Кто рискнет согрешить - Морган Роксана - Страница 24

– Мне нравятся коричневые соски, – произнесла Лаура охрипшим голосом. – У вас прелестные грудки.

Шеннон взяла правую руку Лауры, задержала ее в своей руке, а затем сунула ее в трусики бикини. Нежная кожа на животе моментально покрылась мурашками.

– Ты ведь еще девственница с женщинами, верно ведь?

– Да, то есть, конечно, не совсем, но… – заикаясь выговорила Шеннон.

– Я так и знала. – Густые брови Лауры взлетели вверх. – Я тебе открою эту тайну. Так будет лучше!

Ее рука скользнула в трусики Шеннон, и кончики пальцев коснулись курчавых волос на ее лобке.

Однако тут же Лаура с озорной усмешкой отдернула руку.

– В чем дело? – Щеки Шеннон залились яркой краской, стали пунцовыми.

– О, мне нравятся женщины, которые еще умеют краснеть. Дело вот в чем. Во-первых, я хочу поплавать в море. Я хочу быть совсем чистой. А во-вторых, это вовсе не так романтично – любовь на пляже. Песок попадает везде!

– Что ты сказала? – спросила разгоряченная и взбудораженная Шеннон.

– Мы можем подняться на холмы, там растет трава вообще очень мило. А пока… – Она вскочила и помчалась к морю.

Шеннон смотрела ей вслед с открытым ртом. А ютом рассмеялась, тоже поднялась и припустила вдогонку.

Шеннон выждала, пока Лаура проплыла отмель и замедлила свой порыв в более глубоком месте. Она тут же нырнула вслед за ней и схватила Лауру за ноги. а опрокинулась, размахивая руками и поднимая тучу брызг.

– Я тебя поймала! – радостно возопила Шеннон. Одной рукой она уцепилась за резинку изумрудного бикини и сильно дернула. Лаура взвизгнула. Лоскуток материи поплыл от нее прочь на гребне волны. Она нырнула за ним.

Шеннон последовала за ней, подхватила бикини и нацепила себе на голову. Лаура приемом регби перехватила ее за талию и перекинула через себя. С громким плеском и шумом они вернулись на отмель с соленой водой. С берега до них донеслись аплодисменты.

Шеннон возвращалась, держа Лауру в кольце своих рук. Блестящие черные волосы прилипли к голове. Ее небольшие полные груди мягко прижались к груди Шеннон, которая почувствовала, как две гибкие сильные ноги кольцом обвились вокруг ее талии, и под ударом волны Лаура тесно прижалась к ней лобком. Но та же волна тут же разделила их. Когда Шеннон, выплевывая воду, в туче брызг выходила из воды, совершенно голая Лаура уже бежала по пляжу, гордо размахивая трусиками бикини.

Шеннон последовала за ней не так поспешно. Она подобрала с песка свое полотенце и сумочку и направилась вслед за Лаурой к холмам, окружавшим пляж.

Капли воды стекали с ее плеч и бедер. Мокрые трусики бикини облепили набухшие щечки ее вагины. Она остановилась, совсем стащила их с себя и бодро зашагала, на ходу обтираясь полотенцем.

Чуть в стороне от пляжа было прохладнее, но все равно жарко. Воздух был неподвижен, шум прибоя затих. Пчелы жужжали над желтыми цветами в траве. Земля под босыми ногами казалась горячей.

Шеннон забралась на вершину холма. Перед ней расстилался новый склон, густо поросший тростником и камышами до самого берега. По краю ниже тянулись заросли мелколистного кустарника, отбрасывающего небольшую тень. В этой тени мелькнуло белое тело.

Шеннон с предосторожностями тихо соскользнула вниз по склону холма. Лаура лежала в тени на спине, согнув одну ногу в колене. Между ног у нее виднелись темные курчавые волосы. Шеннон подползла на локтях и коленях и потрогала их. Ее ищущие пальцы встретили упругую мягкость. Она надавила пальцами. В тени глаза Лауры казались огромными. Они не отрывались от лица Шеннон.

Пальцы Шеннон ощутили упругие влажные волосы. Кончики пальцев углубились в горячую, влажную расщелину. Лаура издала звук, похожий на вздох. Она схватила Шеннон за запястье и потянула ее руку вниз и внутрь.

Шеннон осторожно устроилась рядом на траве. Ее рука глубоко погрузилась между ног Лауры. Другой рукой она сжала ее грудь.

– Я хочу женщину, – шептала Лаура. – Я хочу женщину, которая так отделает меня, чтобы я не смогла подняться. Я хочу тебя!

Шеннон еще сильнее сдавила ее грудь рукой. Пальцы другой руки устремились в раскрывшуюся в ожидании вагину. Жаркая плоть затрепетала под ними. Она медленно ввела внутрь средний палец. Горячая липкая жидкость потекла по ее руке.

– Я все правильно делаю? – прошептала она. – Я хочу сказать, что я ведь не знаю…

– Все хорошо. Очень хорошо. Продолжай так же.

Шеннон принялась водить пальцем в жаркой щели Лауры. Грудь под ее рукой набухла. Она стала вводить палец все глубже, все сильнее. Бедра Лауры приподнялись и задвигались. Сначала рука Шеннон оказалась зажатой между ляжками, но затем они расслабились и отпустили ее. Шеннон добавила еще один палец и ритмично заработала ими в вагине Лауры, одновременно сжимая другую руку. Тугая грудь вздымалась под ее пальцами. Не сбиваясь с ритма, заданного ее пальцами, Шеннон наклонилась и поймала губами набухший сосок Лауры (он был намного больше, заметила она, чем мужской сосок) и принялась сосать и дразнить его языком.

Руки Лауры лихорадочно цеплялись за траву, ее спина выгнулась дугой. Ее вагина сжимала в спазмах пальцы Шеннон. Вдруг судорога сотрясла все ее тело. Шеннон едва успела подхватить ее второй рукой, голова ее откинулась, из открытого рта вырвался сдавленный крик:

– А-а-а-а!

Пронзительные крики чаек раздавались над головой Шеннон, белые крылья мелькали на фоне синего, подернутого дымкой неба.

Взмокшая от пота Лаура рухнула на нее. Так они и лежали прижавшись – грудь к груди, живот к животу. У неудовлетворенной Шеннон болело между ног.

– И это все?..

– Нет, далеко не все. Ни в коем случае! – Губы Лауры искривились в порочной ухмылке. – Ложись, маленькая девственница. Я научу тебя летать.

Шеннон легла на спину, придавив свежую траву. Ее бедра еще дрожали. Тень и солнечные лучи поочередно ласкали ее взмокшее тело. На мгновение плотная фигура заслонила свет, но затем солнечные лучи вновь ослепили ее, когда Лаура резко наклонилась вперед.

Длинные черные волосы мягко накрыли плечи Шеннон, когда Лаура склонилась над ней. Опираясь на локти, она опустила голову и розовым язычком поймала левый сосок Шеннон. Наслаждение молнией пронзило ее от сосков до промежности. Она обеими руками обхватила груди склонившейся над ней Лауры. Та, в свою очередь, нагнулась еще ниже, глубже захватив губами сосок Шеннон, дразня его языком, всасывая в себя всю грудь. Краска бросилась в лицо Шеннон, она яростно терзала женскую плоть – плечи, руки, груди. Она притянула к себе голову Лауры, и их губы встретились, языки стремились проникнуть как можно глубже.

Задохнувшись, Лаура оторвалась от нее. От нее исходил запах морской соли и тонких духов, она вся горела. Шеннон откинулась на спину и тут же почувствовала, как руки Лауры скользят по ее телу, животу и дальше вниз, раздвигая ей ноги. Шеннон выгнулась, чуть подобрав ноги. Жаркий рот приник к чувствительной плоти между ляжками, и она, не удержавшись, вскрикнула.

Губы Лауры накрыли ее вагину, обсасывая ее верхние щечки, а сильный язык работал внутри. Шеннон застонала, бедра дернулись вперед и вверх. Язык Лауры вращательными движениями проникал все глубже, посылая вспышки удовольствия сквозь трепещущую плоть задыхающейся Шеннон, пока не коснулся ее набухшего клитора. Она едва удержалась от крика. Два пальца проникли в ее лоно и сдавили клитор.

– О Боже! – Шеннон схватила Лауру за плечи, ее пальцы больно впились в тело. – Боже мой, я кончаю! Только не останавливайся!

Заполненная вагина Шеннон затрепетала в конвульсиях, волна наслаждения оторвала ее бедра от земли, последняя судорога пробежала по всему телу, и, обессиленная и опустошенная, она рухнула на землю.

Откуда-то издалека до нее донесся приглушенный женский смешок. Лаура! Шеннон с трудом открыла глаза и увидела перед собой лицо Лауры. Ее слишком большой рот смеялся, а губы были влажными. Она погладила Шеннон по щеке.

– Я опять хочу тебя, – произнесла она.

Между ног у Шеннон все еще трепыхалось.