Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Падение «Вавилона» - Молчанов Андрей Алексеевич - Страница 30


30
Изменить размер шрифта:

— Был на зоне…

— Кто вас туда отпускал?

— Я же имею право…

— Что?! Право?! Больше без моего приказа из казармы ни на шаг, ясно?!

— Так точно. Разрешите вопрос?

— Разрешаю.

— Я поставил опоры лишь на двух сторонах периметра. Просто опоры. Голые. Нужна проволока, нужны люди…

— Молчать! — Поправив портупею, Басеев нервно прошелся по кабинету, раздувая в немом негодовании тонкие ноздри своего ястребиного носа. Наконец произнес: — Работы приостанавливаю! Их, думаю, продолжит другой инструктор… А вы готовьте себя к службе на вышке, сержант! А теперь слушайте приказ: сегодня заступаете в ночь дежурным по роте. И завтра. И послезавтра. И послепослезавтра.

— Исключительно в ночь?

— Я не давал вам приказа открывать рот… Да, в ночь! Окончен бал!

— Разрешите идти?

— Пшел…

Я поднялся на второй этаж казармы, завалившись поспать перед ночным бдением, и проснулся перед прибытием караулов с рабочих объектов; принял оружие, патроны и, заперев ружпарк, погнал дневальных проводить уборку.

После ужина под сочувственные возгласы сослуживцев: мол, достал тебя зверь! — я провел вечернюю поверку и уселся в командное кресло в канцелярии с зачитанным до дыр детективным романом из ротной библиотеки.

От чтения меня оторвали «деды», заглянувшие на огонек.

— Толик, мы до утра в поселке…

— Ребята, — сказал я. — Зверь ждет моего промаха. И ему одинаково хорошо, заложу ли я вас или нет… Заложу — вот вам и стукачок, делайте выводы, а не заложу — значит, во время несения боевого дежурства допустил групповую самоволку…

«Деды» тяжко призадумались, но тут в дверь постучался дневальный.

— Там женщина, товарищ сержант…

В окружении «дедов» я поспешил к входу в казарму, где узрел подвыпившую девицу с перезрелыми формами, ярко намалеванными губами и копной обесцвеченных перекисью волос. Девица, обутая в растрескавшиеся пластмассовые туфельки, переминалась с ноги на ногу и курила сигарету «Кент», небрежно стряхивая пепел на только что вымытый дневальным пол.

— О, — произнесла она, с нетрезвым интересом глядя на нас. — Ка-акие мальчики!.. Свежачок!

— Что вы тут делаете? — задал я резонный вопрос.

— Ехала в Волгодонск, потом вижу… где-то я вроде не там… — словно бы удивляясь сама себе, ответила девица. Затем, подумав, спросила: — Переночевать пустите, мальчики?

— Да вы что!.. — начал я, но тут же и осекся, оттесненный от ночной незваной гостьи проявившими нездоровую активность «дедами».

— Девушка, здесь казарма, находиться посторонним не полагается, но где переночевать, я вам покажу, — решительно направился к даме ротный шофер. — Пройдемте… Тут ступенечка, разрешите ручку…

— Я. Ничего. Не видел, — мрачно произнес я в спины уходящих в ночь «дедов», заинтересованной кавалькадой двинувшихся вслед за шофером и спотыкающейся дамой в ночную тьму — очевидно, к гаражу роты.

Чрезвычайно довольные, «деды» вернулись в казарму около полуночи, и вскоре рота гудела, как потревоженный улей, один за другим выпуская в сторону гаража выстроившийся в очередь личный состав боевого подразделения. Согласно званиям и выслуге по полугодиям.

Я, угрюмый, как филин, заседал в ночной канцелярии, подчеркивая свою полнейшую индифферентность к происходящему.

Последним в гараж наведался мой дневальный, топтавшийся всю ночь у тумбочки на входе в роту, как взнузданный конь.

Проходя мимо него, я отчужденно пробубнил:

— Через полчаса подъем… Напоминаю, что нахождение на территории подразделения посторонних лиц…

Дневальный понятливо кивнул мне и тотчас скрылся в росистой свежести утреннего тумана.

Я беспомощно плюнул ему вслед.

10.

Через два дня произошло закономерное событие — роту поразил триппер, и врачам местной больницы прибавилось дел.

Визит незнакомки, которая, по словам дневального, «ничего так, отряхнулась да пошла себе…», принес свои горькие плоды, свалившиеся, как я и подозревал, мне на голову.

Ротные стукачи, пострадавшие наравне со всеми, о происшествии доложили Басееву, он рвал и метал, не принимая во внимание, как и ожидалось, никаких моих «ничего не знаю», и объявил мне наказание в виде трех дней отсидки на гауптвахте, что я воспринял, едва сдержав смех, ибо располагалась гауптвахта в Ростове, командировать меня туда было бы непозволительной роскошью, а докатись до командира полка весть о тотальном поражении роты бактереологическим оружием данного типа, не сносить бы тогда лейтенанту головы.

— Сгною! — скрипел он зубами и брызгал слюной. — Сегодня же снова в наряд!

— Есть! — согласно отвечал я, легко свыкшийся со своими ночными дежурствами, ибо приноровился спать в кресле с детективом в руках, оставляя дневального на шухере.

— Но сначала поедешь на арматурный завод!

— А что там?

— Нет связи между постами!

— О, это на весь день…

— На весь не на весь, а чтобы связь была!

— А отдыхать перед нарядом? Положено по уставу, товарищ лейтенант…

— Смирно. Кругом. На арматурный — бегом!

На улице моросил мелкий теплый дождь. Я накинул плащ-палатку и, расправив на плече перекрученный брезентовый ремень инструментальной сумки с тестром, отправился к шоссе в поисках попутной машины.

Начальником караула на арматурном производстве в тот день был ефрейтор Харитонов, и его-то я и застал в бревенчатой просторной караулке сидевшим за сколоченным из досок столом с колодой игральных карт в короткопалой пятерне с грязными ногтями. Партнером Харитонова по игре в «очко» был сутулый небритый грузин по фамилии Мзареули — из рядовых старослужащих.

На столе я увидел бутыль с самогоном, надкусанный огурец и россыпь зеленых, невызревших помидоров. Из пустой жестянки из-под пива, служившей пепельницей, поднимался дымок от незатушенного окурка.

Парочка находилась в изрядном подпитии и на мое появление отреагировала довольно тупо, занятая выяснением своих игорных взаимоотношений.

— Ты, сука, кацо, шулер, — говорил, укоризненно качая головой, Харитонов, замершим взором изучая пришедшие к нему по сдаче карты. — Я тебя, сука, урою в итоге…

— Ти, дрюк, не клювайт носом, — отзывался грузин. — Играт над вынимательно!

— Да с тобой, блядью, хоть как играй! — горячился Харитонов, остервенело швыряя карты на стол. — Лечишь, и все!

— Ти сам три раз билят… Дэньги давай суда!

— У-у-у, подавись, чурка!

— Ти сам пьять раз чурька…

Я возился со стоящим в караулке телефоном, безуспешно пытаясь соединиться с постом.

— Пить охота… — Харитонов тяжело привстал, качнувшись, шагнул к зарешетчатому окну, крикнув в раскрытую форточку: — Эй, бугор, сука! Ко мне!

Из копошившихся возле складируемых металлоизделий фигур зеков отделилась одна — низкорослая, полненькая, услужливым колобком подкатившаяся к «вахте».

— Воды принеси, бугор, — тоном капризного патриция, обращающегося к рабу, произнес Харитонов. — Холодной чтоб… И если какой-нибудь фуфель плавать там будет…

— Родниковой, гражданин начальник, не сомневайтесь…

Бригадир находился уже на полпути к колонке, стоявшей возле бытовки, как вдруг в пьяный мозг Харитонова вклинилась иная навязчивая идея, и он снова заорал в форточку, призывая зека вернуться, однако тот его не услышал, и свой окрик ефрейтор подкрепил короткой очередью из пулемета в воздух. Неподотчетные патроны у конвойных водились, утаиваемые в значительных количествах после учебных и тренировочных стрельб.

Зек замер, как воткнутый в песок лом, глубоко вжав голову в плечи.

— Канай сюда! — крикнул Харитонов, заметив с довольной ухмылкой партнеру по картам: — Обосрался бугор, мажем, кацо?

— Ти чито дим тут пустыл? — поморщился Мзареули, отмахиваясь от заполнившей караулку пелены пороховой гари. — Оборзэл, бэспрэдэл…

— Бугор! — с напором командовал тем временем Харитонов через форточку. — Пусть этот воды принесет… полковник, во! Заставлю служить гада! Строевым шагом чтоб… По-ял?