Ловушка для адвоката - Коннелли Майкл - Страница 22

— Говорит Босх, отдел тяжких преступлений, по делу Ретро. Мне надо знать местонахождение подозреваемого, чтобы случайно не столкнуться — хочу навестить одно из его любимых мест.

— Одну минуту.

Трубка брякнула об стол, послышались неразборчивые переговоры по радио, прерываемые треском атмосферных помех. Босх терпеливо ждал.

— Ретро в гнезде, — раздался бодрый голос Уиллмана, — вроде бы давит ухо.

— Значит, горизонт чист. Спасибо, сержант.

— Пожалуйста.

Босх двинулся дальше по Малхолланд-драйв и через несколько поворотов свернул в парк Фрайман-Каньон. Шипли доложил сегодня утром, что объект побывал ночью и здесь, и во Франклин-Каньоне. Еще любопытнее было то, что Джессап в ту же ночь проехал мимо дома на бульваре Виндзор, где когда-то проживала семья Лэнди.

Парк занимал холмистую, изрезанную территорию с крутыми петляющими тропами. На вершине холма рядом с Малхолланд-драйв была устроена парковка со смотровой площадкой. Босх бывал здесь прежде по разным делам и хорошо знал местность. Остановив машину, он огляделся по сторонам. Воздух был чист и свеж, долина Сан-Фернандо расстилалась как на ладони до самых гор Сан-Габриэль. Январские бури разогнали смог, висевший над городом, и новый еще не успел заполнить долину.

Подождав несколько минут, Босх вышел из машины и направился к скамейке, где, по словам Шипли, Джессап сидел ночью двадцать минут, глядя на городские огни внизу. Босх тоже сел и взглянул на часы. До встречи со свидетелем, назначенной на одиннадцать, оставалось больше часа.

Однако скамейка ничем не помогла — никаких догадок по поводу странного поведения подозреваемого в голову не пришло. Босх снова сел в машину и спустился по Малхолланд-драйв к Франклин-Каньону. Этот парк выглядел почти так же — обширная зеленая зона посреди мегаполиса. Площадка и стол для пикника, указанные в отчетах, также не смогли подсказать никаких идей. С какой стати Джессапа так тянет в эти парки? Загадка. Босх вышел на тропу Блиндермана и шагал по ней, пока от крутых подъемов и спусков не заныли ноги, затем развернулся и направился назад к площадке.

На пути стоял толстенный старый платан, тропа огибала его с двух сторон. Босху бросился в глаза какой-то серовато-белый комок между узловатыми корнями дерева. Он нагнулся и понял, что это оплавленный воск. Кто-то зажигал здесь свечу!

Повсюду в парке были развешаны плакаты, запрещавшие жечь костры, курить и пользоваться спичками. Пожар в этих местах был самой страшной угрозой. Тем не менее кто-то пренебрег строжайшим запретом.

Позвонить Шипли, спросить? Босх покачал головой. Ночная смена недавно кончилась, агент наверняка уже спит. Лучше подождать до вечера.

Он обошел дерево в поисках других следов, но, кроме нескольких рытвин, оставленных скорее всего лесными обитателями, ничего не нашел.

Впереди, на площадке для пикника, он заметил служащего лесной охраны, который разглядывал что-то в мусорном баке. Босх подошел ближе и заговорил:

— Прошу прощения…

Служащий резко обернулся с крышкой бака в руке.

— Да, сэр?

— Извините, что отрываю вас отдел, но… Я тут шел по тропе мимо большого дерева — платан, кажется, — под ним кто-то жег свечу. Вы не…

— Где именно? — перебил егерь.

— Вон там, — показал Босх, — на Блиндерман-трейл.

— Покажите.

Босх замялся.

— Мне бы не хотелось так далеко возвращаться, обувь неподходящая. Большое дерево прямо посередине тропы, вам будет легко найти.

— В парке запрещено зажигать огонь!

— Я знаю, потому и решил сказать… Интересно, что такого особенного в этом дереве — зачем свеча?

— Здесь каждое дерево особенное, весь парк особенный!

— Да, я понимаю, но все-таки не могли бы вы…

— Предъявите ваши документы!

Босх опешил.

— Простите?

— Документы! Я хочу знать, кто вы такой. Человек в костюме и галстуке, в «неподходящей обуви» гуляет по туристской тропе — это вызывает подозрение.

Босх достал полицейский жетон.

— Вот, пожалуйста. — Он показал раскрытое удостоверение, потом убрал его. — Может быть, теперь я смогу получить ответ на свои вопросы, мистер Брорейн? — Фамилия значилась на форменной куртке егеря.

— Я вам не мистер, а егерь городской охраны. Вы ведете официальное расследование?

— Нет, просто задаю вопрос. — Босх кивнул в сторону тропы: — Вы можете рассказать про то дерево?

Брорейн упрямо покачал головой:

— Простите, но вы здесь на моей территории, и я обязан…

— Да нет, приятель, — с раздражением оборвал его Босх, — здесь везде моя территория. Большое спасибо за помощь, я обязательно упомяну вас в своем отчете!

Он резко развернулся и зашагал к парковке.

— Насколько я знаю, детектив Борщ, в том дереве нет ничего особенного. Просто дерево…

Босх отмахнулся на ходу. Вот дурень, хоть бы читать научился!

17

Среда, 24 февраля, 14:15.

Мои успехи в адвокатуре были неизменно связаны с неожиданными ходами и неготовностью к ним обвинения. Вся государственная машина движется вперед, скрипя по рельсам рутины, и система преследования тех, кто преступил законы государства, привязана к тем же рельсам. Внезапно став обвинителем, я обещал себе не забывать об этом и не поддаваться соблазну наезженных путей, суливших удобство, но чреватых многими опасностями. Я зорко следил за Ройсом, словно снайпер в кроне дерева, пытаясь заранее распознать и обезвредить задуманные им уловки, одну за другой.

Именно с этой целью мы с Грозной Мэгги встречались в моем новом офисе чаще обычного, обсуждая стратегию и тактику, и сегодня нам нужно было договориться, как отражать главную возможную атаку предварительного этапа. Мы знали, что Ройс до начала процесса непременно подаст ходатайство о прекращении дела. Это была азбука защиты. Неясными оставались лишь аргументы, которые он приведет, но подготовиться следовало к каждому. Известно, что снайпер, подстерегающий вражеский патруль, в первую очередь должен поразить командира, радиста и врача. В случае удачи остальные впадают в панику и разбегаются. Наши ответы на ходатайство Ройса должны были оказаться столь же быстрыми и точно рассчитанными. Главное — деморализовать противника. Если это получится с Джессапом, то вполне возможно, что не понадобится и судебного разбирательства. Он может пойти на сделку, то есть признать себя виновным, а это уже победа.

— К примеру, он может заявить, — сказала Мэгги, — что обвинения недействительны без нового предварительного слушания. Так он убивает двух зайцев: если судья и не прекратит дело, то по крайней мере слушание назначит.

— Но отменен только приговор, — возразил я, — как результат основного разбирательства. Результаты предварительного слушания никто не отменял.

— Значит, так и скажем.

Я кивнул:

— Вот и подготовься к такому варианту. Что еще?

— Ага, — фыркнула Мэгги, — значит, я буду давать варианты, а ты — поручать мне к ним готовиться. Это уже третий, а за тобой пока только один!

— О'кей, так и быть, беру следующий не глядя. Давай!

Она ехидно улыбнулась, и я понял, что сам вырыл себе яму. Однако едва Мэгги открыла рот, в комнату вошел Босх.

— Уфф, — с облегчением вздохнул я, — Гарри, ты мой спаситель. Как дела?

— У меня есть свидетель, которого стоило бы выслушать. Кажется, от него будет польза, и на первом процессе он не выступал.

— Кто он? — спросила Мэгги.

— Билл Клинтон.

Сначала я растерялся, потом наморщил лоб, вспоминая. Мэгги опередила меня:

— Шофер, который работал вместе с Джессапом?

— Правильно! — Босх ткнул пальцем в ее сторону. — Водитель из «Аардварк-эвакуации». Теперь у него своя автомастерская в Ла-Бреа возле бульвара Олимпик — называется «Президент моторс».

— Ну да, как же иначе, — улыбнулся я. — И чем он нам может быть полезен?

Босх кивнул на дверь:

— Он сидит в приемной у Лорны. Пускай сам расскажет.