Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Лето длиною в ночь - Ленковская Елена - Страница 3


3
Изменить размер шрифта:

На нём чёрный плащ из старой подкладочной ткани, и чёрный, наспех склеенный из картона высокий круглый цилиндр. Лицо покрыто густым слоем белил, так что особенно заметны огромные серые Глебовы глаза и тёмные, густые, загнутые кверху ресницы. На щеке – нарисованная слеза. Это Лукерья постаралась, охотно взяв на себя обязанности гримёра.

* * *

…Сестру хлебом не корми, дай кого-нибудь накрасить!

Себя Раевский разрисовал сам. Круто получилось. Зелёный гоблин! Лицо, шея и кисти рук покрыты густым слоем театральных белил пополам с обычной зелёной гуашью. Тоня про гуашь пока не в курсе… А про лак для волос – знает. Пол флакона на голову ушло. Зато волосы – торчком!

…Лушка – тоже хороша. Русалка! Парик, потрёпанное жизнью боа из настоящих страусовых перьев и серебристая юбка до пола. На длинном, волочащемся по полу подоле-хвосте пришита блестящая бахрома. Ходить страсть как не удобно, и с ногами на диван не заберёшься, зато – феерично!

* * *

Наконец, все-все в сборе. Публика, шурша самодельными нарядами, рассаживается в гостиной. Близнецы сияют. Давненько в их жизни не случалось подобного. Втиснувшись вдвоём в широкое кожаное кресле, Раевские в весёлом нетерпении подпихивают друг друга локтями. Народ помладше, не теряя времени, устраивает на диване жизнерадостную возню.

Тише! Представление начинается!

* * *

– Индийский факир! Фокусы и смертельный номер в самом конце! – объявляет Тоня, облачённая в импровизированную «индийскую» хламиду. На лбу у неё фломастером нарисована жирная красная точка.

– Где же мой ассистент? – Тоня высматривает кого-то в толпе гостей. – Да где же он?

Смятение. На её лице – смятение. Но только на миг.

– Глеб, вот ты где! – восклицает Тоня с видимым облегчением. – Иди, будешь ассистировать!

Глеб выходит на середину комнаты, кланяется важно. Роль ассистента ему явно по душе. Ещё бы! Руслан тоже был бы не прочь поучаствовать в «смертельном» номере!

«Тоня, она – классная! – Раевский вздыхает. – Рублёв – везунчик, что теперь всегда с нею рядом, а они-то с Лушкой – эх, далеко…»

* * *

Когда Руся с Лушкой были маленькими, они всегда так ждали её прихода! Но Тоня переехала, и теперь видятся они редко. Так редко, что в этот раз Руська какое-то время стеснялся называть её не по имени-отчеству, а просто Тоней.

Правда, уже через пару часов, проведённых вместе, они снова перешли на ты, и всё встало на свои места.

Досадно другое – им нельзя теперь Тоне многое про себя рассказывать! А – хочется…

Про клуб хронодайверов, например. Они ведь с Лушей теперь умеют нырять в прошлое, а Тоня об этом даже и не догадывается!

Конечно, они с сестрой пока всего лишь нырки. Так хронодайверы называют детей, у которых есть способности к погружениям в прошлое, но пока мало опыта и мастерства. Но всё-таки и Русе, и Луше уже кое-что довелось повидать в Истории…

А Тоня даже не подозревает, что «её дорогие Раевские» аж в 1812-году побывали. И Наполеона видели, и с Михайло Ларионычем знакомы… Кутузовым, ага!

В другой раз, в 1805-м, Руся плавал по Атлантике и Тихому океану с экспедицией Крузенштерна. А Лушка – вместе с капитаном Беллинсгаузеном – Антарктиду искала… Нашли ведь они Антарктиду! Сестра – живой свидетель, была она там, на шлюпе «Восток», в 1820-м году.

Эх, столько всего произошло интересного! Вот бы Тоня удивилась…

С нею можно было бы посоветоваться о самых разных важных вещах. Наш она человек – Антонина Ковалёва!

Но – нельзя. Хронодайверы не должны выдавать свои хронодайверские секреты…

* * *

В гостиной тем временем звучат нетерпеливые аплодисменты.

Глеб уже сел на специально приготовленный стул, спиной к зрителям. Тоня несколько раз взмахивает большим цветастым покрывалом и накрывает им Глеба – вместе со стулом. И с головой.

Та-ак. Руся заинтригован. Глебова голова под покрывалом кажется непропорционально большой… А! Так вот оно что!

Руся уже обо всём догадался.

Ну-ну, не зря сегодня с утра на кухонном подоконнике огромный капустный кочан красовался. И Тоня салат из него резать не велела.

– Ой, самое главное забыли! – вдруг спохватывается «факир». – Луша, детка, принеси с кухни большой нож! Самый большой!

В гостиную прибывает внушительных размеров нож – с острым лезвием из блестящей нержавеющей стали.

Нож производит впечатление. Смех в рядах зрителей затихает, уступая место нетерпеливому, напряжённому ожиданию.

Что-то будет?

* * *

Луша втискивается обратно в кресло. Под мышкой у неё прихваченные с кухни китайские деревянные палочки для суши.

– Нервных просим удалиться! – объявляет «факир».

Луша бьёт палочками по деревянному подлокотнику кожаного кресла. По комнате горохом рассыпается устрашающе-трескучая дробь.

«Факир» с каменным лицом резко вкидывает руку. Над Глебовой головой, скрытой покрывалом, вспыхивает стальной клинок.

Все ахают. Луша, ойкнув, замирает с палочками в руке, забыв барабанить…

Мгновение, и в полной тишине раздаётся оглушительный хруст: широкое, отлично заточенное лезвие застревает в голове ассистента.

Ассистент исчезает, ассистент возвращается…

Руся, признаться, тоже слегка вздрогнул, когда в якобы Глебову голову воткнулось с размаху сверкающая сталь.

Ну да, все – ахнули.

Но чтобы – как его сестрица – заорать от испуга? Девчонки, они вечно паникуют… Ведь заранее же ясно, что это трюк!

– Ты чего, это же фокус! Лу, тебе воды не принести?

Луша только сконфуженно улыбается, неопределённо мотнув головой.

Тем временем Тоня демонстрирует публике платок, прорезанный ножом. Мол, всё по-настоящему…

– Маэстро, предъявите ассистента! – наконец, требует кто-то из взрослых зрителей.

– Эй, Глеб, голову покажи! – кричат дети.

Тоня отступает на шаг в сторону.

Все глядят на тёмного дерева венский стул, повёрнутый к зрителям гнутой спинкой. «Прекрасного юноши» там нет и в помине.

Под высокий потолок гостиной взлетает дружный вздох удивления. Гости хлопают. Они-то полагают, что так всё и было задумано с самого начала, и никто не замечает, как вдруг бледнеет Тоня.

А под смятым, наполовину сползшим на паркет цветастым покрывалом… капуста!

Вот оно что! Всем не терпится получше рассмотреть глубокий след, оставленный в капустном вилке острым ножом «факира». Увесистый плотный кочан передают из рук в руки, потом с хохотом и визгом роняют на пол. Капуста, шмякнувшись об паркет, тяжело и лениво перекатывается в угол, к диванной ножке.

Её ловко, по-футбольному, перехватывает мальчишеская нога в спущенном чёрном носке.

– Глеб? Ты здесь? Уф-ф, – Антонина облегчённо выдыхает. – Прямо человек-невидимка… – Ты меня напугал! – Куда ты опять подевался?

– Никуда… – Он уже поднял капусту и держит её под мышкой, как мяч. – Да здесь я, здесь… – Ясные серые глаза, невинный взмах густых тёмных ресниц…

Антонина морщится. Этот взгляд, приводящий в умиление всех без исключения взрослых, последнее время её слегка раздражает. Глеб пользуется им, чтоб добиться расположения. Или – когда нужно слегка приврать для пользы дела.

Теперь, видимо, как раз такой случай.

Вид у парня какой-то слегка шальной. Где он болтался? Во дворе? На лестнице у лифта? Его не было минут пять, от силы десять.

Или был? И эти исчезновения ей просто примерещились?

Впрочем, и без сегодняшних исчезновений в их жизни последнее время странностей было хоть отбавляй…Нужно остановиться, сделать паузу, наконец-то во всём этом разобраться, но… Её тут же окликают, зовут, тянут на кухню – она хозяйка вечера, и пора организовать чаепитие для многочисленных шумных гостей.