Пропавшая без вести - Хант Арлин - Страница 5

— Конечно. — Саре стало даже немного стыдно оттого, что в его голосе звучала униженная благодарность. — Вернемся к фотографии…

— Ты смеешься! За псиной следить? — возмутился Джон Квигли, напарник Сары и совладелец их детективного агентства «КвиК», когда она положила трубку и объяснила суть дела.

— Нет, за женой. Псина тут постольку-поскольку.

— Ерунда какая-то.

— Судя по его рассказу, не зря он беспокоится. Ладно, берем это дело.

Джон забросил ноги на стол. Агентство «КвиК» переживало очередной период затишья, а сидеть, уставившись в стену, и тупо ждать телефонного звонка ему совсем не улыбалось. Рука сама собой потянулась к нагрудному карману потертой джинсовой рубашки, но он вовремя вспомнил: обещал же Саре не курить в офисе. Ну и разумеется, она права: если его поймают курящим — сразу же оштрафуют, хотя одна мысль, что правительство решает, курить ему или не курить в своем же офисе, была омерзительна. Зато, надо думать, благодаря запрету на курение он будет здоров как бык.

— За псиной следить… — повторил он и покачал головой.

— Какая-никакая, а работа.

— Вот именно — какая-никакая. — Он снова потянулся к карману и стиснул зубы.

— Конечно, на этом деле не озолотишься, — сказала Сара, — но не забывай — кроме этого заказа да еще страхового случая, который подбросил нам Родни, у нас в этом месяце считай пусто. — Она что-то напечатала в компьютере и добавила: — А так, глядишь, один из нас и на зарплату наскребет.

— Ну да.

— Если мне очень повезет, то в этом месяце расплачусь по закладной.

— Все еще не нашла покупателя на квартиру?

— Нет, хоть Глория и говорит, что долго ждать не придется.

Глория была агентом по продаже недвижимости, с которой Сару свела Хелен.

Джон проворчал:

— Ладно, вот что скажите мне, босс: кто тот счастливец, которому предстоит топать за дамой с собачкой?

Сара указала ручкой на Джона:

— Я думала, ты спишь и видишь, как бы поскорее смыться из офиса.

— Но ведь ты с ним разговаривала!

— Из меня «хвост» плохой, — ответила Сара и показала на лодыжку. Хотя нога уже шла на поправку, она все еще прихрамывала, после того как в нее выстрелил Патрик Йорк, подонок, сбывавший наркотики. Это было год назад, когда она работала по делу о пропаже человека. — Я ранена, ты не забыл?

— Да, когда тебе удобно, — ответил Джон. — Однако это тебя не остановило на прошлой неделе, когда ты рванула к автоинспектору, когда он разглядывал твою «фиесту»? Выскочила на дорогу как ошпаренная.

— Ладно, давай разыграем. «Камень — ножницы — бумага».

— Давай.

Сара широко улыбнулась:

— Готов?

— Подожди. — Джон спустил ноги со стола и похрустел пальцами рук. — Ну, поехали.

Раз, два, три!

— Камень! — воскликнул Джон, вскинув кулак.

— Бумага покрывает камень! — ответила Сара, выбросившая руку ладонью вверх.

— А… повторить? Давай из трех попыток?

— Не-а…

— Дурацкая игра, — ответил Джон, встал с кресла и пошел на улицу — курить.

— Спасибо, что не куришь тут! — крикнула она ему вслед.

— Всегда пожалуйста…

5

— Вижу ее.

— Точно ее?

— Точно, точно, — тихо проговорил в мобильник Джон вечером того же дня. — Не очень-то она гуляет. Такая фифа!

— Во что одета?

— Белые брюки, белые туфли-лодочки и что-то типа розового плаща. Ну и накрашена так, что трансвеститы отдыхают.

— Это чтобы собаку-то выгулять?

— Ну да. А тут еще дождь начинается. Под дождем гулять с собакой как-то не очень…

— Не подходи близко, — напомнила Сара. — Надеюсь, ты не додумался взять с собой Сумо — с ним тебя не заметить просто невозможно.

— Неужели? — ответил Джон.

Сумо, помесь волкодава и немецкой овчарки, занимал почти все заднее сиденье «фиесты» Сары. Джон полагал, что так он разом убьет двух зайцев: и Сумо побегает, и его хозяин прекрасно проведет время в парке.

— Ну а что, разве не так?

— Сара, послушай, это парк, и там собачники гуляют. Она могла меня видеть там хоть весь год каждый день, и для нее будет менее странным, если я приду с собакой, чем без нее.

— Он мне всю машину обслюнявит.

— Я скажу ему, чтоб он так не делал.

— Смотри, не теряй ее из виду. Продолжай наблюдение.

— Наблюдение?

— Ну да, Джон, да! Наблюдай за ней, понятно?

— Понял. Цель в пределах досягаемости, повторяю, цель в пределах досягаемости, прием.

— Джон, клянусь богом…

— Мне двигать надо, командир. Она садится в машину. Повторяю, цель на двух ногах и цель на четырех лапах уезжают. Прием.

Сара отключилась. Джон сунул мобильник в карман спортивного костюма, поправил кепку и, подождав, пока Кармел Гренджер проедет мимо, тронулся с места. Сзади жалобно поскуливал Сумо — с нетерпением ждал, когда же его выпустят побегать.

— Терпение, дружище, — проговорил Джон, заводя мотор. Он осторожно выехал на дорогу и чуть прибавил газу. — Мы с тобой выслеживаем домохозяйку с собачкой. Здесь нам понадобится вся наша сообразительность.

Сара швырнула телефон на стол и подняла глаза к потолку. Если Джон в таком настроении, разговаривать с ним бесполезно, а таким он бывал всякий раз, когда за кем-нибудь следил. Эта тягомотина выводила его из себя.

Вернувшись к открытой папке на столе, Сара принялась заносить данные из нее в компьютер. Она постепенно переводила все их дела в электронный вариант, чтобы в будущем сразу находить необходимую информацию на винчестере, а не рыться в кипах бумаг. Работа скучная, но требует внимания.

Однако сегодня сосредоточиться не получалось… Через несколько минут рука сама потянулась к телефону. Сиделка ответила после третьего звонка.

— Здравствуйте, Белинда.

— Добрый день, Сара.

Сердится? «Никогда не поймешь, какое у нее настроение», — подумала Сара и спросила:

— Как там мама?

— Да почти так же, как тогда, когда вы звонили.

Сара поморщилась: она уже научилась различать раздражение в голосе сиделки, несмотря на то что Белинда появилась в их доме совсем недавно.

— Капризничает?

— Чуть-чуть.

— Поела?

— Чуть-чуть. Говорит, не хочет.

— Но вчера она почти не ужинала.

— Не волнуйтесь, я сварила куриный суп. Кино будет смотреть и поест.

— Вот и хорошо, — отозвалась Сара, чувствуя себя неловко всякий раз, когда приходилось говорить о матери, как о капризном ребенке. — Ну, до встречи.

— Вы к семи дома будете?

— Конечно, — ответила Сара и вздохнула. За те два месяца, что Белинда работала у них, она задерживалась всего два раза, но сиделка при каждом удобном случае напоминала ей об этом. — До свидания.

Сара положила трубку и закусила губу. Хелен и Джеки, ее старшие сестры, оплачивали большую часть жалованья Белинды, хотя именно Сара настояла на том, чтобы не отдавать мать в дом престарелых. Но правильно ли она поступила? Сара знала, что мать терпеть не может посторонних в доме, но болезнь Альцгеймера стремительно прогрессировала. Еще несколько месяцев назад она казалась всего лишь чудаковатой, а теперь очевидно, что дело принимает серьезный оборот.

Бывали дни, когда ее сознание вдруг становилось ясным, как когда-то, но периоды забывчивости и раздражительности случались все чаще и чаще. Сара знала, что время работает против нее: когда-нибудь Хелен добьется своего и отвезет мать в дом престарелых — или «пансионат», как она называла это заведение.

Сара опустила голову на руки. Она чувствовала себя загнанной в угол. С одной стороны, сейчас ей было не обойтись без поддержки сестер, по крайней мере пока она не продаст свою квартиру и у нее не высвободится более-менее приличная сумма, но, с другой стороны, зависимость от их денег и мнений очень ее тяготила. Временами казалось, что ей уже не вырваться из семейных тисков и она обречена всю жизнь лавировать между слезливой добротой Джеки и безапелляционной практичностью Хелен.