Если душа родилась крылатой - Цветаева Марина Ивановна - Страница 23

Простолюдинами любви!

О, когда б, здраво и поґпросту:

Просто — холм, просто — бугор...

(Говорят, тягою к пропасти

Измеряют уровень гор).

В ворохах вереска бурого,

В островах страждущих хвой...

(Высота бреда — над уровнем

Жизни.)

— Наґ же меня! Твой...

Но семьи тихие милости,

Но птенцов лепет — увы!

Оттого что в сей мир явились мы —

Небожителями любви!

6

Гора горевала (а горы глиной

Горькой горюют в часы разлук),

Гора горевала о голубиной

Нежности наших безвестных утр.

Гора горевала о нашей дружбе:

Губ непреложнейшее родство!

Гора говорила, что коемужды

Сбудется — по слезам его.

Еще говорила гора, что табор —

Жизнь, что весь век по сердцам базарь!

Еще горевала гора: хотя бы

С дитятком — отпустил Агарь!

Еще говорила, что это — демон

Крутит, что замысла нет в игре.

Гора говорила, мы были немы,

Предоставляли судить горе.

7

Гора горевала, что только грустью

Станет — чтоґ ныне и кровь и зной.

Гора говорила, что не отпустит

Нас, не допустит тебя с другой!

Гора горевала, что только дымом

Станет — чтоґ ныне: и мир и Рим.

Гора говорила, что быть с другими

Нам (не завидую тем другим!).

Гора горевала о страшном грузе

Клятвы, которую поздно клясть.

Гора говорила, что стар тот узел

Гордиев: долг и страсть.

Гора горевала о нашем горе:

Завтра! Не сразу! Когда над лбом —

Уж не memento

5

, а просто — море!

Завтра, когда поймем.

Звук... Ну как будто бы кто-то просто,

Ну... плачет вблизи?

Гора горевала о том, что врозь нам

Вниз, по такой грязи —

В жизнь, про которую знаем всеґ мы:

Сброд — рынок — барак.

Еще говорила, что все поэмы

Гор — пишутся — таґк.

8

Та гора была, как горб

Атласа, титана стонущего.

Той горою будет горд

Город, где с утра и доґ ночи мы

Жизнь свою — как карту бьем!

Страстные, не быть упорствуем.

Наравне с медвежьим рвом

И двенадцатью апостолами —

Чтите мой угрюмый грот.

(Грот — была, и волны впрыгивали!)

Той игры последний ход

Помнишь — на исходе пригорода?

Та гора была — миры!

Боги мстят своим подобиям!

Горе началось с горы.

Та гора на мне — надгробием.

9

Минут годы, и вот означенный

Камень, плоским смененный, снят

6

.

Нашу гору застроят дачами, —

Палисадниками стеснят.

Говорят, на таких окраинах

Воздух чище и легче жить.

И пойдут лоскуты выкраивать,

Перекладинами рябить,

Перевалы мои выструнивать,

Все овраги мои — вверх дном!

Ибо надо ведь — хоть кому-нибудь

Дома в счастье, и счастья — в дом!

Счастья — в доме! Любви без вымыслов!

Без вытягивания жил!

Надо женщиной быть — и вынести!

(Было-было, когда ходил,

Счастье — в доме!) Любви, не скрашенной

Ни разлукою, ни ножом.

На развалинах счастья нашего

Город встанет: мужей и жен.

И на том же блаженном воздухе,

— Пока можешь еще — греши! —

Будут лавочники на отдыхе

Пережевывать барыши,

Этажи и ходы надумывать —

Чтобы каждая нитка — в дом!

Ибо надо ведь — хоть кому-нибудь

Крыши с аистовым гнездом!

10

Но под тяжестью тех фундаментов

Не забудет гора — игры.

Есть беспутные, нет — беспамятных:

Горы времени — у горы!

По упорствующим расселинам

Дачник, поздно хватясь, поймет:

Не пригорок, поросший семьями, —

Кратер, пущенный в оборот!

Виноградниками — Везувия