Райский берег - Морган Мелани - Страница 14

У Брайана и в мыслях не было заказывать виски, но… Пусть думает, что хочет! Если ей кажется, что в этом словесном поединке за ней осталось последнее слово, — ради Бога!

— Ты раскрыла мой коварный план! — со смехом произнес он. — Идем, найдем, где тут кормят, сядем и ты перечислишь все мои грехи.

— Тогда, боюсь, мы до завтра не управимся.

— Ну что ты! Не такой уж я ужасный! Просто ты должна срочно заняться спасением моей души.

Заодно расскажешь, зачем покрасила ногти.

— На руках или на ногах?

— Сама знаешь где. — Он взял ее под руку: теперь они шли в толпе наряженных туземцев.

Патрисия, естественно, тут же устранилась. — Не бойся, просто мне не хочется, чтобы ты заблудилась в этой толпе.

— Ну вот, а еще говорил, что исправишься!

Брайан, я же не ребенок и сама в состоянии найти дорогу. Мне двадцать пять, я возглавляю преуспевающую австралийскую фирму. Обзывай меня как угодно, но я вовсе не беспомощна.

— Прости великодушно, — сказал Брайан. — Ты же знаешь, я мамонт!

Итак, он сама любезность. Даже пытается шутить. Патрисия тут же насторожилась: если у Брайана Лавджоя появились хорошие манеры, жди беды! Но она не выскажет ему свои подозрения. Пожав плечами, она позволила ему держать ее за руку.

Все в моей власти, напомнила она себе, закрыв глаза. Я контролирую ситуацию. Контролирую себя. И Брайану не удастся обвести меня вокруг пальца.

— Пат, что с тобой?

Она открыла глаза. Брайан нахмурившись смотрел на нее.

— Прошу прощения, — извинилась она. — Просто никак не могу решить, какого вида мамонт. Может, ты вообще не мамонт, а динозавр? Знаешь, такая большая птичка с длинной шеей и удивительно маленьким мозгом.

Или нет, ты, наверное, из подвида…

— Я поражен твоими познаниями в области палеонтологии, но, ради всего святого, оставь свои выводы при себе! Вряд ли ты сообщишь мне что-то лестное, так что лучше уж мне пребывать в счастливом неведении.

— Ну что ты! — заявила Патрисия. — Мама меня научила: хочешь, чтобы тебя слушал мужчина, заведи разговор о нем самом.

— Уж кому, кому знать, как не ей. Сколько раз она была замужем? Пять? Семь? Конечно, браки ее многому научили.

— Не преувеличивай воспитательную силу брака.

— Я и не думаю. Тем более что сейчас она встречается с каким-то тренером или массажистом, уж забыл с кем. Он-то уж точно просветит ее насчет здорового образа жизни.

Интересно, интересно! Брайану известно, с кем встречается его мать. И сколько раз она была замужем. Значит, он поехал с ней не просто так, вслепую, а собрал на нее досье?

Патрисия улыбнулась еще шире.

— В здоровом образе жизни она любому сто очков вперед даст. Кстати, я определила, кто ты: плентозавр. Нравится? Признайся, ты в восторге!

— В восторге — это еще мягко сказано, — улыбнулся он в ответ. — Я на седьмом небе от счастья. И все благодаря тебе.

Патрисия отвернулась и принялась разглядывать вывески.

— Ты, наверное, ужасно проголодался, — сказала она, не глядя в его сторону.

Лишь бы привести себя в порядок, лишь бы не поддаться зову плоти и руководствоваться велениями разума. Он сжимает ее локоть, она чувствует тепло его тела, его мускулы — и не может думать ни о чем другом.

Но высвободить руку тоже нельзя: это означает признать поражение. Показать, что он ей небезразличен.

— Какой великолепный рынок! — сказала она. — Может, зайдем?

— Обеими руками «за». Веди меня, ведь ты тут главная!

— Это все слова, на самом деле вам не терпится завалиться спать.

— Ну что ты! — запротестовал Брайан, — Я, конечно, плентозавр, но не такой соня!

Да, враг не дремлет! Он предпочел провести вечер с ней, а не с кем-нибудь поинтереснее, скажем, с той брюнеткой из ресторана.

Почему? Да потому, что надеется выведать ее планы, а то, чего доброго, и окрутить ее. Вот и любезничает почем зря.

Но ничего у него не выйдет! Патрисия огляделась. Рынок поражал своим великолепием: благоухающие тропические фрукты, мясо на жаровне, приготавливаемое прямо здесь, на рынке, сувениры и безделушки.

Пока она рассматривала яркие платки, Брайан обнаружил на лотке пару сережек необычной формы и поднес их к ее уху.

— Странно, — произнес он, — вы занимаетесь дизайном, но не носите никаких украшений. Даже серег. Почему? Разве плохо служить рекламой собственным изделиям?

— Моя сестра Джессика именно этим и занимается. Гораздо успешнее, чем это получилось бы у меня. — Патрисия поежилась от прикосновения металла. Взяв серьги из его руки, она рассмотрела их. Отличная вещица: до шедевра, конечно, далеко, но никакому европейскому дизайнеру-авангардисту и в голову не пришло бы придать серьгам столь необычную форму. — Она повернулась к торговцу и спросила:

— Вы сами их изготовили?

— Не понимать, мисс. Не знать английска.

Патрисия начала объяснять жестами. Они так до конца и не поняли друг друга, зато посмеялись.

— Я их покупаю. Беру! — Патрисия сделала выразительный жест. Торговец засуетился с упаковкой. — Кстати, — сказала она Брайану, доставая кошелек, — ты заметил, что нигде не видно золотых украшений.

— Не хочешь же ты обнаружить на рынке настоящее золото!

— Почему бы и нет. — Она засунула покупку в свою необъятную сумку. — Ладно, какая разница…

— Тебе не дает покоя мысль: откуда в гробнице взялось столько золота, если его здесь нет! — угадал Брайан. — Думаешь, золото на острове не добывают?

— Насколько мне известно, нет. Было вроде одно месторождение, но его опустошили давным-давно. Скорее всего, золото Нусанти-Хо привезли сюда откуда-нибудь еще. Ведь и в те времена люди торговали. А может, его обменяли на какие-то другие ценности.

— Знаю, древние жители Синушари были пиратами, — выдвинул свою версию Брайан. Напали на какой-то корабль, перебили команду, а все, что было в трюмах, перевезли сюда.

— Может, и так, — пожала плечами Патрисия. — Твоя версия имеет право на жизнь. Вообще, предположений тут великое множество.

Скажем, Нусанти-Хо вообще могла жить где-то еще, а на Синушари оказалась проездом, заболела и умерла. Те, кто был с нею, похоронили ее с надлежащими почестями.

— Ничего себе почести! Они же соорудили для нее настоящую пирамиду, прямо как древние египтяне для своих фараонов!

— Возможно, она была предводительницей их племени. Или, как говорит Топану, женой вождя. А может, дочерью или матерью правителя. В любом случае история довольно загадочная. Как думаешь?

— Поэтому-то ты и желаешь сама побывать на месте раскопок?

— То-то и оно! Топану хочет, чтобы я написала статью про эту гробницу, но я же ничего не видела своими глазами! Пока у меня в распоряжении только фотографии.

— Он пригласит тебя в музей. Там можно будет осмотреть находки.

— Все равно, это не то. Я должна пропитаться атмосферой… Тут явно пахнет тайной, и я хочу ее раскрыть.

Черт, кажется, меня занесло, подумала Патрисия. Надо срочно заговорить о чем-нибудь еще.

Она огляделась по сторонам и воскликнула:

— Боже, ты только посмотри! Какая прелесть! — Подойдя к навесу, под которым примостился торговец тканями, она развернула выставленную на обозрение материю и накинула ее себе на плечо. — Ну, что скажешь?

— Да уж получше, чем фабрика на этом твоем Лазурном берегу. Придется тебе, видно, посетить на днях местных ткачей. — Он взглянул в небо. — И света будет побольше, а то тут красок не разобрать.

У Патрисии уже давно из головы вылетело, что они завтра намереваются осматривать достопримечательности. Предстоящий тайный поход в гробницу так увлек ее, что об остальном она и думать забыла. Только бы Брайан не догадался о ее планах! Надо отвлечь его внимание.

— Да, теперь понятно, почему те ткани в гробнице до сих пор не истлели. Качество у них просто превосходное. Первым делом пойду после выходных к ткачам! Ну так что, признавайся, какая ткань нравится тебе больше всего?

Брайан оглядел пестрый прилавок и выбрал темно-синий бархат, украшенный серебряной вышивкой. Он накинул образец Патрисии на плечи. Материя, казавшаяся на вид такой тяжелой, на самом деле была легче пушинки. Она легла ей на грудь красивыми складками.