Вкус любви - Монро Люси - Страница 38

Она поцеловала его в ключицу.

— Мне это нравится.

Он вздохнул от удовольствия.

— Мне тоже.

Он был все еще возбужден внутри ее, оргазм опустошил его, но желание, которое она возбуждала в его плоти, никуда не ушло.

— Спасибо, Саймон.

Он отстранился, чтобы увидеть милые очертания ее лица.

— Спасибо тебе. Мне никогда не было так хорошо, — искренне признался он.

Шоколадные глаза расширились, искрясь подозрительной влагой.

— Правда?

Он поцеловал ее.

— Правда.

— Мне тоже.

По какой-то причине от этого признания он словно вырос на десять футов.

— Тебе понравилось заниматься любовью с воином-победителем, а?

— Мне безумно понравилось заниматься любовью с тобой. — Ее пальцы зарылись в его волосы, и она уткнулась носом в его грудь. — У меня никогда раньше не было оргазма.

Слова были произнесены приглушенным шепотом, так что сначала он даже засомневался, правильно ли расслышал.

— Ты хочешь сказать, что раньше никогда не кончала?

— Да. — Она не смотрела на него.

Он взял ее за подбородок.

— Повтори это еще раз.

Она замотала головой.

— Ты меня слышал.

— Но ты такая отзывчивая!

Она попыталась пожать плечами, но у нее не очень получилось, когда он лежал на ней всем телом.

— Раньше я никогда такой не была.

Ему нравилось слышать это. Может быть, для компьютерного гения это был не самый правильный подход, но после ее запинающегося признания он чувствовал себя настоящим воином-победителем. Определенно не компьютерным.

— Ты хочешь сказать, что никогда не испытывала оргазма с мужчиной, — переспросил он для ясности.

— Я сказала это? — спросила она, отворачиваясь от его испытующего взгляда и туго натягивая намотанные на его руку волосы.

— Нет. — Но альтернатива была просто непостижима. Ей двадцать семь лет, по крайней мере так сообщил ему Джейкоб после первой проверки безопасности. Она разведена. Она не может быть столь невинна. Он чувствовал себя так, будто только что занимался любовью с девственницей. — Но, малышка, есть вещи…

Она мятежно посмотрела на него.

— Мне было неудобно пытаться делать эти вещи. Если тебя это беспокоит, мне жаль. Я просто подумала, что ты можешь захотеть знать.

Проклятие. Он обидел ее.

— Тсс. — Он целовал ее, пока она вновь не расслабилась. — Меня это не беспокоит. Это удивляет меня. Вот и все. Ты самая чувственная женщина, с которой я когда-либо был, но я был бы дураком, если бы мне не понравилось, что свой первый оргазм ты испытала со мной.

В ее улыбке сквозили слезы.

— Думаю, это означает, что ты не будешь против попытаться когда-нибудь это повторить.

Они все еще были сокровенно соединены, он чувствовал, как ее нежная влажность охватывает его, а она говорит о «когда-нибудь», как будто то, что было между ними сейчас, закончилось. Он посмотрел на нее сверху вниз. Неужели она думает, что это был какой-то случайный секс, вроде как поесть вместе действительно изысканный десерт, который они оба могут захотеть попробовать еще раз? Неужели она относилась к этому так несерьезно?

Вот чертовщина!

Но он сказал только:

— Конечно. — Если его тон был немного угрюмым, она должна простить его. «Когда-нибудь» могло означать что угодно, от следующего раза, когда о на будет в штате Вашингтон, до следующих пяти минут. Он точно знал, какое «когда-нибудь» собирался осуществить, и это не была какая-то неопределенная дата в будущем.

Но сначала он должен кое-что сделать.

Он осторожно высвободился и скатился с нее, потом встал и отвернулся, все еще немного беспокоясь насчет того, что она может увидеть его во всем возбужденном великолепии. Он становился еще великолепнее, когда размышлял о том, как лучше еще раз соблазнить миниатюрную Венеру в его постели.

Аманда в смятении наблюдала, как Саймон удалился в ванную. Кажется, он разозлился. Неужели это ее вопрос рассердил его? Может быть, она слишком навязчива. Хотя она знала, для Саймона это было «одноразовое» дело. Они ничего не говорили о будущем. Он мог захотеть снова вернуться к своим делам.

Может быть, для него одного раза достаточно.

Он сказал, что она самая чувственная женщина, с которой он когда-либо был, но она знала, что это неправда. Не может быть правдой. Она такая же чувственная, как старая тряпичная кукла, но она действительно удовлетворила его. Его экстаз был таким же громким и безудержным, как ее собственный.

Так почему же он так быстро покинул постель?

Может быть, она все-таки чем-то его разочаровала.

Должна ли она одеться и уйти, пока он в ванной? Она не знала правил относительно таких вещей. От наслаждения, которое он дал ей, она словно впала в летаргию, но ей казалось, что ему не понравится, вернувшись, увидеть ее ползающей под простыней и засыпающей в его постели. Она даже не была уверена, что он вообще захочет увидеть ее в комнате, когда выйдет.

В нее, туда, где всего несколько минут назад так ярко горел огонь страсти, проник холод.

Она услышала звук текущей воды, но за ним не последовал характерный шум душа.

Что он делает?

Она села и оглядела комнату, ища свою одежду. Она увидела одну туфлю у двери, носок на стуле у кровати и нечто похожее на ее брюки в куче на углу огромного матраса. Она встала на колени и стала пробираться по постели, чтобы добраться до брюк.

Дотянувшись до них, она заметила свою блузку на полу примерно в футе от кровати. Она нагнулась и потянулась за ней.

— Очаровательный вид.

Осознав, что именно он видит — ее обнаженную попу, — она взвизгнула и бросилась обратно на кровать. Стоя на коленях, она повернулась к нему лицом. Проклятие, ему смешно!

Только однажды ей захотелось, чтобы вид ее обнаженного тела вызвал неудержимое желание. Не презрение. Не смех. Страсть. Правильно. Вот что должно было произойти в этой жизни.

Ее блузка все еще лежала на полу, так что она схватила брюки и в порыве стыдливости попыталась прикрыться ими. Они занимались любовью поверх одеяла, так что теперь она не могла спрятаться за ним. Мысль, что Саймон увидит ее обнаженное тело и заметит ее недостатки, заставила ее съежиться.

— Я думала, ты собираешься принять душ.

Но Саймон не собирался. Он вернулся. На нем ничего не было, кроме полотенца вокруг бедер.

— Аманда, ты смотришься очень хорошо, сидя на моей постели. — Он подошел к кровати. — Но ты будешь выглядеть еще лучше в моей ванне. — Он протянул руку и попытался забрать у нее брюки. — Сейчас это тебе не нужно.

— Я…

Ему удалось выхватить тонкий тканевый барьер из ее крепко сжатых пальцев. Он бросил капри на пол, где они приземлились почти точно поверх ее блузки.

— Они же помнутся!

— Джейкоб погладит их для тебя. — Сказав это, он подхватил ее на руки.

— Это входит у тебя в привычку, — задыхаясь, промолвила она, когда ее обнаженная кожа коснулась его обнаженной кожи.

Он улыбнулся, словно пират, захвативший сокровища.

— Ты такая крошечная штучка, что все мои примитивные инстинкты выходят из-под контроля. Ты не против?

— Нет. — Вообще-то ей это даже нравится.

Но крошечная? Она решила, что это в сравнении с ним ее пять футов и четыре дюйма кажутся маленькими, но все же… крошечная?

— Я ношу четвертый размер бюстгальтера, — сказала она, подтверждая очевидное, — и, готова поспорить, я постоянно ношу тот же самый размер, что и жена твоего кузена носит во время беременности.

— Да. Ты совершенна, но такая маленькая, что это немного пугает меня. Мне действительно повезло, что твоя страсть компенсирует твой размер.

Неужели они говорят об одном и том же теле? Он вообще слышал, что она сказала? Ее мать приставала к ней, настаивая на операции по уменьшению груди, с тех пор как Аманда закончила развиваться. Ланс присоединился к убеждениям матери, но Аманда отказалась. Она никогда не делала операций, и, честно говоря, ее пугала сама идея.

— Ты действительно думаешь, что я совершенна? — не смогла она удержаться от вопроса.