Любовь и предубеждение - Монро Люси - Страница 18

И вдруг Себастьян вспомнил, что Рейчел упоминала о какой-то подруге Андреа, и попросил Ястреба поговорить с ней. Детектива долго поливали грязью, пока он не предложил деньги за электронный адрес Рейчел. Увы, оказалось, что данный адрес аннулирован.

А потом ему позвонила Рейчел...

Войдя на кухню, Рейчел с удовольствием вдохнула аромат жареного бекона, тостов и бразильского кофе – ее любимого.

Она застала удивительную картину: в центре ее маленького кухонного столика красовалась миска помытых фруктов, а возле кофеварки возился Себастьян – босиком, в накинутой на плечи рубашке.

– Ты многое скрываешь ото всех, Себастьян Курос. Я никогда не думала, что ты умеешь готовить.

Он повернулся к ней с двумя кружками кофе.

Бронзовые мускулы играли на его обнаженных руках, пока он ставил кружки на стол.

– Я – нет, но один из моих телохранителей прекрасно готовит. Он только что ушел.

Судя по завтраку, телохранитель находился на кухне долго, даже тогда, когда Себастьян разбудил Рейчел и сказал, что у нее есть пятнадцать минут на душ.

Они ели молча, потом Рейчел спросила:

– Где были твои телохранители вчера вечером?

– Они расположились в ближайшей гостинице.

Рейчел с удивлением взглянула на него.

– И Нардо согласился на это?

Начальник стражи Себастьяна повсюду следовал за ним. Хотя обычно телохранителей не было видно, они всегда находились и в его квартире, и на вилле.

– Я не предоставил ему выбора.

Бедный Нардо! Должно быть, он совсем не спал этой ночью.

– Я не хочу создавать тебе проблем.

– Ты – не проблема для меня. – Себастьян пил кофе и спокойно смотрел на нее. – Ты – мать моего ребенка.

– Меня до сих пор удивляет, что ты не потребовал сделать тест.

– Ты была девственницей, когда мы любили друг друга.

– Теперь ты уверен в этом?

– Да. – Его плечи напряглись. – Ты говорила сущую правду. Я должен был поверить тебе, но не сделал этого.

– Ты обвинил меня во лжи только потому, что не было крови.

Серые глаза Себастьяна выражали неподдельную муку.

– Ты сказала, что на тебя напали.

– А ты решил, что я все выдумываю, чтобы поймать тебя в свои сети, как в свое время поступила моя мать.

На скулах Себастьяна заиграли желваки. Рейчел доверилась ему, а он повел себя как полный болван и оттолкнул ее.

– Нам обоим лучше забыть те слова, которые я говорил тебе тогда.

Ах, как все просто! Взять и забыть. Она будет матерью его ребенка, и поэтому должна притворяться, что между ними все хорошо?

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Рейчел покачала головой.

– Хотела бы я знать, почему ты так уверен, что ребенок твой. Что изменилось, Себастьян? Когда я уходила из твоей квартиры, ты считал меня чуть ли не шлюхой.

– Я никогда не считал этого.

– Ты обвинил меня в том, что я ради выгоды использовала свое тело. Как еще ты назовешь это?

– Глупостью.

– Можно узнать, почему?

Себастьян неловко поерзал на стуле.

– Мать думает, что я дурак.

От удивления у Рейчел округлились глаза. Греческие матери боготворят своих сыновей, и Филиппа всегда гордилась Себастьяном и Аристидом, полагая, что они лучшие мужчины на свете.

Кроме того, как Филиппа могла заставить Себастьяна изменить свое мнение о ней?

– Мама назвала меня динозавром и сказала, что отсутствие крови – не показатель.

Понадобилась секунда, чтобы смысл слов дошел до Рейчел. Она вскочила и завизжала:

– Ты сказал матери о том, как мы провели ночь?

Что Филиппа подумает о ней? Прошло всего две недели со смерти Андреа и Матиаса, а она уже предается земным утехам!

Себастьян протянул руку и схватил ее за запястье.

– Сядь и успокойся, Рейчел.

Девушка села только потому, что почувствовала дурноту и не хотела, чтобы он узнал об этом. Высвободив руку, она уставилась на него.

– Только не говори мне, что ты не обсуждал с Филиппой то, что произошло между нами, – процедила она сквозь сжатые губы.

Себастьян покраснел.

– Да, я сказал ей о нас. И мать впервые говорила со мной открыто об этих вещах. Я был бы счастлив, если бы в последний раз.

Если бы Рейчел не была так рассержена, она бы засмеялась над тем, с каким похоронным видом сидит сейчас Себастьян. Ее задевало еще и то, что он поверил матери, а не ей.

– Итак, ты обо всем рассказал Филиппе?

– Нет! Не обо всем. – Себастьян устало потер глаза.

Интересно, сколько часов он спал прошлой ночью? – подумала Рейчел. Они легли очень поздно, а он проснулся раньше ее.

– Ты забыл упомянуть, какого цвета на мне были носки?

– На тебе не было никаких носков. Твои прекрасные ножки были голыми, и я, кстати, не вдавался в столь интимные подробности, разговаривая с матерью. Неужели ты думаешь, что я способен на такое?

Рейчел помотала головой.

– Вообще-то нет.

Себастьян махнул рукой в сторону ее тарелки.

– Ешь завтрак. Тебе нужно набираться сил.

Так, теперь Себастьян проявляет заботу. Рейчел не сомневалась, что он печется не о ней, а о ребенке.

Себастьян поднялся и поставил тарелку на столешницу. Затем повернулся к Рейчел и, прислонившись к кухонному шкафу, изучающе посмотрел на нее. Чтобы не встречаться с ним взглядом, Рейчел опустила глаза – и чуть не задохнулась, увидев, как он возбужден.

Почувствовав, что ее женское естество откликается на это, она с досадой уставилась в свою тарелку – После того как ты поешь, мы пойдем на прием к врачу, – бесстрастно произнес Себастьян.

Рейчел утвердительно кивнула головой.

– Пока нас не будет, мои люди начнут упаковывать твои вещи, – продолжил он. – Если здесь есть какая-нибудь мебель, с которой ты не хотела бы расставаться, мы переправим ее в Грецию или Нью-Йоркскую квартиру.

Рейчел удивилась:

– Собирать мои вещи? О чем ты говоришь? Я не поеду в Грецию.

На его лице ничего не отразилось.

– Рейчел, за тобой нужно присматривать. Я не смогу делать это, если буду находиться на другом конце света. Ты отправишься в Грецию вместе со мной.

Она открыла было рот, чтобы поспорить, но потом передумала. Разве не для этого она позвонила ему?

– Ладно, но мебель вывозить не нужно. Не вечно же я буду беременной.

– Нет, вывезем.

– Почему?

– В скором времени ты родишь, и твоя жизнь кардинально изменится.

– Мне хватит одной спальни.

– Как моя жена, ты не будешь ни в чем нуждаться.

Сердце Рейчел заколотилось. Виновата ли в этом аритмия или неожиданные слова Себастьяна?

– Ты, кажется, не спросил меня, хочу ли я выйти за тебя замуж.

– Наши желания сейчас не имеют значения. Ребенку нужны два родителя.

– Мне не нужно выходить за тебя замуж для того, чтобы ты выполнял отцовские обязанности.

– Нет, нужно. Если мы не поженимся, то обманем нашего ребенка.

– А я не желаю становиться женой человека, который считает меня потаскухой, – заявила Рейчел, отодвигая тарелку с недоеденным завтраком.

Себастьян скрестил руки на груди.

– Я уже сказал, что не думаю о тебе так.

– Нет, думаешь. Не считай, что я настолько глупа и не понимаю, что ты заботишься о ребенке, а не обо мне. Ты самым бессовестным образом обвинил меня в том, что я продалась тебе. Такая расчетливая особа, как я, должна была специально забыть о предохранении, чтобы заманить тебя в ловушку. И вот тогда бы тебе пришлось содержать меня до конца моих дней. – Рейчел вздохнула, чувствуя усталость. – Я знаю, как ты относишься к семье, Себастьян. Филиппа убедила тебя, что ты – мой первый любовник. Это значит, что ты сделаешь все, чтобы ребенку было хорошо, даже сойдешься с женщиной, которую считаешь первостатейной лгуньей.

– Ты совсем не веришь мне.

– Знаешь, что удивляет меня? Ты даже не подумал о такой возможности, что я могла переспать с кем-нибудь еще за эти три месяца. В Южной Калифорнии не так уж трудно найти сексуального партнера.