Сочинения - Житков Борис Степанович - Страница 31

А я сказал, что дядя очень хороший.

И мы пришли к заборчику. А в заборчике дверка.

Мы вошли в дверку, а там садик. А потом маленькие горки сделаны, и на них цветочки насажены, разные-разные.

Мама говорит бабушке:

– Ах, какие у тебя клумбы красивые!

ПРО КОШЕК И КАК Я БАБУШКЕ ГРИБЫ ПОКАЗЫВАЛ

Бабушка ведёт меня за руку и говорит:

– Потом, потом поглядишь: Алёшка есть хочет.

И повела меня в дом. А там стол. А на столе всё стоит. Булки разные и кофейник. И две кошки на столе. Бабушка как крикнет:

– Брысь, брысь, негодные!

А кошки сначала посмотрели на нас, а потом тихонько сошли. И бабушка нас с мамой повела мыться и всё говорила, почему мы вчера не приехали. И мама сказала, что шла Красная Армия и что это манёвры.

А потом мы пошли пить кофе, а кошки опять со стола убежали. А потом одна ко мне на колени вскочила и стала головой под руку меня толкать. Я кофе пролил и сказал, что это кошка. Мама хотела сердиться, а бабушка сказала, что ничего, пускай.

Я захотел, чтобы масло на пряник намазать. А мама сказала, что пряники с маслом не едят. Бабушка взяла пряник, самый большой, ножиком разрезала, и вышло два пряника.

И потом маслом намазала, сложила и говорит:

– Отчего же? Пусть ест, коли нравится.

И я весь пряник съел. А потом мы с бабушкой кошек кормили. Мы им молока наливали.

А потом мы пошли грибы разбирать. И я знал, кто какой: который лисичка, который подберёзовик. Только ножки не знал, которые от какого. А ножки все отломались. Неполоманных грибов совсем мало осталось.

А бабушка говорила:

– Ах ты, грибовник какой! Ай и молодчина! Все грибы знает!

Потом я бабушке про Москву рассказал, про Красную площадь, как дом горел и как пожарные водой поливали.

А бабушка всё грибы чистила и всё говорила, что мы в Киев поедем. И грибы с собой возьмём. И что это ей от меня подарок – вот сколько грибов! И что мы их в Киеве есть будем. А она мне тоже подарок сейчас даст.

КАКОЙ ПОДАРОК

Бабушка стала руки мыть, чтобы подарок достать, а я с лавки соскочил и стал ждать.

И мы побежали к бабушке в комнату, где у неё кровать.

И бабушка из-под подушки достала бумагу.

Я думал, в ней бумажная кукла какая-нибудь.

А бабушка говорит:

– Вот, здесь большой мячик.

А он вовсе не круглый, а просто лепёшкой.

И я сказал:

– Ха-ха-ха! Вовсе не мячик.

А там был хвостик резиновый. Бабушка стала в хвостик дуть, и стал надуваться мячик. И стал большой-пребольшой. Больше головы. И больше бабушкиной головы. Прямо как подушка.

А этот хвостик закрывается, и бабушка его пальчиком в мячик запихнула. И не стало видно никакого хвостика. А вышел настоящий мячик. Только большой-пребольшой.

Я закричал:

– Бабушка, дай! Ой, какой хороший!

А бабушка как стукнет мячиком в пол, он до самого потолка прыгнул и сделал: дзум! Как барабан.

Я стал его ловить и стал кричать:

– Ай! Ай!

А тут мама пришла и говорит:

– Это уж бабушка, наверное. Что надо сказать?

А бабушка говорит:

– Он сказал что надо: что мячик хороший. Вот я как рада!

И поцеловала меня. И мы с мячиком пошли в сад. И стали мячик бросать, чтобы он прыгал. А потом кошки прибежали. Я в них мячиком кидал, а они боялись.

Бабушка пошла грибы солить. Я потом взял мячик и тоже пошёл грибы солить. Я их в баночку складывал аккуратненько, а бабушка соль сыпала.

И бабушка говорила, что после обеда мы пойдём на реку смотреть пароход. А завтра мы на пароходе по реке поедем в Киев. Долго будем ехать: день и ночь, день и ночь. Потом на поезд сядем и ещё на другой пароход, на большой-пребольшой, и тоже будем ехать. Долго-долго.

А потом будет Киев. А в Киеве бабушка учит девочек вышивать разные картинки, и цветочки, и домики.

А летом в Киеве жарко, и бабушка уезжает сюда, потому что здесь не очень жарко.

Мы уедем на пароходе, а мама пока здесь останется. И кошки тоже останутся.

Я сказал:

– Почему?

Бабушка сказала, что они всегда здесь живут. Здесь их дом. Потом мы разбудили маму и обедали. И мы с бабушкой пошли пароход смотреть, а мячик оставили дома. Бабушка его в шкаф заперла. А то его кошки начнут царапать и дырку сделают.

ПРИСТАНЬ

На реке плавал домик. У самого берега. И я подумал, что это пароход, потому что из домика шла палка, а на палке – флаг. Бабушка сказала, что это пристань. Там билеты дают. А бабушке не надо: у ней уже есть.

Я сказал, что хочу на пристань. Мы пошли сначала по дорожке, а потом вниз по лестнице. А потом совсем по берегу. А потом по мостику. И пришли на пристань.

Я думал, она маленькая, а она очень большая. И сверху крыши и по бокам будочки, а посредине пусто. Просто пол, и можно ходить.

Мы с бабушкой пошли, а там пристань кончается, и загородка, чтобы никто в воду не упал. Загородку открывают, только чтобы на пароход идти.

Пароход придёт, так совсем к самой загородке подплывает. Тогда загородку открывают, и все идут на пароход и на пароходе уезжают.

КАК ПАРОХОД ПРИШЕЛ

Парохода ещё не было, а была просто река. За рекой опять берег. И там садики. И домики: маленькие-маленькие. Бабушка сказала, что они вовсе не маленькие, а только далеко.

– А вот, – говорит, – лодочка едет.

А на лодочке два больших мальчика сидели и лопатками воду разгребали.

Я сказал бабушке:

– Почему лопатками?

А тут все люди засмеялись, которые стояли, и стали говорить, что это не лопатки, а вёсла и что мальчики ими за воду зацепляются, оттого и едут. И что они зацепляют – это называется «гребут». Я сказал, что хочу грести, а мне сказали, что я маленький, а потом буду.

Бабушка сказала, что у ней есть лопатка и что она мне в садике покажет, как грести.

Потом все закричали:

– Идёт! Идёт!

И стали смотреть. А это шёл пароход. А я смотрел через загородку и ничего не видел. Только услыхал, как он загудел. Очень тихонько, потому что далеко.

Тыввв! Ввыв! Ввыв!

Я затопал ногами и тоже стал кричать:

– Идёт! Идёт! Бабушка, пароход идёт!

Бабушка меня за руку потянула. Чтоб я подальше от загородки. «А то, – говорит, – сейчас с парохода будут чалки бросать».

Я сказал:

– Почему?

Нас толкали, а я всё говорил: «Почему чалки?»

Бабушка говорит, что верёвки такие. Пароход будут к пристани привязывать. Чтобы его водой не унесло. Вода в реке бежит, и всё по ней уплывает. И даже пароход, если не привязать.

Бабушка меня на столик ногами поставила, чтобы я был выше всех. И тогда я увидел пароход.

Он был очень белый. И с каждого бока – колесо. Они очень большие, почти как пароход вышиной. И пароход колёсами по воде шлёпает. И от этого волны идут. Так что лодку, где мальчики были, закачало. Я думал, лодочка утонет, а она не утонула.

А пароход колёсами очень шлёпал. У него на колёсах лопатки приделаны. И он лопатками бьёт по воде.

Шлёп-шлёп-шлёп!

И прямо на нас. Прямо на самую пристань. А пароход большой, и на нём дом стоит. Длинный-длинный, до самого конца, а сверху дома пол, а на полу опять дом. И всё окошечки, окошечки, окошечки. А перед окошечками ещё немножко пол, и там люди. А чтобы они не упали, там загородка.

И все люди на нас смотрели.

КАК Я ИСПУГАЛСЯ ГУДКА

Мачта на пароходе совсем небольшая. А флаг на ней очень большой.

А потом я и трубу увидал: она совсем маленькая. Я потому увидал трубу, что вдруг дым пошёл: чёрный-чёрный. Пароход совсем близко подошёл и перестал колёсами шлёпать, а всё равно шёл.

Бабушка говорит:

– Потому что очень разбежался.

И прямо к нашей пристани. И вдруг как стукнет боком!

А бабушка меня захватила, чтобы я не упал, потому что пристань тряхнулась. Я видел, как верёвку бросили, очень толстую. Один дядя на пристани её схватил и поднял. Наверное, привязывать.

А потом на пристани загородку открыли.

И мостик сложили на пароход, и все пошли.