Чудесный сад - Сборник Сборник - Страница 42

— Нет денег — ставь халат! — приказал хан.

Вот посадил Алдар-Косе кота посреди ханской юрты на ковёр, поставил ему на пушистый хвост горящую свечу, потом опустился на корточки против хана — и игра началась.

— Кис-кис-кис! — позвал хан.

— Кис-кис-кис! — позвал Алдар-Косе.

Кот повёл головой, пошевелил усами и лениво скакнул на колени к хану. Свеча, дымясь, упала в сторону Алдара.

— Моё взяло! — хлопнул в ладоши хан.

И во второй, и в третий, и в четвёртый раз кот пошёл к хану. Вслед за халатом Алдар-Косе проиграл тюбетейку, кушак, сапоги… Остался он босой, в одной нательной рубахе. А хан всё не унимается.

«Что будет дальше? По всему видно: хан решил меня погубить», — подумал Алдакен, снимая рубашку.

— Ставлю пятьсот золотых! — вскричал хан в исступлении. — Игра не кончена! А раз у тебя ничего не осталось, ставь на кон свою голову!

— Хорошо, — спокойно сказал Алдар-Косе, — ставлю голову. Наперёд знаю, что ей несдобровать. Так уважьте, великий хан, мою просьбу, позвольте в последний раз глянуть на родимую степь.

— Что ж, — скривил губы хан, — ступай погляди. Да не задерживайся!

Алдар-Косе вышел и прикрыл за собой дверь. А через минуту он снова стоял на пороге.

— Я готов, — с улыбкой сказал безбородый, — продолжим игру, великий хан.

Снова усадили кота на ковер, зажгли свечу, и хан, опередив Алдара, ласково поманил:

— Кис-кис-кис!

Но тут случилось такое, чего хан никак не ожидал. С пылающими глазами и вздыбленной шерстью, кот, как бешеный, кинулся на грудь к Алдару, а свеча покатилась к хану.

— Мой выигрыш! — хладнокровно объявил Алдар-Косе.

Хан от ярости точно обезумел.

— Ставлю тысячу! Три тысячи! Пять тысяч! — кричал он в беспамятстве. Лицо его налилось кровью, шапка свалилась с головы. — Ставлю сорок тысяч!

Но теперь раз за разом кот кидался к Алдару — словно тот околдовал его.

Наконец Алдар-Косе сказал:

— Не хватит ли на сегодня, великий хан? Я вижу, вам что-то не по себе, да и ваш любимый кот совсем выбился из сил. Возобновим игру завтра, если вам не боязно, что дело может дойти и до вашей головы.

Обливаясь потом, хан прохрипел:

— Горит моё нутро! На погибель себе затеял я игру с тобой, злодей. Твой верх, Алдар-Косе! Загребай выигрыш, но открой тайну: каким волшебством ты осилил меня?

— Не волшебством я осилил вас, господин, а смекалкой. Отпросившись проститься со степью, я поймал в траве зверька, который для кота милее всех ханов на свете. Во время игры я показывал коту из горсти зверька — вот и всё моё волшебство, премудрый хан.

И Алдар разжал пальцы: на ладони у него сидел маленький дрожащий мышонок.

— Мышь! — вскрикнул хан и отскочил в сторону: он до смерти боялся мышей.

От крика мышонок свалился на ковёр. Кот погнался за ним, опрокидывая и гася светильники.

Было самое время для Алдакена убираться подобру-поздорову. Он живо подобрал с ковра свою одежонку и неслышно юркнул в дверь.

Как Алдар-Косе спасся от смерти

Хан повелел схватить Алдара-Косе и приговорил его к лютой смерти.

— Строптивого дурака укрощай бичом, а строптивого умника — мечом! Долго я терпел проделки смутьяна. Поглядим теперь, какими шуточками отшутится наш краснобай от палача, какими хитростями вывернется из когтей смерти… — И тут же распорядился: — Скликать народ на казнь!

Понеслись вестники на все четыре стороны, не давая отдыха коням, и вскоре двинулись к ханскому становищу, кто с радостью, кто со скорбью, толпы людей поглядеть, как будут рубить голову Алдару-Косе.

А бедный Алдакен той порой сидел в пустой юрте и ждал своей участи.

Вокруг юрты на равном расстоянии друг от друга торчали двенадцать стражников, вооружённых саблями и пиками. И было им приказано не разговаривать и не переглядываться, не двигаться и не шевелиться, а смотреть в оба за юртой да слушать, не скажет ли чего преступник перед смертью.

Но Алдар-Косе сидел, поджав ноги, посреди юрты на голой земле и молчал. Молчал и думал.

«Был бы я птицей, — думал он, — взмахнул бы крыльями и вылетел в шанырак на волю. Был бы я кротом, прорыл бы ход под землёй и ушёл бы в чистую степь. Был бы я лев, я набросился бы на своих сторожей и растерзал их в клочья. Но как спастись человеку в моём положении?»

И вдруг лицо его просияло. Он сунул руку в карман и нащупал там старую медную пуговицу. Давным-давно он поднял её на каком-то базаре: авось пригодится со временем. И время это пришло.

«Вот оно, моё спасение!» — торжествовал Алдар-Косе и принялся с усердием натирать почерневшую пуговицу песком.

Подошла ночь. Луна сквозь шанырак заглянула в юрту. Подставил Алдакен пуговицу под лунный луч: она заблистала, как золото. И тогда стражники услышали голос узника:

— Какой глупец наш хан! — будто размышляя вслух, говорил Алдар-Косе. — Обрекая людей на смерть, он сам, видать, рассчитывает на бессмертие. Но всякому ведомо: рано или поздно смерть всех хватает за шиворот. Выходит, что и хан тоже приговорён к казни. Так чем же его доля лучше моей? А коли так, что ж мне, безродному, страшиться смерти!

И, помолчав немного, он продолжал:

— Нет, не боюсь смерти, но горько мне, что вместе со мной уйдёт в землю и моё сокровище…

Стражники затаили дыхание.

«Сокровище? Какое сокровище?»

— О, аллах! — жалобно воскликнул Алдар-Косе. — Это ты помог мне добыть перстень иранского падишаха, что держу я сейчас в обречённой руке. Я хранил его много лет в тайне от людей, зашив в заплату штанов. Ни отец, ни братья, ни друг, ни недруг, ни вор, ни честный человек — никто не знал о нём. А ведь чудесному перстню нет цены! Стоит добраться до Ирана и предъявить перстень падишаху, как ты получишь половину его казны и красавицу-дочь в жёны…

Стражники точно окаменели, в горле у них пересохло от волнения.

«Неужто, — думает каждый из стражников, — в самом деле у безбородого есть перстень падишаха? И такая вещь пропадёт напрасно! А может, перед казнью обыщут смертника, и перстень достанется хану? Мало ему, что ли, своего богатства? Вот бы мне такой перстень! Я б не стал таскать его под заплатой, а живо нашёл бы дорогу в Иран!..»

Тут снова послышался голос Алдара:

— Знаю, знаю, как поступить с перстнем! Аллах надоумил меня! Я выкину перстень через шанырак в степь. Пусть не достанется он ни земле, ни убийце-хану. Пусть поднимет его себе на счастье какой-нибудь бедный человек!

И едва прозвучало последнее слово, над юртой, сверкнув, как молния, что-то пролетело дугой и, поблескивая, покатилось в кусты полыни.

Два ближних стражника, вмиг забыв ханский приказ, ринулись к кусту.

— Моё! — прошипел один.

— Моё! — прошипел другой.

И тотчас десять остальных стражников сорвались со своих мест и сшиблись в кучу, вырывая друг у друга блестящую вещицу. Наконец, она попала в руки самого сильного.

— Дурачьё! — вполголоса выругался верзила. — Остановитесь! Алдар-Косе надул нас: это не перстень, это медная пуговица! По местам, ротозеи, пока безбородый не ушёл из юрты!

Стражники кинулись на свои места и снова застыли, будто ничего не произошло.

К утру подле ханского становья собралась несметная толпа, — кол вбить некуда.

Слуги расстелили белые кошмы. На кошмах важно расселись хан и его визири. Хан дал знак, и палачи направились к юрте осуждённого, вокруг которой на равном расстоянии друг от друга стояли без движения двенадцать стражников, вооружённых саблями и пиками.

Толпа затихла. Палачи откинули запон над входом в юрту и попятились назад.

— Что там такое? — недовольно крикнул хан. — Ведите же преступника!

— Великий хан, — отвечали палачи, — преступника в юрте нет! Здесь только валяется его драный халат.

Хан взмахнул руками и повалился на кошму.

Как Алдар-Косе ушел от погони

Хан сказал:

— Возьми из моего табуна полсотни самых быстрых скакунов, посади на них опытнейших воинов и отправляйся на розыски Алдар-Косе. Живым или мёртвым приволоки его ко мне!..