Кто рискнет согрешить - Морган Роксана - Страница 10

«И я так спокойно говорю об этом!»

Она встала и прошла на кухню. Слишком жарко, чтобы что-нибудь готовить. Она налила себе стакан красного вина. Посмотрела назад в холл.

«Верно. Что бы там Надя ни говорила, а мы все выполнили наши пари. И это было очень мило. Но увы, пора возвращаться в реальный мир. Надо будет позвонить и сказать ей это. Я, пожалуй, даже не пойду вечером обсуждать с ними эту тему. Это же смешно, в конце концов!»

Шеннон поставила стакан, вошла в холл. Забралась на стул и начала снимать со стены репродукции Дега. Не слишком-то много у нее осталось от Тима после шести лет связи.

Против ее воли сценки воспоминаний побежали перед глазами. Как они занимались любовью в обеденный перерыв. Между ног вдруг стало тепло. Ей пришлось быстро поставить последнюю картину на пол, чтобы не уронить ее.

«И все-таки не верится: я первая сделала это на спор. Конечно же, больше я так не смогу! Ну а если Надя вдруг придумает еще что-нибудь этакое, сможем ли мы отказаться? Да что я говорю? – Шеннон остановилась и прижала ладони к пылающим щекам. – Пора вернуться в реальный мир, сказала я. А может, мне это так понравилось, что сейчас и самой страшно стало?»

В квартире Нади раздался звонок в дверь. Она выглянула в окно на втором этаже и увидела Шеннон, стоявшую на тротуаре. Та была еще в рабочем наряде, жакет висел на руке.

– Значит, ты все же пришла?

– Да, как видишь.

Надя высунулась и осмотрела улицу:

– Я думала, вы придете вместе с Кори. Шеннон пожала плечами. Она выглядела чуть смущенной:

– Я тоже так думала.

– Она нас не бросит.

Аромат роз, росших в ящике, подвешенном к подоконнику, ударил ей в нос. Одна сторона улицы, залитая вечерним солнцем, была пустынна. Только в самом конце, где она выходила на Бейкер-стрит, еще толпились обалдевшие от духоты пешеходы.

– Давай, поднимайся. – Надя нажала на кнопку замка парадной на первом этаже. – У меня уже готов чай со льдом.

Она исчезла в своей крошечной кухне и появилась в столовой с подносом со стаканами. Белые стены были непропорционально высокими для столь небольшой комнаты, но Надя любила свою квартирку в доме времен короля Эдуарда, хотя, конечно же, она была маловата для нее самой и для хранения товаров, еще не выставленных в магазине. На лестнице за дверью послышались голоса, один из них принадлежал Шеннон. Когда Надя открыла дверь квартиры, в нее ввалилась также запыхавшаяся Кори. Ее темные волосы взмокли от жары, обычно бледные щеки порозовели, а черное летнее платье измялось.

– Я всю дорогу от метро бежала! – Она плюхнулась на диван поближе к открытому окну. – Меня задержал телефон, когда я уже собралась выходить. Патриция! Я ведь уже больше не замужем за ее ублюдком сыном! Черт бы ее побрал! – Она схватила стакан ледяного чая с лимоном и выпила его залпом. Иней со стакана таял на ее пальцах.

Шеннон огляделась вокруг, очевидно, выискивая, куда повесить жакет, явно бывший модным годах в двадцатых.

– Брось его в спальне, – сказала Надя, – и садись к нам.

– Ну и как, вы выполнили свои задания, верно? – спросила Шеннон, вернувшись в комнату. – Мне просто не верится, что я сама вытворяю…

– Ты можешь и не делать, если не хочешь.

– Перестань обращаться с нами как с детьми! – Кори развалилась на диване. Она закинула ногу за ногу, скрестив руки на полной груди. Ее глаза возбужденно горели. – Держу пари, что тебе было вовсе не трудно – ты же думала, что иначе мы не сдержим наше слово!

Надя поставила свой стакан на пол.

– Именно так, Кори.

– Ладно, простите меня. Я разозлилась из-за Патриции. Мне лучше забыть Бена. – Кори виновато улыбнулась. – Теперь твоя очередь дать нам задание. Но я хочу, чтобы все было по-честному, настоящий конкурс – пусть у нас с Шеннон будет одно и то же задание, и посмотрим, кто с ним справится лучше.

– В этом-то и загвоздка. – Шеннон отвернулась от окна. – Как мы можем узнать, кто победил? Нам нужен объективный судья. Не кто-нибудь из нас. Мы могли бы… ну, я не знаю… пересказать наши пари, как гипотетические истории, кому-нибудь. – Она помолчала. – Как насчет Майкла?

«Ты заранее подумала об этом, – улыбнулась про себя Надя. – Поскольку он педик, то наверняка будет объективен».

– Шеннон, дорогая, я полагаю, ты предлагаешь еще одно пари?

Шеннон облизнула пересохшие губы. В знойном летнем воздухе от нее исходил легкий запах духов, смешанный с потом. Она сделала глубокий вдох и улыбнулась:

– Я ведь уже сказала: я сделаю все то же, что сможете сделать вы сами.

Надя протянула ей сложенный листок бумаги. Шеннон взяла его.

– Ну и дела! Надя, ты что, шутишь? Надя улыбнулась и сказала мягко:

– Это мое пари.

Шеннон вытерла вспотевшие ладони о хлопчатобумажную юбку.

– Покажи его Кори, – добавила Надя, – раз уж у вас будет одно задание в этот раз.

Кори вскочила и склонилась над плечом Шеннон, чтобы прочесть написанное.

– Ну ты даешь, Надя! Клянусь, что сама ты такого не делала!

– Я уверена, что у победителя достанет фантазии, когда наступит мой черед, – рассмеялась Надя. – Я жду вас на ужин, ну, скажем, через неделю?

Кори подпрыгнула на диване.

– Сегодня среда. Давай условимся на пятницу вечером. Спасибо за чай, Надя, я сматываюсь.

После ее ухода на минуту в комнате повисла тишина. Эхом отозвались звук хлопнувшей двери и стук каблучков по лестнице. Надя услышала, как Кори, насвистывая, зашагала по улице.

Надя взглянула на Шеннон. Подруга склонилась над бумажкой с неразборчивыми Надиными каракулями. С отсутствующим видом она потерла ледяной стакан, а затем размазала холодную влагу у себя на затылке и за ушами. На верхней губе выступили капельки пота.

– Хотела бы я знать, зачем Патриция снова звонит Кори? – сказала Шеннон в пустоту. – Она не любила Кори, когда еще была ее свекровью, так зачем же звонить ей сейчас, после развода…

– Ну, я думаю, они все еще ждут окончательного решения суда. – Надя ощущала терпкий вкус ледяного чая с лимоном. – Хм, в пятницу вечером. У тебя не так уж много времени. Я позову Майкла. Ты ведь придешь, Шеннон, верно?

Шеннон посмотрела на нее. На лице смешались возбуждение и страх.

– А действительно, приду ли я? – пробормотала она.

– Нет, – сказала Шеннон. – Меня сегодня не будет, Арабелла. Нет, у нас нечего делать до понедельника. Ребята не закончили еще ту статью о ночных клубах?

Поболтав еще несколько минут с помощницей, она сложила свой мобильный телефон и сунула его в портфель. Эхо музыки из «Ковент-Гардена» разносилось из-под стеклянной крыши театра. Голубь пропорхнул мимо головы, чуть коснувшись крылом ее волос. Она вздрогнула от неожиданности, сердце учащенно забилось.

«Сегодня пятница. У меня даже не осталось целого дня. Если я не буду шевелиться, то проиграю. И они скажут, что я сдалась!»

Надина записка была краткой: «Ты должна трахнуться сразу с двумя незнакомцами».

Когда Шеннон представила себе это, она заерзала на стуле. Ее шелковые трусики тут же увлажнились.

«Как мне найти кого-нибудь – да и не одного к тому же, – кто сразу захотел бы? Как это сделать?»

Она посмотрела вокруг себя в кафе под открытым небом. Сплошные туристы. Мужчины в джинсах и майках, женщины в полотняных платьях. Шеннон пробежала глазами по застежкам вытертых джинсов.

«А вдруг удастся подхватить кого-нибудь, кто не говорит по-английски?»

Она фыркнула, но замаскировала смех под кашель. Мужчина, сидевший за соседним столиком, посмотрел в ее сторону, встретился с ней глазами и продолжил оживленно болтать с собеседником, изредка поглядывая на нее.

Шеннон почувствовала, как одна из босоножек на высоком каблуке соскользнула у нее с ноги. Она наклонилась, чтобы поправить ее. Шелковая блузка, расстегнутая наверху, на мгновение открылась, явив миру кружева ее лифчика и нежную теплую ложбинку между грудями.

Шеннон снова медленно села.