Монастырь - Вагант Игорь - Страница 46

Элла усмехнулся, выдергивая пальцы.

– Достаточно уже.

Теа подняла голову и улыбнулась сквозь слезы.

– Вы не пожалеете, сир.

* * *

Элла, чуть не засыпая, покачивался в седле. Теа ехала рядом на одной из запасных лошадей, и, судя по всему, чувствовала себя прекрасно: она с интересом озиралась по сторонам и время от времени посылала свою кобылу вперед, чтобы внимательнее осмотреть что-то привлекшее внимание.

Этой ночью Элле едва удалось вздремнуть. Ни одна женщина на его памяти не знала столько ухищрений и не прилагала столько стараний к тому, чтобы вновь и вновь заставлять его забывать о сне.

– Ты не девственница, – буркнул он во время первого соития. Теа испуганно замерла, глядя на него своими газельими глазами, хотя до этого момента скакала на нем, как заправская наездница.

– Это случилось один раз, милорд, – робко прошептала она. Элла едва не засмеялся. Он никак не мог понять, каким образом сочетаются детское личико с ямочками на щеках и столь жадное до ласки упругое и гибкое тело.

– Да, да, знаю, – сказал он, – раз не первый, значит, второй. Продолжай…

Приподнявшись, он легонько куснул ее за сосок. Теа сладострастно охнула и, запустив пальцы ему в волосы, прижала голову к груди.

В «один раз» Элла не поверил. Уж слишком хорошо эта девица знала, что, как и когда надо делать. Похоже, ее папаша использовал своих дочерей по полной, заставляя ублажать тех постояльцев, что имели возможность заплатить за такое удовольствие. Но работать можно по-разному. Теа это дело явно нравилось: она целовала, ласкала губами, сжимала и разжимала ноги, изгибалась всем телом и сладко стонала.

Элла никогда не понимал тех мужчин, которые получали только им ведомое наслаждение, сходясь с невинными девочками. Что за смысл совокупляться с ничего не умеющим бревном? Только слезы и переживания. Вот Теа – другое дело, даром, что молода.

– Еще, сир, еще, я помогу… – шептала она, тяжело дыша, и угомонилась только тогда, когда за окном начал брезжить рассвет. Элла забылся мертвым сном, а уже через час в дверь постучали.

– Пора, милорд.

С первыми лучами солнца сир Гвалтер услал вперед разведчиков. Те вернулись с обнадеживающими новостями: Каменные Волки действительно двигались не особо быстро. Они, однако же, пошли через лес, по направлению к Лутдаху, и посему, говорил начальник стражи, надобно поторопиться: конный отряд вряд ли сможет пробраться через этот бурелом – хочешь-не хочешь, придется делать крюк: ехать до Килхурна, а оттуда к Лутдаху довольно хорошая дорога.

– Не тракт, конечно, – заключил сир Гвалтер, – но для лошадей сгодится.

До Килхурна они доехали за час и, мимоходом распугав кур и крестьян, не останавливаясь, свернули на восток. Уже к полудню вдали показалась лутдахская часовня.

Деревня оказалась пустой и заброшенной – именно такой, как рассказывал Гвалтер. Многодневный слой пыли покрывал убогую обстановку домов, а налетавший порывами ветер раскачивал покосившиеся створки дверей. Их, и еще висевшие на перекладине скелеты в лохмотьях, дочиста обглоданные вороньем.

Здесь пришлось остановиться.

– Коням требуется отдых, – пояснил Элла своей подружке. Теа боязливо ежилась, поглядывая на скелеты, и совсем по-детски прижималась к его руке. Элла успокаивающе потрепал ее по голове; девушка с благодарностью улыбнулась.

В одной из хижин обнаружили следы пленников, однако следов, ведущих дальше на восток, оказалось больше, чем ожидали. Толпа была большая, и из нее не меньше семи-восьми человек – не горцы. Теа рассказала, что в ту ночь в «Северной Звезде» ночевало всего четверо постояльцев, не считая ее отца, сестры и Гесима – мальчишки из прислуги. За вычетом трупов в гостинице получалось, что Волки угнали оттуда троих; откуда взялись другие пленники, разведчики сказать не могли.

– Сир Элла! – позвал наемник. Его звали Оуэн – один из тех десяти, которых сир Гвалтер включил в отряд по указанию Эллы. Этих десятерых Элла хорошо знал, а остальных набрал сам начальник стражи.

Принц подошел. Гвалтер в окружении группы солдат задумчиво вертел в руках арбалетную стрелу, затем, ни слова не говоря, протянул ее Элле.

– Хм, – пробормотал тот, – горцы пользуются арбалетами?

Гвалтер пожал плечами.

– Не могу сказать. Если нет, тогда на Лутдах напал кто-то другой. Две-три недели назад. И знаете, сир, что интересно? Это единственная стрела. Те, кто это сделал, все забрали с собой, а эту случайно оставили. Оуэн нашел.

Отдыхали недолго и, едва солнце начало клониться к закату, отряд двинулся дальше.

– Один из Волков ранен, – вскоре сообщил все тот же Оуэн, – двое несут что-то тяжелое, скорее всего, носилки.

– Флаг нам в руки, – откликнулся сир Гвалтер, – они только вчерашним вечером отправились дальше. Думаю, нагоним.

Однако ехать дальше так же быстро, как они добрались до Лутдаха, не получилось. Деревня стояла в самых предгорьях, и от нее на восток вели три дороги на выбор. Южная, самая ровная и широкая, обходя отроги Нолтлэндских гор, выводила в графство Дакр, другая заканчивалась в ущелье всего в миле от селения (там ничего нет, пояснил Гвалтер, только озеро), а вот самая северная вела в нужном направлении.

– Через восемь лиг выйдем к Черным горам, а потом дорога просто кончится, – говорил он, – дальше тропы и скалы. Чтобы попасть в долину Глоу, коней придется в поводу вести. И где-то в этих краях Волки и обретаются. Если не догоним до вечера, придется это дело отложить: свои стоянки они постоянно меняют, а на лошадях там делать нечего.

Дорога, поначалу довольно широкая, местами сужалась настолько, что превращалась в некое подобие туннеля. Склоны были не ровными и не отвесными: при желании более или менее ловкий человек без особого труда смог бы взобраться выше на какой-нибудь уступ. Горы покрывала буйная зелень. Некоторые деревья от старости или под собственным весом клонились над ущельем, грозя в любой момент обрушиться вниз; их корни, подобно страшным лапам, торчали из камней. Смешки и разговоры среди солдат прекратились сами собой: все ехали, внимательно поглядывая по сторонам, готовые в любой момент выхватить меч или наложить стрелу на тетиву.

Место для засады было идеальное. Элла почти проснулся, почувствовав всеобщую настороженность. Теа ехала рядом и время от времени поглядывала на своего господина. Один Глойн вел себя по-другому: он озирался, открыв рот, с таким видом, словно вспоминал нечто давно забытое.

– Эй, Глойн! – позвал Элла. – Ты из какого племени? – За все три года, что мальчишка провел в Лонливене, у Эллы даже не возникло мысли спросить его об этом. – Не из Каменных ли Волков?

Глойн решительно помотал головой.

– Не из племени, сир. – В его устах это прозвучало как «несплемен». За все это время он так и не научился говорить по-человечески. – Народ, большой народ далеко на востоке. Большие деревни, с домами и гусями. Каменные Волки – плохие. – В подтверждение своих слов Глойн раз пять кивнул. – Своих грабят, чужих грабят. Воры. Очень жестокие.

Элла задумался. Да, он слышал об этом. Весь народ Нолтлэнда делился на две части: жителей долин и обитателей гор. Первые вели хозяйство, разводили свиней и доили коров, даже выращивали виноград, и находились под защитой местных лордов, за триста лет перероднившихся друг с другом и с горскими старейшинами. Правда, замки этих самых лордов стояли порой настолько далеко, а дороги между долинами были так редки и неудобны, что защита зачастую опаздывала.

А вот вторых считали бандитами. Из разряда тех, что с известной периодичностью выползали из своих нор и собирали дань. Но даже уплата дани не гарантировала жителям долин безопасности: над ними издевались, их женщин насиловали, и время от времени кое-кого убивали. Так, для острастки.

Элла отстегнул от пояса небольшой кинжал и протянул его Теа.

– Возьми. – В ответ на ее вопросительный взгляд пояснил: – На всякий случай.

Теа с серьезным видом кивнула и, наморщив лобик, принялась оглядывать себя, явно раздумывая, куда бы ей приладить оружие. Элла усмехнулся: смешная девчонка. Он никак не мог поверить, что этот ребенок с доверчивыми глазами и детской непосредственностью, и та развратная девица из таверны, громко стонущая и тискающая в порыве страсти свои груди – один и тот же человек.