Коварство мыльных пузырей - Аверкиева Наталья "Иманка" - Страница 7

– Яра, ты где? – недовольно спросил он.

– Я тут… – рассеянно закрутила головой. – Около центрального входа…

– Что ты там делаешь? – раздраженно поинтересовался Матвей, явно с трудом сдерживая себя. – Мы где вчера договаривались? Ты позвонила Оливке?

Договаривались? Я не помню… На лбу выступила испарина.

– У меня нет ее телефона, – пискнула я.

– А позвонить и спросить нельзя было? – злился он.

Я промолчала. И как я сама не догадалась?

– Иди к служебному входу, я попрошу Оливку тебя встретить, – грозно велел Матвей и отсоединился. Я хотела спросить, где он находится, но постеснялась. Покрутила головой, не понимая, у кого можно спросить. И пошла вдоль стены, в надежде найти этот загадочный служебный вход.

Я плелась вдоль здания и тут заметила, как ко мне навстречу спешит Оливка, кутаясь в легкую кофточку. А дальше все вышло, как в сказке: «Иван-царевич сел серому волку на спину, а волк побежал так скоро, аки стрела, и бежал он долго ли, коротко ли, наконец прибежал в государство царя Афрона ночью», то есть таки мы попали в «Лужу» и понеслись куда-то тайными тропами не то в раздевалку, не то куда-то еще.

– Ты что? – тихо ругала меня Оливка. – Как ты могла опоздать! Моте нельзя волноваться перед матчем. Ему настрой нужен. А ты… Как ты можешь быть такой безответственной.

– Я очень долго ждала вас около центрального входа, – робко оправдывалась я, привнося в свои слова немного неправды.

– Зачем ты там стояла? Это же какая глупость! Надо же было сразу сюда идти! Эх, Ясень, как ты могла?

– Не называй меня так, – скромно попросила я.

– Проходи, садись на второй ряд к Лапе, – открыла она дверь и кивнула куда-то в сторону.

Я несмело вошла в помещение. Здесь было полно мужчин, фотографов и еще кого-то.

– Что это? – шепотом спросила я.

– Тут пресса сидит. В VIP пропусков не было, ребята договорились, чтобы мы тут побыли.

Мы прошли на свои места. Лапа, увидев меня, заулыбалась, поздоровалась и даже спросила, как дела. Будто мы такие подружки, куда деваться. Я осторожно вытянула начинающие гудеть ноги. Скоро начало матча. Ох, чем бы себя занять…

– Эх, жалко, что ты пропустила раскатку, – счастливо захлопала ресничками Юля. – Они сегодня такие классные.

– Такие же, как и на той неделе, – снисходительно улыбнулась Оливка, пропуская какого-то фотографа вперед.

Наблюдать за журналистами оказалось очень интересно. Они лениво перебрасывались фразами, настраивали технику и поругивались между собой, кто где будет стоять. У них была какая-то сложная субординация – кто-то пытался доказать, что, кто первым встал, того и тапки, кто-то суетливо бегал вдоль бортика в поисках лучшего места, кто-то активно отгонял фото-«мух» от своего лакомого места-кусочка. Я едва держалась, чтобы не расстегнуть молнию голенища. Все-таки все дело в сапогах – они мне жмут, поэтому так неудобно. Когда же начнется? Ждать – это так утомительно. По льду ползала машина, которая не то заливала лед еще раз, не то чистила его. В громкоговоритель монотонно объявляли состав обеих команд. На трибунах народ дудел в трубы и махал флагами. Музыка орала на всю. Фотографы оживились и принялись настраивать оборудование. Я выглядывала из-за их спин и пыталась понять – будет ли мне видно или нет. Лапа и Оливка над чем-то хихикали в сторонке.

Прошло еще минут десять. Наконец-то свет погас. Луч выхватил какого-то мужика на льду, который что-то зычно говорил в микрофон. Трибуны с переменным успехом реагировали на голос. Я едва сдерживала зевоту. Все-таки футбол гораздо интереснее хоккея. И вот чудо случилось!

– Приветствуем вратаря и стартовую пятерку команды гостей! – объявил мужик на льду.

И трибуны начали шуметь. Я заметила, что игроки толкутся перед бортиком. Что же они не идут?

– Вратарь команды Леонид Петров! – торжественно объявил дядька. И на лед выскользнул игрок в форме вратаря. – Защитники…

Аааа! Так вот оно что! Он всех по одному представляет. Как сложно жить… Между тем народу на льду становилось все больше и больше. Я внимательно рассматривала спортсменов. Когда же будет Матвей? Где же он? Потом зал громко приветствовал команду хозяев. Вот и Матвей Ветров. Его номер семнадцать. Я расправила от удовольствия плечи – это мой парень, и я горжусь им. Под табло скакали девушки в коротких юбчонках и с мочалками в руках. Они браво дрыгали ногами, махали руками и строили какие-то пирамиды. Иногда я косилась на них и не могла понять, что такого интересного в этом черлидинге? Настя занималась им, пока ее не выгнали из группы из-за глупости, ну и чего? Вот прелесть – все игру смотрят, а ты вместо этого ногами машешь. Фу!

Хоккей оказался весьма увлекательным занятием, как я поняла буквально минут через сорок. Я внимательно следила, как шайба летает надо льдом, как ребята жестко сталкиваются у бортиков, как несутся вперед, кажется, не замечая ничего на свете. Трибуны кричали, ревели, скандировали. Журналисты азартно переговаривались и тоже кричали от радости. Оливка и Лапа, стоящие чуть в стороне от меня, радостно попискивали и что-то выкрикивали типа: «Давай-давай! Не будь лохом! Бей!» Потом мы дружно орали: «Шайбу! Шайбу!» И я решила купить себе дуделку, чтобы поддерживать ребят на льду. Матч был горячим. Его нельзя было сравнить с тренировкой, на которой я ужасно замерзла. Тут меня то в холод бросало, то в жар. Я то подскакивала, то садилась на место. То ерзала в кресле, то едва ли не крошила пластмассовое сиденье пальцами от напряжения. Я ловила взгляд Матвея, но он был целиком и полностью сосредоточен на игре. Хотя пару раз мне казалось, что он заметил меня.

Финальная сирена поставила точку в матче. Пять – два в нашу пользу! Мы с девчонками кричали, прыгали, обнимались и целовались. Я забыла про ноги и сапоги. Я не подумала, что девочки какие-то не мои. Я была счастлива! Это было так восхитительно. Столько эмоций, столько адреналина, столько восторгов! Мотька! Мой Матвей! Забил три шайбы из пяти! Три! Он лучший! Он самый крутой! Он самый-самый! Ребята радовались по-своему. Они ликовали, стукали друг друга по головам тяжелыми перчатками, иногда зацеплялись клюшками и орали! Это был такой момент, я так была за них рада…

– Какая тренировка? – искренне недоумевал Матвей, когда мы стояли в холле у выхода.

– Ну, моя тренировка, по японскому фехтованию… – оправдывалась я. – Просто нас, девушек, мало в группе. Ларисе будет не с кем тренироваться. У нас ребята хорошие, но мы с ней давно в паре. Мы всегда стараемся ходить в паре…

– Какая может быть твоя тренировка, когда я выиграл? – нахмурился он.

И я поняла, что сейчас меня поставят перед выбором. Лариска мне этого не простит.

– Ну, хорошо, – нехотя согласилась я. – Только это нездорово – пропускать занятия.

– Ха, – усмехнулся Матвей. – Можно подумать, ты добилась каких-то результатов, из-за чего твои тренировки нельзя пропускать.

Я так обалдела от этих слов, что даже задохнулась от возмущения. Матвей, не обращая на меня никакого внимания, подхватил сумку и пошел вперед. Я, стараясь выглядеть хотя бы на 25 баллов в Настькиной системе исчисления внешнего вида принцесс, гордо захромала за своим принцем. В конце концов, он же сегодня победитель, могу я позволить себе ради такого праздника побыть рядом с ним? Когда еще возможность представится?

Матвей молча шел к машине. Все равно, ну как Лариска будет без меня? Как я без тренировки? Я же так привыкла к ним…

– Пап, познакомься, это Ярослава, – кивнул в мою сторону Матвей вышедшему из машины мужчине.

Я криво улыбнулась:

– Здрасте.

Он окинул меня внимательным взглядом.

– Кто такая? Откуда? – спросил строго.

– Девушка, – отозвалась я.

Ему что, всю биографию надо выложить?

– Я вижу, что не мальчик, – фыркнул мужик и потерял ко мне всякий интерес.

Матвей загрузил сумку в багажник, о чем-то перекинулся несколькими короткими фразами с отцом. Тот дал ему пару тысячных купюр, еще раз покосился на меня, сел в машину и уехал. Фуф, слава богу, я уж думала, что он никогда не свалит.