Летающий сыр - Арру-Виньо Жан-Филипп - Страница 2

— Ну конечно, это не вы, — посмотрела на нас мама испепеляющим взглядом. — Сейчас же доедайте все до крошки, или мало не покажется!

Взяв Жана Е. на руки, она ушла в комнату укладывать его спать.

— Спасибо, ребята! — сказал папа. — Я ваш должник.

Приподняв крышку кастрюли, он добавил:

— Скорее давайте тарелки!

Мы сбросили в кастрюлю недоеденный шпинат, а потом все это отправилось прямиком в мусорное ведро.

— Я убрал со стола, дорогая. Что подать на десерт?

Папа — просто супер!

— А когда новость? — спросили мы хором после обеда.

— Вечером расскажу, — не сдавался папа. — А сейчас вам пора в школу. Мне надо обсудить эту новость с мамой.

— Кстати, насчет сюрпризов, — добавила мама, доставая конверт, который принес почтальон. — Я чуть не забыла об этом загадочном письме…

Письмо в нашей семье всегда целое событие. Нам, то есть детям, почти никто не пишет — под предлогом того, что нас шестеро. Только бабушки и дедушки на дни рождения и двоюродные братья Фугас, которые присылают нам фотографии с праздников или самодельные открытки на Рождество.

Но конверт, который мама держала в руках, был слишком толстым для открыток с последнего праздника. Он был желтый, с адресом получателя, напечатанным на машинке, короче, точь-в-точь как письмо от нотариуса из какого-нибудь фильма. В таком письме обычно сообщают, что вы получили неожиданное наследство в миллиард франков.

Кому конкретно адресовано письмо, разобрать было невозможно. Половина имени стерлась. Тогда мама вскрыла конверт и прочитала:

Мама прервалась на мгновение и продолжила:

В комнате повисла мертвая тишина — будто только что посреди гостиной упал метеорит размером с футбольное поле! Папа громко сглотнул, выхватил письмо из маминых рук и стал им тыкать по очереди каждому в лицо.

— Я очень спокоен, я крайне спокоен, — еле сдерживался он. — Но два раза повторять не буду. Пусть тот, кому адресовано это письмо, выйдет вперед НЕМЕДЛЕННО!

Никто не сдвинулся даже на миллиметр.

— Я вас предупредил, — грозно произнес папа. — Если умник, который собирается пронести в этот дом оружие…

— Модель Z 833 Е, — уточнил Жан В.

— …сейчас же не признается, — взорвался папа, — вы все останетесь без сладкого до… до совершеннолетия!

— Это не я! У меня узе есть пистолетик с длотиками! — заверещал Жан Д.

— Как я мог его заказать? — отпирался Жан Г. — Я даже писать не умею.

— А я хоть и пишу, — подключился Жан В., — но с кучей ошибок.

Все взгляды устремились на Жана А. и меня. Конечно, мы ведь старшие и всегда во всем виноваты!

— Это Жан Б., — сказал Жан А., побледнев. — Они с его дружком Франсуа даже сделали себе пуленепробиваемые куртки!

— Неправда! — закричал я. — Это ты придумал, что можно расплатиться марками и наклейками, потому что карманных денег нам точно не хватит!

Я же говорил Франсуа, что не надо было брать этого Жана А. к нам в Клуб спецагентов! Во-первых, очки на носу всегда выдают предателя, а этот к тому же, с тех пор как перешел в пятый класс, считает себя самым умным и, конечно, самым крутым.

Еще когда мы вырезали картинку с пистолетом из каталога, я знал, что все это — большая глупость. Но это я придумал подпись: «Жан Икс». Так делают все спецагенты!

— Чтоб мои сыновья заказывали оружие по почте!.. — не унимался папа. Он без сил упал в кресло и простонал:

— Что я сделал не так?!

— Я не хотел, — пробухтел Жан А. — Меня заставили!

— Мы просто играли, — попытался вмешаться я.

— Играли?! — не верил своим ушам папа. — Газовый пистолет — игрушка?!

— Вот это класс! — обрадовался Жан В., который никогда не понимает с первого раза. — Нам тоже можно будет с вами поиграть?

— Тише, пожалуйста! — успокаивала всех мама. — Послушайте, что я скажу…

Она была очень спокойна и, кажется, еле сдерживала смех.

— Шесть Жанов в доме, — сказала она, — это и так перебор. Поэтому никаких Жанов Икс или Игрек нам тут не нужно.

С этим были согласны все. Мама продолжила:

— Если у кого-то из вас возникнет хоть малейшее желание поиграть в нашей гостиной с огнеметом, или гранатами, или еще с каким-нибудь взрывоопасным добром, имейте в виду… Вы запомните этот день на всю жизнь… По крайней мере, ваша попа уж точно. И я не посмотрю на то, что вы спецагенты и владеете самыми убойными приемами, — закончила мама, глядя мне и Жану А. прямо в глаза. — Все меня поняли?

Мы кивнули, не проронив ни слова, довольные, что отделались малым.

— А теперь — бегом в школу, если не хотите опоздать. И даже не думайте, мои юные шпионы, приклеивать хоть одно из ваших оттопыренных ушек к двери, когда папа будет мне рассказывать грандиозную новость. Иначе…

Мы схватили портфели и, не дослушав до конца, пулей выскочили из дома.

— Это ты во всем виноват, стукач вонючий! — налетел я на Жана А. в лифте.

— Сам стукач, — огрызнулся Жан А. — Сразу было ясно, что это дурацкая идея.

— Короче, мы больше никогда не позовем в наш клуб всяких очкариков из пятого класса. Ты за всех постарался!

— Да мне плевать, — огрызнулся Жан А. — Не очень-то и хотелось в Клуб отмороженных малявок.

— Сам отмороженный, — не успокаивался я.

— Ну-ка повтори, что ты там сказал, — пригрозил мне Жан А.

Но я решил не отвечать, и мы разбежались в разные стороны, чтобы не опоздать в школу.

Папина новость

Когда мы вернулись домой, папы еще не было.

— Сюрприз есть сюрприз, — стойко держалась мама. — Осталось подождать до ужина. Может, пока уроками займетесь?

— Да-да, конечно! — сказали мы хором, потому что было самое время смотреть сериал про Рин Тин Тина[1], и побежали в туалет…

Дело в том, что у нас телевизора нет. Мама говорит, что нам и так есть чем заняться, вместо того чтобы смотреть дурацкие телепередачи. Поэтому, чтобы увидеть «Рин Тин Тина», нам приходится толкаться на крышке унитаза: только оттуда через маленькую форточку прекрасно виден телик соседа в доме напротив. Вернее, его экран напоминает почтовую марку, но, имея при себе бинокль Жана А., можно догадаться, что происходит, хотя звук до нас совсем не долетает.

Проблема лишь в том, что бинокль у нас один и Жан А. никогда не хочет делиться. К тому же крышка унитаза не очень-то широкая, и уместиться на ней втроем совершенно невозможно. Вот и в этот раз Жан В. беспрестанно кричал: «Дайте мне посмотреть!» — и дергал нас за штаны. Жан А. дал ему по уху, и все, как обычно, кончилось плохо.

— Это так мы делаем уроки? — раздался мамин крик. — Марш по комнатам!

Учебный год подходил к концу, и на дом задавали только Жану А., у которого в классе есть латынь. Но, учитывая, какой строгий у нас учитель, месье Мартель, я воспользовался случаем и накатал про запас несколько прописей.

В прописях у меня своя методика. Я вывожу двести раз «Я не буду…» и оставляю пустую строчку. Потом, когда учитель говорит, что писать в наказание, просто заканчиваю предложение. Ну, например, так: «…больше смеяться над соседкой по парте, потому что у нее скобы в зубах», или вот так: «…больше плеваться из ручки в доску на уроках этикета».