Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу

Собрание стихотворений в 3томах. Том 1

Рубцов Николай Михайлович

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Разное

Техника

Автомобили и ПДД

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии

оксана2018-11-27

Вообще, я больше люблю новинки литератур

К книге

Professor2018-11-27

Очень понравилась книга. Рекомендую!

К книге

Vera.Li2016-02-21

Миленько и простенько, без всяких интриг

К книге

ст.ст.2018-05-15

И что это было?

К книге

Наталья222018-11-27

Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни

К книге

Собрание стихотворений в 3томах. Том 1 - Рубцов Николай Михайлович - Страница 80

Изменить размер шрифта:

ПУСТЬ ПОЮТ ПОЭТЫ!

Мне трудно думать:

Так много шума.

А хочется речи

Простой, человечьей

О чем шумят

Друзья мои, поэты,

В неугомонном доме допоздна?

Я слышу спор,

Я вижу силуэты

На смутном фоне позднего окна.

Уже их мысли

Силой налились!

С чего ж начнут?

Какое слово скажут?

Они кричат,

Они руками машут,

Они как будто только родились!

В каких словах

Воспеть тебя, о спутник!

Твой гордый взлет — падение мое.

Мне сообщил об этом литсотрудник,

В стихи перо направив,

Как копье.

Мол, век ракетный,

Век автомобильный,

А муза так спокойна и тиха!

И крест чернильный,

Словно крест могильный,

Уверенно поставил на стихах.

На этом с миром

И расстаться нам бы,

Но отчего же

С «Левым маршем» в лад

Негромкие есенинские ямбы

Так громко в сердце бьются и звучат!

С веселым пеньем

В небе безмятежном,

Со всей своей любовью и тоской

Орлу не пара

Жаворонок нежный,

Но ведь взлетают оба высоко!

И, славя взлет

Космической ракеты,

Готовясь в ней летать за небеса,

Пусть не шумят,

А пусть поют поэты

Во все свои земные голоса!

В ГОСТЯХ

Трущобный двор. Фигура на углу.

Мерещится, что это Достоевский,

И желтый свет в окне без занавески

Горит, но не рассеивает мглу.

Гранитным громом грянуло с небес!

В трущобный двор ворвался ветер резкий,

И видел я, как вздрогнул Достоевский,

Как тяжело ссутулился, исчез…

Не может быть, чтоб это был не он?

Как без него представить эти тени,

И желтый свет, и грязные ступени,

И гром, и стены с четырех сторон!

Я продолжаю верить в этот бред,

Когда в свое притонное жилище

По коридору в страшной темнотище,

Отдав поклон, ведет меня поэт…

Куда меня, беднягу, занесло!

Таких картин вы сроду не видали,

Такие сны над вами не витали,

И да минует вас такое зло!

…Поэт, как волк, напьется натощак.

И неподвижно, словно на портрете,

Все тяжелей сидит на табурете

И все молчит, не двигаясь никак.

А перед ним, кому-то подражая

И суетясь, как все, по городам,

Сидит и курит женщина чужая…

— Ах, почему вы курите, мадам! —

Он говорит, что все уходит прочь,

И всякий путь оплакивает ветер,

Что странный бред, похожий на медведя,

Его опять преследовал всю ночь.

Он говорит, что мы одних кровей,

И на меня указывает пальцем,

А мне неловко выглядеть страдальцем,

И я смеюсь, чтоб выглядеть живей.

И думал я: «Какой же ты поэт,

Когда среди бессмысленного пира

Слышна все реже гаснущая лира,

И странный шум ей слышится в ответ?..»

Но все они опутаны всерьез

Какой-то общей нервною системой:

Случайный крик, раздавшись над богемой,

Доводит всех до крика и до слез!

И все торчит.

В дверях торчит сосед,

Торчат за ним разбуженные тетки,

Торчат слова,

Торчит бутылка водки,

Торчит в окне бессмысленный рассвет!

Опять стекло оконное в дожде,

Опять туманом тянет и ознобом…

Когда толпа потянется за гробом,

Ведь кто-то скажет: «Он сгорел… в труде».

ПОЭТ

(Поэма)

Трущобный двор.

Фигура на углу.

Мерещится, что это Достоевский.

И поздний свет в окне без занавески

Горит, но не рассеивает мглу.

Гранитным громом грянуло с небес!

Весь небосвод в сверкании и в блеске!

И видел я, как вздрогнул Достоевский,

Как тяжело ссутулился, исчез…

Не может быть,

что это был не он!

Как без него представить эти тени,

И странный свет, и грязные ступени,

И гром, и стены с четырех сторон!

Я продолжаю

верить в этот бред,

Когда в свое притонное жилище

По коридору, в страшной темнотище,

Отдав поклон,

ведет меня поэт…

Он, как матрос, которого томит

Глухая жизнь в трущобах и в угаре.

— Какие времена на свете, Гарри?

— О! Времена неласковые, Смит!

В моей судьбе творились чудеса!

Но я клянусь

любою клятвой мира,

Что и твоя освистанная лира

Еще свои поднимет паруса!

Еще мужчины будущих времен —

Да будет воля их неустрашима! —

Разгонят мрак бездарного режима

Для всех живых и подлинных имен!