятель, тебе не повезло. Ударом кинжала ты явно не отделаешься. Вот только с принцем надо как-то объясниться".