Праздник непослушания (с илл.) - Михалков Сергей Владимирович - Страница 7

Он сделал круг над городом и скрылся из виду.

Фантик вернулся домой, где застал Малыша сладко спящим на железной кроватке.

Ужасные дети в томительном ожидании сидели по домам…

*

Письмо заканчивалось стихами:

Мамы! Папы! Нам без вас —

Всё равно, что вам без нас!

Добрый доктор Ухогорлонос дошёл до этих строк и запнулся. Он протёр очки, но и это не помогло, — дальше читать он не мог. От волнения у него пересохло в горле и перестало биться сердце. Он взял себя в руки, сердце опять застучало, но письмо всё же пришлось дочитывать учителю Глобусу.

С большим выражением прочитал он последние строки послания:

Мамы! Папы! Нам без вас —

Всё равно, что вам без нас!

— Что я говорил?!—радостно закричал доктор. — Я это предвидел! Они всё поняли, и теперь у нас начнётся новая жизнь! Всё пойдёт по-иному, вот увидите! А какие замечательные стихи и как легко они запоминаются!

И тут началось общее веселье. Папы, мамы, бабушки и дедушки взялись за руки, закружились в хороводе и на все голоса запели:

Мамы! Папы! Нам без вас —

Всё равно, что вам без нас!

Они так развеселились, что сами почувствовали себя детьми — стали кувыркаться в траве, играть в пятнашки, а учитель Глобус так расшалился, что совсем забыл, что он учитель, и, догоняя доктора, подставил ему подножку, да так удачно, что тот перелетел через голову и сшиб с ног бабушку Репки и Турнепки, которая, в свою очередь, падая, схватилась за дедушку, и они вместе кубарем покатились с горки.

Всё это видел Бумажный Змей. Он не стал дожидаться ответа на письмо: ему и так было ясно, чем всё это кончится. Он незаметно поднялся над палатками и полетел.

Поручение Фантика было выполнено.

*

И снова на городской площади собрались дети. Пистолетик и Таракан сидели на широких плечах Отважного Путешественника, держась за его бронзовые уши. Даже Фантик с театральным биноклем в руках пристроился на макушке памятника.

Все с нетерпением и надеждой смотрели в безоблачное небо.

— Летит! Летит! — завопил Пистолетик. — Летит! Фантик поднёс к глазам бинокль:

— Это галка!

Потом пролетела ворона, которую тоже издалека не за того приняли. Потом пролетела ещё одна галка.

Наконец появился долгожданный почтальон. Он появился неожиданно и совсем не с той стороны, откуда его ждали. Его отнесло ветром, и он вылетел на площадь из-за городской башни, чуть-чуть не зацепившись хвостом за стрелки часов.

— Они возвращаются! Готовьтесь к встрече! — прокричал он, опускаясь на крышу башни.

— Ура-а-а!.. Ура-а-а!.. Ура-а-а!.. Этот радостный клич возник у подножия памятника и, нарастая, троекратно прокатился по всей площади.

— Дай я тебя расцелую! — кричал Фантик Бумажному Змею, хлопая в ладоши. Театральный бинокль упал на землю, но почему-то не разбился.

*

— Змей! Змей! — позвал Малыш. Площадь была пуста: всех, кто на ней только что был, как ветром сдуло…

Бумажный Змей взмахнул хвостом:

— Лови кончик!

Малыш подпрыгнул, изловчился и поймал кончик

хвоста.

— А теперь подтягивайся!

Малыш полез вверх по хвосту, работая руками и ногами.

— Молодец! А теперь держись за меня, как дер­жался, и — полетим! И они полетели. Когда они были уже высоко, Малыш спросил:

— Послушай, Змей! Тебе тут тоже не понравилось?

— По правде говоря, такая свобода не по мне! — ответил Бумажный Змей. — Всё-таки должен же быть какой-то порядок…

*

Фантик носился на своём велосипедике из одного конца города в другой — распоряжался, командовал, советовал и проверял. Ужасные дети готовились к торжественной встрече родителей. Никто точно не знал, когда они появятся, поэтому надо было как можно скорей подмести улицы, накормить птиц в клетках и полить цветы в горшках, застелить постели, перемыть грязную посуду, отмыться как следует самим — словом, успеть сделать тысячу дел, из которых каждое было самым важным.

Пол в кондитерской «СЛАДКОЕЖКА» блестел как зеркало.

На столиках, на стульях, на стенах и на подоконниках не остались и следа от недавнего сражения сладкоежек.

В школьных классах было чисто и уютно, как в первый день школьных занятия. На всех классных досках было красивым почерком написано: “Добро пожаловать!" Такая же надпись красовалась на воротах школы.

Пистолетик со своей командой орудовал на улице Мушкетёров.

Вооружившись несколькими пожарными шлангами, они смывали со стен домов, витрин и заборов то, что они с таким вдохновением создали в первый день Праздника Непослушания.

— Долой войну! — кричал Пистолетик и направлял тугую водяную струю на танки, идущие в наступление. И танки зелёными ручейками стекали по забору на тротуар, и пушки исчезали, будто их и не было, и ракеты прерывали свой полёт, размытые водой…

Что говорить, Ухогорлоносикам было, конечно, жалко самим уничтожать плоды своей фантазии, но Фантик решительно сказал им:

— Если уж приводить город в порядок, то начать надо с улицы Мушкетёров. В противном случае, вас никто не поймёт!..

«Почему не поймёт? — думал Пистолетик, который больше всех вложил сил в раскрашивание улицы. — Почему не поймёт? Война нарисована по-настоящему. Всё понятно… Война!» Но спорить с Фантиком он не стал: дети договорились во всём беспрекословно слушаться Фантика — временного коменданта города.

*

Ровно в полдень первые колонны родителей организованно вступили на площадь имени Отважного Путешественника.

Выстроившись, как на параде, стояли перед ними их дети и внуки. Причёсанные, вымытые мальчики в глаженых костюмчиках и начищенных ботинках. Нарядные девочки с бантами в чистых, расчёсанных волосах. Тихие и послушные. Готовые выполнить любое поручение, задание или просьбу. Образцово-показательные дети!..

— Какие-то они не такие!.. — Доктор Ухогорлонос смотрел на маленького мальчика с морщинистым лицом, похожим на печёное яблоко, стоявшего на несколько шагов впереди остальных детей.

В руках он держал букетик анютиных глазок.

Папы, мамы, бабушки и дедушки растерялись. Они ожидали совсем другой встречи: бурных объятий, слез радости, криков восторга…

— Какие ужасные дети!.. — прошептал доктор. — Неужели они могли так измениться за три дня! Что с ними случилось? Это же просто какие-то маленькие старички!..

И тут вдруг маленький старичок взмахнул букетиком анютиных глазок, и по его сигналу строй образцовых детей дрогнул и рассыпался с невероятным поросячьим визгом.

Все дети, как один, бросились разбирать взрослых…

— Отпустите меня! Я не ваш, я не ваш! — кричал чей-то дедушка, отбиваясь от напавших на него чужих внуков.

— Это не ваша мама! Это наша мама! — вопил Таракан, отнимая у близнецов свою перепуганную маму.

— Это не я! Это не я! Я здесь! Я здесь! — кричал не своим голосом доктор Ухогорлонос, взобравшись на пьедестал памятника и махая соломенной шляпой, чтобы привлечь внимание своих Ухогорлоносиков, бросившихся в погоню за чьим-то чужим отцом…