Шерлок Холмс. Новые заметки доктора Ватсона - Кей Марвин - Страница 75

Он показал мне место, где из него был вырван лоскуток, который точно подошел к нему.

Поздно ночью Майкрофт и я ехали в одном экипаже. Мы пришли к выводу, что мои недавние действия привлекли слишком много внимания, и пока выжившие пособники профессора Мориарти (с которыми, как мы подозревали, был связан Зеккино) не будут нейтрализованы, мне было бы лучше на какое-то время покинуть Англию. К счастью, я уже давно получил приглашение от одного из наших кузенов по линии матери воспользоваться научно-исследовательской лабораторией, которой он руководил, — она находилась на юге Франции.

— Отлично! — сказал Майкрофт. — По пути ты можешь заехать в Париж и подробно изложить Дюбюку факты по этому делу. Надеюсь, можно что-то предпринять, чтобы облегчить страдания мадам Фурнэ.

— Скорее всего, она никогда не оправится от такого потрясения, ведь она была свидетелем убийства своего мужа. Но, по крайней мере, ее можно будет перевести в лучшее место, чем Рижес.

— Чье руководство, как мне кажется, скоро сменится.

— Надеюсь на это. А сейчас, мой дорогой Майкрофт, позволь поздравить тебя — твоя блестящая интуиция помогла открыть правду.

— Интуиция? — переспросил мой брат. — В смысле?

— У тебя не было ни свидетелей, ни доказательств, чтобы подозревать леди Хильду.

— Леди Хильда дала три явных повода подозревать ее.

— Три? — я почувствовал запоздалый порыв симпатии к фон Вальдбауму.

— Тем утром, когда мы впервые беседовали с леди Хильдой, ты, должно быть, помнишь, как она пронеслась через всю комнату и уселась спиной к окну, специально, чтобы свет падал сзади.

— Конечно заметил! Она не хотела, чтобы мы видели выражение ее лица.

— И на какую мысль это тебя натолкнуло, Шерлок?

— Нервный шелест платья.

— Как я уже говорил раньше, ум и сердце Женщины — книга, которую ты пролистал недостаточно внимательно. Можно сказать словами Жильбера, что выбор ею места, куда присесть, мог означать «мало, ничего или много». Вот почему я стоял около нее и говорил об убийстве Лукаса. И я заметил, как она побледнела. Это была вторая подсказка.

— Возможно, это из-за того, что она ждет ребенка.

— Возможно. Но если соединить это с другими моими соображениями…

— Об одном из которых ты еще не сказал.

— Самое главное из трех, Шерлок. Мы живем в век, для которого характерны путаные изысканные формальности. Даже такие близкие друзья, как вы с Ватсоном, неизменно обращаются друг к другу по фамилии. В то утро леди Хильда именовала своего супруга исключительно «мой муж», тогда как трижды, причем в весьма неприличном контексте, назвала своего бывшего любовника Лукаса «Эдуардо».

— Понятно. И что с ней будет теперь?

Усталый вздох вырвался из глубины груди Майкрофта.

— Боюсь, что предстоит довольно неприятная работа. Лестрейд, по крайней мере, готовится к кадровым перестановкам…

— Ты же не предлагаешь прикрытие?

— Если это дело станет достоянием общественности, то мало того, что будет разрушена карьера Трелони Хоупа, также будет подвергнута самому тщательному исследованию честность европейской политики Великобритании за последние шесть лет. Добавь к этому жалкое положение больного герцога Белминстера, который живет только ради того, чтобы увидеть своих еще не родившихся внуков.

— Но она убила одного человека и чуть не лишила жизни другого!

Губы Майкрофта дернулись в иронической усмешке.

— А ты не считаешь, что она оказала услугу Англии, избавив нас от Лукаса? Что же касается Адольфа Зеккино, я спорил сам с собой, стоило ли обличать ее после… но это, боюсь, для Лестрейда уже было бы слишком.

— А я считаю, что нельзя прощать убийство!

В очередной раз глубоко вздохнув, мой брат сказал:

— Благодари Бога, приятель, что ты не занимаешь высокий пост в правительстве.

Итак, это дело о третьем пятне, или втором, если считать те, что были на полу и на передвинутом ковре в доме Лукаса, одним.

Хильда подарила своему мужу сына, а затем таинственно исчезла из поля зрения общественности. Трелони Хоуп вскоре после этого оставил свой пост, глубоко опечаленный внезапным психическим расстройством жены.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Во Франции после вмешательства полиции и внезапного прекращения финансирования закрылась больница в Рижесе. Мадам Фурнэ увезла ее тетушка, которая занималась ее лечением вплоть до выздоровления. Но вдова-креолка больше так и не вступила в брак. Мистер Матурин погиб во время англо-бурской войны. Он умер, спасая жизнь своего лучшего друга, бывшего грабителя. Ватсон узнал о большей части вышеперечисленных фактов несколько лет спустя. Но он сопровождал меня в поездке в Нью-Йорк в 1903 году, когда я из любопытства и тщеславия посетил представление мистера Уильяма Джилетта в театре Гаррик на Вест-стрит, 35.[37]

Как только мы вышли в фойе после окончания спектакля, я почувствовал, как кто-то коснулся моего рукава. Повернувшись, я столкнулся нос к носу с лицемерным Фрицем фон Вальдбаумом, который все еще не знал, кто я на самом деле, и приветствовал меня как доктора Вольмера. Мы пообщались некоторое время, и боюсь, что услышанное им от меня испортило ему вечер.

Как только выдающийся специалист из Гданьска покинул нашу компанию, Ватсон указал на высокого джентльмена, собиравшегося сесть в экипаж.

— Холмс, вы знаете того человека? Секунду назад я видел, как он злобно на вас посмотрел.

Прежде чем дверь экипажа закрылась, я заметил высокий лоб и хищные глаза Адольфа Зеккино.

Я все рассказал о нем Ватсону, который поинтересовался, не выбрал ли тот местом жительства Америку.

— Майкрофт намекал мне на это.

— Так вот почему мы на самом деле здесь, я прав, Холмс?

— Вовсе нет, дорогой друг. Встреча с ним — всего лишь совпадение.

— Не следует ли нам предпринять что-либо?

Я покачал головой.

— По словам американца Бенджамина Франклина этот континент породил новое поколение… более грубое, непросвещенное и жестокое. Если «А. 3.» пустит в Америке корни, он может найти волка у своей двери. В конце концов, Ватсон, добро побеждает и всегда будет побеждать. А сейчас не перекусить ли нам в ресторане «У Люхова»? Я бы съел стейк, салат «Цезарь» и выпил бы много шампанского.

— Пейте шампанское сами, — возразил Ватсон. — К блюдам, которые вы назвали, Холмс, подходит только один напиток.

— Какой же?

— Отличное темное пиво в большом количестве.

Комментарии

Джон Грегори Бетанкур — директор «Уайлдсайд пресс», издатель журнала «Хоррор» и партнер Марвина Кея по «Блик Хаусу», новой издательской компании, возобновившей издание журнала «Странные истории» («Weird Stories»). Он написал много коротких рассказов и романов, таких как «Джонни Зед», «Слепой лучник», «Хроники Амбера».

Терри Макгерри работает в журнале «Нью-Йоркер», она автор нескольких фантастических рассказов: «Cadenza», «Loophole» и «Red Heart»; в 1992 году заняла второе место в литературном конкурсе «Gryphon Award».

Генри Слезар получил премию Эдгара Аллана По за роман «The Gray Flannel Shroud» и телевизионную премию «Эмми» за телевизионный сериал «На пороге ночи». Написал около пятисот коротких рассказов, треть из которых — научная фантастика, а также роман «Двадцать миллионов миль до Земли», впоследствии экранизированный.

Морган Лливелин живет в Ирландии, где пишет исторические и фантастические романы, становящиеся бестселлерами, среди них «Дочь голубых гор», «Параллельный образ» и многие другие; вскоре издательство «Блик Хаус» выпустит сборник ее коротких рассказов.

Питер Кеннон не новичок в литературной пародии. В одной из его первых книг «Scream for Jeeves» он попытался объединить несколько рассказов X. Ф. Лавкрафта в стиле П. Г. Вудхауза, а у его романа «Pulptime» был такой подзаголовок: «Приключение Шерлока Холмса, X. Ф. Лавкрафта и клуба „Калем“, рассказанное Франком Белкнапом Лонгом-младшим». Мистер Кеннон вырос в Массачусетсе, сейчас проживает в Нью-Йорке и работает внештатным редактором.