Мой домашний динозавр - Кинг-Смит Дик - Страница 6

До завтрака Ворчун с детьми стояли и смотрели, как Крузо явно забавлялся, прокладывая себе путь, с хрустом рассекая тонкий ледок.

— Он ледокол! — закричал Энгес и побежал вокруг садка, вытянув вперед руки, сомкнув кончики пальцев, изображая таким образом нос корабля. — Ледоход Крузо в Антарктике, полный вперед, бамц, трах, бум!

— Но скоро он уже не сможет так плавать, — сказал Ворчун Керсти.

— Почему?

— Сообщили, что это только начало настоящих холодов. Так что через несколько дней такой маленький водоем покроется толстым слоем льда.

— Таким толстым, что Крузо не сможет его пробить? — спросила Керсти.

— Да.

— Таким толстым, что по нему можно будет кататься? — спросил, останавливаясь, Энгес. — Вот здорово!

— Глупый, для Крузо это будет совсем не здорово, — сказала Керсти. — Если он окажется подо льдом, он не сможет дышать. Он утонет.

— Тут он найдет свою могилу, — сказал Энгес заупокойным голосом. Он обеими руками зажал горло, высунул язык, скосил глаза и издал страшные булькающие хрипы, будто его душат.

— Не валяй дурака, — сказала Керсти. — Ворчун, что нам делать?

— Нам надо его переселить.

— В озерцо?

— Да, оно никогда не замерзает.

— А щука? А выдра? А цапля?

— Думаю, он уже достаточно большой, чтобы постоять за себя.

И действительно, водоконь, теперь уже десяти месяцев от роду, поразительно вырос. В бассейне давно не стало никакой живности, Крузо съел все, что там было, а еды ему теперь требовалось столько, что приходилось дважды в день ходить за ней к морю. Он был теперь с… как-то трудно сравнивать величину животного, столь непохожего на других, с кем-либо; но раз уж поначалу его сравнили с котенком, потом с кошкой, то теперь, хотя он и выглядел совсем иначе, по размеру и весу он стал с тигра-подростка; правда, вместо лап у него были четыре большие ромбовидные ласты.

— Достаточно большой, чтобы постоять за себя! — сказал Энгес. — Разрази меня гром, он постоит! Бьюсь об заклад, теперь он расправится и с этой выдрой, и с этой цаплей, Ворчун! Он разорвет их на куски!

— Но как мы его переселим? — спросила Керсти.

— Вот об этом-то я и думаю, — сказал Ворчун. — Я надеялся с этим повременить. Я хотел как-нибудь погрузить его на тачку, но сомневаюсь, что смогу это сделать один. А попросить кого-то помочь нельзя, ведь тогда все узнают о водоконе. Вот в чем проблема. Мне нужна помощь сильного мужчины.

— Что же делать? — спросила Керсти.

— Идти завтракать, — предложил Энгес. — Я голодный.

По дороге к дому они заметили уезжающего на своем старом красном велосипеде почтальона, а когда вошли в кухню, там стояла мама с распечатанным письмом в руках. У нее был очень радостный вид.

— Угадайте, от кого это! — сказала она детям. — От вашего отца! Его корабль вчера причалил в Клайде. Сегодня утром он будет дома!

Глава 6

ДОМОЙ МОРЯК ВЕРНУЛСЯ

Керсти от радости, что приезжает отец, не могла заставить себя есть. Энгес тоже был очень рад, что не помешало ему съесть не только свой завтрак, но и доесть за Керсти.

Они знали время прибытия автобуса на остановку внизу, в долине, поэтому вышли и ждали около дома. И вот вдалеке показался человек в морской форме, сумка через плечо, в одной руке — свертки, другой он радостно помахал им.

Глядя, как мать и дети бегут ему на встречу, Ворчун довольным голосом произнес:

— Домой моряк вернулся…[2]

В доме царило оживление. Все открывали пакеты с подарками из далеких краев. Для мамы там оказался отрез красивого шелка, для Ворчуна — семена удивительных чужеземных растений, чтобы он посадил их в саду, для Керсти — ожерелье из зубов акулы, а для Энгеса — четырехмачтовый корабль с раздутыми парусами, бороздящий воды в бутылке.

— Как выросли! — сказал отец детям. — Энгес, в прошлый отпуск я тебя легко носил на руках. Не знаю, как теперь.

— Он любитель поесть, — сказала мама.

Тут Керсти сразу вспомнила о водоконе, который тоже вырос и стал неподъемным.

— Ворчун! — вскрикнула она. — Мы еще не кормили Крузо!

— Какого Крузо? — спросил отец.

— Это наш монстр! — завопил Энгес. — Мы нашли его на берегу, он вывелся у нас в ванне и сейчас живет в бассейне для золотых рыбок, и мы каждый день ловим для него рыбу, и он пожирает ее — хав-хав-хав. Вот увидишь его зубы, папа — они в тысячу раз больше, чем на ожерелье у Керсти, правда! — и Энгес состроил страшенную гримасу.

— О чем это малыш говорит? — спросил отец, и ему все рассказали.

— Ты приехал как нельзя кстати, — сказал Ворчун. — Мы должны переселить его в озерцо, и чем быстрее, тем лучше. Один я бы не справился. Его из бассейна-то не достанешь. Я вот думаю целый день его не кормить, а потом, когда он зверски проголодается, выманить чем-нибудь вкусненьким на берег.

— Пойдем, папа, посмотришь, какой он, — сказала Керсти, и они все отправились к бассейну, где Крузо уже издавал голодные крики.

Сняли раму, и Керсти позвала: «Крузо!», и водоконь подплыл и положил голову на бетонную кромку.

— Вот это да! — воскликнул отец. — Я прошел семь морей и нигде не видел такого! Это что-то вроде морского дракона?

— Водоконь, — сказал Ворчун.

— Припоминаю, ты как-то говорил мне об этом. Не такой ли водился в Лох-Морар?

Ворчун кивнул.

— Приласкай его, — сказал он.

— Славный зверь, — отец наклонился и почесал Крузо за ушами, а потом спросил: — Когда мы начнем его переселять?

— Думаю, утром, — сказал Ворчун. — Вдвоем мы, надеюсь, сможем уложить его на мою тачку и по дороге отвезти к озерцу. Завтра воскресенье, значит, почтальона не будет и автобус не ходит, и навряд ли кто-нибудь окажется поблизости.

Близился полдень, и Крузо стремительно плавал туда-обратно по всей длине бассейна, время от времени вытягивая вверх свою лошадиную голову в направлении тропинки, по которой к нему приходили великаны. В это время ему всегда приносили первую еду. Как только он увидел великанов, он начал кричать от нетерпения. Про него уже нельзя было сказать «чирикать», потому что голос у него поломался, стал чем-то вроде низкого хриплого рева, как у коровы, надрывно зовущей теленка.

Но когда великаны пришли и убрали проволочную сетку, он увидел, что они не принесли никакой еды. Их было теперь не четыре, а пять. Один из маленьких великанов позвал Крузо, он приплыл, как уже был приучен, и положил голову на край бассейна. Новый великан, очень большой, на подбородке у него было много волос, наклонился, почесал ему очень приятно за ушами и, как обычно, раздалась мешанина их голосов, у кого низких, у кого высоких.

Потом они ушли, и, как только они исчезли из виду, начался непрерывный холодный дождь. К вечеру дождь прекратился, но к тому времени Крузо был голоден чрезвычайно. Он не ел уже целые сутки, и его воображению представлялись мучительные картины — нежные в крапинках лиманды и жирные маленькие коричневые скальные рыбки, хрустящие крабы и сочные розовые морские звезды. А что касается мидий, так он бы мог съесть целую бочку.

Первый раз в жизни он почувствовал необходимость отправиться на поиски пищи, а не ждать, пока ее принесут, и впервые он даже попытался выбраться из бассейна. После многочисленных неуклюжих попыток он ухитрился головой приподнять проволочную раму и положить обе передние ласты на мокрый от дождя бетонный барьер, но он был слишком крутой и уже подмерзший, так что Крузо соскользнул обратно, застонав от разочарования.