Пленить сердце горца - Монинг Карен Мари - Страница 34

Что-то взорвалось между ними, и в этой мгле и тумане Дурркеша она была настолько поглощена необходимостью слиться со своим мужчиной, что больше не думала о том, что их могут увидеть. Гримм хотел ее, хотел физической близости с ней — его тело ясно говорило ей об этом. Она выгнула спину, призывая и умоляя. Поцелуй не просто захватил ее дух, он лишил ее последних остатков самообладания.

Он перехватил ее ищущую руку и прижал ее к стене над головой Джиллиан. Затем, обездвижив обе ее руки, он изменил темп поцелуя, превратив его в дразнящее, игривое трепетание языка, исследующего глубины ее рта, затем удаляющегося, пока она страстно не возжелала большего. При этом он терся всем телом о ее тело в таком же медленном, дразнящем ритме.

Вечность спустя Гримм с мучительной медлительностью оторвал свои губы, прикусив ее нижнюю губу и нежно оттянув. Затем, последний раз нежно лизнув ее губку языком, он отстранился.

— Ну, и что ты думаешь? Мог бы Рэмси сравниться с этим? — хрипло спросил он, пристально глядя на ее грудь. И лишь после того, как он убедился, что соблазнительные холмики надолго застыли, что ему действительно удалось «перехватить ей дух поцелуем», он поднял глаза.

Джиллиан пошатывалась, силясь устоять на подгибавшихся ногах, и тупо смотрела на него. Слова? Он думал, что она сможет сказать хоть что-то после этого? Он считает, что она может думать о чем-нибудь?

Взгляд Гримма впился в ее лицо, и Джиллиан увидела выражение тайного удовлетворения в его сверкающих глазах. Слабый намек на улыбку скривил его губы, когда он понял, что она не в состоянии ответить, — она лишь стояла, прислонившись к стене спиной, с припухшими губами и округлившимися глазами.

— Дыши, птичка. Теперь можешь дышать.

Джиллиан все еще смотрела на него непонимающим взглядом, затем с геройским видом втянула со свистом в легкие побольше воздуха.

— Гм! — только и сказал Гримм, взял ее за руку и потянул за собой.

Джиллиан засеменила рядом на резиновых ногах, время от времени тайком поглядывая на в высшей степени «мужское» выражение удовлетворения на его лице.

Гримм не вымолвил до самой гостиницы ни слова. И это устраивало ее; она была уверена, что не смогла бы составить связное предложение, даже если бы от этого зависела ее жизнь. Она лишь на короткий миг задумалась о том, кто же из них победил в этом поединке. И пришла к заключению, что, похоже, все-таки она. Он не остался безразличен, а она получила поцелуй, которого так жаждала.

Когда они пришли в «Черный башмак», Хэтчард сообщил странно молчаливой паре, что их спутникам, хотя еще и испытывавшим слабость, не терпится съехать отсюда. Проанализировав все, Хэтчард согласился, что это было бы самым мудрым решением. Для этой цели он раздобыл где-то повозку, и завтра с первыми лучами солнца они выедут в Кейтнесс.

Глава 14

— Расскажи мне что-нибудь, Джиллиан, — попросил Зеки, неторопливо входя в комнату, расположенную на верхнем этаже замка. — Я сильно скучал по тебе и маме, когда вас не было.

Вскарабкавшись на стоявшую рядом скамейку, малыш примостился у нее на коленях.

Легким движением Джиллиан откинула с его лба волосы и запечатлела на нем поцелуй.

— О чем; мой милый Зеки? О драконах? Феях? Оборотнях?

— Расскажи мне о берсерках, — решительно заявил мальчик.

— О ком?

— Берсерках, — терпеливо повторил Зеки. — Ну, знаешь, могущественных воинах Одина.

Джиллиан тихо фыркнула.

— Ох уж эти мальчишки с их битвами! Мои братья обожают эту сказку.

— Это не сказка, это правда, — сообщил ей Зеки. — Мама говорила мне, что они до сих пор бродят по Северному нагорью.

— Ерунда, — ответила Джиллиан. — Я расскажу тебе более подходящую для маленького мальчика историю.

— Не хочу подходящую. Хочу историю с рыцарями, героями и поисками приключений. И берсерками.

— Подумать только, неужели ты растешь? — промолвила Джиллиан и потрепала его по волосам.

— Конечно, расту, — вознегодовал Зеки.

— Никаких берсерков. Лучше расскажу тебе о мальчике и крапиве.

— Это еще одна из твоих историй со смыслом? — возмутился Зеки.

Джиллиан хмыкнула:

— Нет ничего плохого в историях со смыслом.

— Замечательно. Тогда рассказывай о глупой крапиве.

Насупившись, он оперся подбородком на кулак.

Его сердитое выражение лица вызвало у Джиллиан смех.

— Послушай, Зеки, я сейчас расскажу тебе историю со смыслом, а затем ты можешь найти Гримма и попросить его рассказать тебе историю о твоих бесстрашных воинах. Уверена, уж он-то знает. Это самый бесстрашный человек, которого я встречала, — добавила она с вздохом. — Так вот. Слушай внимательно.

— Давным-давно один маленький мальчик шел по лесу и набрел на заросли крапивы. Восхищенный необычным растением, он попытался сорвать его, чтобы отнести домой и показать маме. Растение больно ужалило его, и он помчался домой с обожженными пальцами. «Я едва прикоснулся к ней, мама!» — плакал паренек.

«Именно поэтому она и ужалила тебя, — ответила ему мама. — Когда в следующий раз решишь прикоснуться к крапиве, хватай ее смело, и она будет такой же мягкой, как шелк, и тебе ни капельки не будет больно».

И Джиллиан многозначительно остановилась.

— И это все? — возмутился Зеки. — Это была не история! Ты обманула меня!

Джиллиан прикусила губу, чтобы не рассмеяться: мальчишка походил на обиженного медвежонка. Поездка была утомительной, и ее способности рассказывать истории несколько ослабли, но зато этот рассказ содержал полезный урок. Кроме того, у нее в голове вертелись лишь мысли о невероятном поцелуе, случившемся накануне. Потребовалась каждая крупица изменяющего ей самообладания, чтобы самой не побежать на поиски Гримма, не умоститься у него на коленях и не умолять рассказать ей сказку на ночь. Или, точнее, только о ночи.

— Скажи мне, какой здесь смысл, Зеки, — ласково попросила она.

Зеки немного помолчал, раздумывая над этим вопросом. От сосредоточенной работы мысли его лоб покрылся морщинками, Джиллиан терпеливо ждала. Из всех детей Зеки лучше всех определял мораль.

— Понял! — воскликнул он. — Я не должен колебаться. Нужно все хватать смело. Если быть нерешительным, можно обжечься.

— Что бы ты ни делал, Зеки, — посоветовала Джиллиан, — делай это смело.

— Как в обучении верховой езде, — заключил он.

— Да. И в любви к маме, и в работе с лошадьми, и при выполнении уроков, которые я тебе задаю. Если ты не будешь делать все в полную силу, то, что ты пытался сделать только наполовину, может тебе лишь навредить.

Зеки недовольно фыркнул.

— Ну, это не берсерки, но, думаю, для девчонки вполне сносно.

Раздраженно хмыкнув, Джиллиан крепко прижала к себе Зеки, стараясь не обращать внимания на нетерпеливое ерзанье мальчика.

— Я тебя теряю, да, Зеки? — спросила она вслед Зеки, когда тот ринулся из комнаты на поиски Гримма. — Сколько же парней будет вырастать на моих глазах? — грустно пробормотала она.

Перед обедом Джиллиан зашла посмотреть на Куина и Рэмси. Оба крепко спали, изнуренные обратной дорогой в Кейтнесс. После возвращения она еще не видела Гримма; разместив друзей, тот ушел к себе. Перед этим он молчал всю дорогу, и, уязвленная его замкнутостью, Джиллиан пересела в повозку с больными.

И у Куина, и у Рэмси все еще сохранялась нездоровая бледность, а липкая кожа свидетельствовала о сильном жаре. Джиллиан запечатлела легкий поцелуй на лбу Куина и натянула ему до подбородка шерстяное одеяло.

Выходя из комнаты, она мысленно перенеслась в то лето, когда ей было почти шестнадцать, — то лето, когда Гримм покинул Кейтнесс.

Она совсем не была готова увидеть столь ужасную битву. Ни смерть, ни жестокость не посещали прежде ее жизнь, протекавшую без тревог и забот, но в тот день и то, и другое налетело дикой ордой на огромных черных боевых конях со знаменами клана Маккейнов.

И как только стражники протрубили тревогу, отец закрыл ее в спальне. И Джиллиан, не веря своим глазам, наблюдала за кровавой бойней, разворачивавшейся во дворе под ее окном. Мучительно осознавая свою беспомощность, она чувствовала себя подавленной из-за своей неспособности сражаться плечом к плечу с братьями. Но она знала, что, даже будь у нее полная свобода передвижения по замку, у нее недостаточно сил, чтобы взять в руки меч. Какой урон могла надеяться нанести она, хрупкая девушка, таким закаленным в боях воинам, как Маккейны?