Город в степи - Калбазов (Калбанов) Константин Георгиевич - Страница 64

И в этой ситуации, когда нужна крепкая воля и рука, Варакин все отдает на откуп людям. Да нельзя так! Достаточно вспомнить, что больше половины переселенцев оказались здесь не по собственной воле, а поддавшись уговорам и угрозам бандитов, за немалую плату загонявших их сюда. А теперь они станут все решать сами? Одно клятое письмо, и Варакин словно враз поглупел.

— Я, пожалуй, тоже пойду, — поднялся со стула Заглавов. — К утру закончим сборку мин и завалим проход в Ронку.

— Погодите, господин инженер, — остановил его Высек. — Слушайте все сюда. Мне вот этот выверт, что показал господин Варакин, ни одним боком не близок. Народ, конечно, будет надеяться, а бабы скорее всего и вовсе обрадуются, что без крови можно обойтись. Да только ничего задаром в этой жизни не бывает. Время еще есть. Собирайте своих людей, рассказывайте, объясняйте. На пупе извернитесь, но каждый должен понять, что, если уйдет Варакин, тут осядут валийцы. Ничего из того, что у нас сегодня есть, не останется, будет даже хуже, чем в Рустинии. И кровью мы еще умоемся, и бежать отсюда придется в поисках теплого места. А оно у нас уже есть. Тут всего-то делов, прогнать пару тысяч валийцев. Да плюнуть и растереть. Раскатаем под орех.

— Так ведь там все служивые, помнишь ли? — усомнился доктор Матоуш.

— Так и мы не лыком шиты. Голову прозакладываю, таких стрелков, как у нас, там и в помине нет. Но главное не это. Главное то, что нам есть за что драться. Не за плату, а за будущее наших детей. Вот это и говорите людям. И чтобы никаких сомнений. Слышите, господин доктор, вам сказываю. Не верите, лучше молчите и вообще людям на глаза не показывайтесь.

Они молчали всю дорогу, и только возле ограды дома Варакиных Алексей все же решил заговорить. Он дал Сергею достаточно времени осмыслить новость. Вот же! Кто ему мешал ознакомиться с письмом раньше и обговорить все сначала с другом, а уж потом вываливать на совет?

— Сереж, ты совершаешь ошибку.

— Я так не думаю.

— А я в этом уверен. Что могут решить люди? Ты ведь прекрасно знаешь, какое решение они примут, причем не умом, не сердцем, а под гнетом страха и по собственной недальновидности. Всем страшно, и нам с тобой тоже. Но должен найтись тот, кто перешагнет через свой страх и своим примером вселит в людей уверенность. Людям нужен лидер. Ты же… Уж прости, но ты просто умываешь руки.

— Леша, это не шутки. Против нас выступила государственная машина. Громада, которая сотрет нас в порошок. И люди должны это понимать. Так что не старайся. Завтра я сделаю так, как считаю нужным.

— Ладно. Поступай как знаешь. Что слышно от Высокой Горы?

— Ничего не слышно. Все произошло слишком быстро. Он в любом случае не успеет к веселью.

— Значит, помощи ждать неоткуда, — вздохнул Алексей.

— Леш, как брата прошу, уезжай. Забирай наших, и завтра же уезжайте.

— Ты не веришь в свой хваленый полк?

— Я в них верю. Вопрос в том, поверят ли в себя они сами.

— Не истери. Если все пройдет нормально, то вы намылите им холку, и плевать, какие у них там пушки. А если народ решит договариваться, тогда уйдем по реке, в сопровождении наемников, да еще прихватим с собой того же Заглавова и людей, задействованных в его разработках. А главное, заберем оборудование по производству гранат, запалов, минометов, сами минометы и боеприпасы. Нужно будет не забыть документацию. И… э-эх, бросим все остальное. В общем, наворотил ты, Сережа, дай бог разгрести, а времени с гулькин нос.

Хор появился на рассвете и не разочаровал наемников. Едва прознав о случившемся, он только обложил всех от всей своей широкой души за то, что они посмели в нем усомниться. После пространного экскурса в дали, куда лучше бы не забираться, старый речной волк прилюдно потребовал обещания от Рваного Уха сойтись с ним в кругу, когда они покончат с валийцами. Тот дал согласие незамедлительно и получил позволение грузиться на пароход.

Однако погрузку начать не успели, поскольку на причале появился комендант крепости в сопровождении решительно настроенных драгун. Парни вместе с артиллерийской прислугой катили обе полевые пушки форта и несли на плечах ящики со снарядами.

— Капитан, а как же юрисдикция?

— А что не так, Рваное Ухо? На реке появился пират, от которого едва ушел один из пароходов. Как должен реагировать комендант форта, являющегося оплотом законности и порядка в этих диких местах, когда пират нагло разгуливает практически у него перед носом?

— Но ведь он стрелял предупредительными.

— Он просто промазал.

— Вы накличете на себя беду, господин капитан. Они ведь не трогают пароходы, идущие вниз по течению Изеры.

— Они просто выжидают достойную добычу, вот и все. Как военный комендант, я обязан противодействовать этому, а также призвать на службу любое ополчение, которое только смогу найти. Вы все призваны. Хор, думаю, что мои орудия лучше расположить на твоей «Желтой розе», она поменьше «Белой». А вот та вполне сможет принять все три пушки домбасцев. Одна на носу и две на корме.

— Да, господин капитан, так будет хорошо, — согласился Хор, улыбаясь во все тридцать два зуба.

— Отлично. Кстати, у тебя найдется на борту рустинский флаг?

— Чай подданные рустинской короны, — ничего не понимая, кивнул Хор.

— Вот и поднимите его на мачту. И я посмотрю, найдется ли идиот, который осмелится выстрелить в сторону флага его величества.

— Капитан, а это не перебор? — не на шутку возбудился Хор.

Одно дело, когда два вооруженных до зубов отряда выпускают друг другу кишки на пинкской территории, где не действуют никакие цивилизованные законы, и совсем иное, когда над подобной схваткой реет государственный флаг. Тут попахивало грандиозным международным скандалом. Это было ясно любому жителю пограничья.

— Не перебор. Что мне сделают? Сошлют в дальний гарнизон? Даже не смешно, — многозначительно посмотрев на стены форта, хмыкнул капитан Дивиш.

— А если отдадут под суд?

— За исполнение своих обязанностей? Все, разговор окончен, за дело.

Два вооруженных до зубов парохода смело пошли на сближение с «пиратом». Тот, как и ожидалось, изготовился к бою. Хор и Болань грамотно разошлись в стороны, дабы не дать «пирату» уйти вниз по течению, так как опасались, что у него будет преимущество в ходе. Когда же орудие валийца рявкнуло предупредительным выстрелом, над обоими судами заполоскались флаги Рустинии, а носовое орудие на «Желтой розе» огрызнулось ответным предупредительным выстрелом…

Уже к обеду все три судна стояли у причала Паюлы, а драгуны уводили сдавшихся в плен валийских наемников. Как и предполагал капитан Дивиш, валийцы не решились открыть огонь по судам, явственно обозначившим свою государственную принадлежность.

— Хор, как тебе этот пароход? — не без удовольствия рассматривая приз, поинтересовался Дивиш.

— Отличная посудина.

— Знаешь, а ведь я, как комендант форта, могу продать этот трофей, установив на него цену на свое усмотрение.

— Не понял?

— А что тут непонятного. Сейчас назначу заседание военно-полевого суда, и мы вынесем решение. Все по закону и в пределах моей юрисдикции.

— Лихо это все у тебя, господин капитан.

— А ты как думал. Ведь мы здесь на военном положении.

— И сколько? — не совладал с любопытством Хор.

— Две тысячи крон.

— Две тысячи? За пароход, которому даже с учетом износа цена не меньше десяти?

— Так я не понял, — притворно нахмурился Дивиш, — ты берешь или нет?

— И даже плачу наличными.

— Вот и ладно. Тогда он тебя дождется у причала.

— Вообще-то он нам не помешал бы вместе со своими пушками, — встрял в разговор Рваное Ухо. — Пленные показали, что под Домбасом не меньше двух тысяч наемников.

— Вообще-то заседания суда еще не было, — парировал комендант форта. — Да и орудия нужно будет оприходовать, а затем передать в арсенал.

— Но ведь вы на военном положении и можете их продать как не отвечающие стандартам рустинской армии, — вкрадчиво произнес Рваное Ухо, которого, похоже, вдохновила возможность не просто прибыть в Домбас, но еще и с сюрпризом.