Ожог - Бэнкс Майя - Страница 53

– Да, сэр.

Эш вскочил на ноги:

– Боюсь, консьержу они не поверят. Придется сказать им это в лицо. Сами напросились.

– Я пойду с тобой, – вызвался Гейб.

– Незачем, – сухо возразил Эш. – Поскучай здесь немного. Я скоро вернусь.

– Ты считаешь, что незачем, но я все-таки пойду.

Эш пожал плечами. Мало кто любит, когда семейные сцены разыгрываются на чужих глазах. Но Гейб не был чужим. Он был настоящей семьей Эша, так же как и Джейс. Гейб знал обо всех вывертах и выкрутасах матери Эша. Единственным исключением был скандал, устроенный его мамочкой в понедельник. Эш не собирался делать из этого тайны. Просто забыл рассказать, погруженный в более важные дела.

– Представляешь, мы с мамочкой за эту неделю встречаемся уже второй раз, – сказал Эш, когда они садились в лифт. – В понедельник знакомил Джоузи с Бриттани. Встретились в ресторане «Бентли». И вдруг туда является моя мамочка и закатывает сцену. Сначала потребовала от Бриттани вернуться домой, потом обвинила меня, что я настраиваю сестру против нее. Ну и Джоузи тоже досталось. Я приказал охранникам вывести ее и больше никогда не пускать ни в один из наших отелей.

– Она когда-нибудь угомонится?

– Как видишь, нет. Сцена, конечно, была прямо для бульварных газет. Сначала мать наговорила гадостей Бриттани и Джоузи, а потом заявляет, что пришла со мной поговорить. У нее, видите ли, недержание эмоций.

– Знаешь, старик, мне на ум не приходит ничего, кроме… судебного запрета. Ты вправе оградить свою частную жизнь от любых посягательств, в том числе и со стороны родителей. Пригрози им этим. Скажи, что если они не оставят тебя в покое, то будут арестованы на законном основании. Может, после этого они перестанут соваться к тебе и Бриттани.

Лифт остановился. Дверцы плавно разошлись.

– Сначала посмотрю, за каким чертом они явились. Потом буду решать.

Лицо Эша окаменело. Вот тебе и приятный вечер с другом!

Эшу вовсе не хотелось разговаривать с родителями в вестибюле своего дома, но он был готов согласиться на это, только бы не пускать их к себе. Квартира была его святилищем. Его и Джоузи. Только глупец впускает к себе тех, кого ненавидит. К ним он тоже больше не поедет. Если им действительно есть что сказать, пусть выкладывают здесь.

Вид у родителей был сумрачный. Увидев Эша, они не пошли к нему навстречу. В глазах обоих не было и намека, что это их сын. А разве когда-то они вели себя иначе? Ни в детстве, ни потом Эш так и не смог понять причин родительской холодности. Будь он проклят, если позволит себе относиться подобным образом к своим детям.

Эш остановился в нескольких футах. Сейчас и его лицо напоминало глыбу льда. Он смотрел на родителей почти не мигая. Отец под его взглядом даже заерзал, потом, не выдержав, виновато отвел глаза.

– Зачем вы здесь? – резко спросил Эш.

Мать сердито посмотрела на остановившегося поодаль Гейба:

– Эш, это семейный разговор. Не для посторонних ушей. Почему мы не можем поговорить с глазу на глаз? Мы могли бы это сделать у тебя в квартире.

– Гейб не посторонний, – отчеканил Эш. – Он часть моей настоящей семьи. Все, что собираетесь сказать, вы будете говорить в его присутствии.

Мать наморщила нос, но тут же спохватилась. Кажется, она впервые в жизни… пыталась… не выглядеть фурией. В ее глазах даже мелькнуло что-то отдаленно похожее на мольбу. Но Эш не верил. Вампиры, наметившие жертву, способны притворяться кем угодно.

– Я хотела извиниться за свое неуместное поведение в понедельник.

У матери покраснели щеки. Казалось, она давится каждым произнесенным словом. Возможно, так оно и было. Эш не помнил, чтобы она когда-нибудь и перед кем-нибудь извинялась.

– Извинение принято. Это все?

И вновь материнские глаза метнули искры, прежде чем она заставила себя притушить огонь.

– Твой дед собирает всех на семейный обед. И Бриттани тоже. Он… и я… были бы рады, если бы ты приехал. Там соберутся все.

– Мне там делать нечего, – сощурился Эш.

Отец кашлянул, прочищая горло:

– Сын, отнесись всерьез к приглашению деда.

– Сын? – сердито глядя на него, переспросил Эш. – Разве я когда-нибудь был вашим сыном? Выкладывайте правду. Дело не в семейном обеде, иначе вы бы не решились сюда приехать.

Мать стояла с плотно поджатыми губами. Говорили лишь ее глаза. Эш хорошо знал этот взгляд. По крайней мере честно. Без попыток разыгрывать из себя добрую мамочку.

– Дед намерен изменить завещание. Он рассержен. Как он сказал, наша семья катится в пропасть. Ему очень не нравится то, что Бриттани ушла из дома. Дед винит меня. Он так и сказал: «Если бы ты была настоящей матерью хотя бы наполовину, твои дети не питали бы к тебе ненависти». Это еще не все. Дед недоволен разобщенностью нашей семьи. Говорит, что устал швырять деньги в змеиное гнездо, откуда в ответ – только шипение. Нам с отцом он сказал, что мы никудышные родители и у нас нет никакого взаимопонимания с детьми. Словом, он не намерен завещать нам свои деньги.

Эш расхохотался, что еще сильнее разозлило его мать.

– Тебя это тоже касается, – злобно произнесла она. – И Бриттани! Дед выкинет из завещания не только нас. Всех! Ни ты, ни Бриттани не получите ни цента.

Эшу показалось, что он стал невольным участником пьесы абсурда.

– Мамочка, мы с тобой где сейчас разговариваем? В одном из самых дорогих домов Нью-Йорка? Или в трущобах? Или тебе напомнить, что все свои деньги я заработал без малейшей помощи со стороны деда? Да мне ровным счетом наплевать на его завещание. Я еще подростком понял: все, что тебе дается в этой семье, имеет веревочки, за которые тебя потом будут постоянно дергать. Таков дед. Таковы вы с отцом.

– Тебе наплевать и на то, что твоя сестра не получит наследства?

– Бриттани, к счастью, выбралась из вашего дурмана. Ей понравилось самой зарабатывать деньги. Если понадобится, я всегда ей помогу, чтобы больше никто не дергал за веревочки и ее, – ледяным тоном произнес Эш. – Вы не хотите верить, что Бриттани захотелось вырваться из вашего ядовитого семейства. Я сам удивился, когда она пришла ко мне. Но она попросила о помощи. И я помог.

Пальцы матери сжались в кулаки. Повернувшись к мужу, она почти закричала:

– Уильям, сделай что-нибудь! Не стой столбом, как последний трус! Если твой отец изменит завещание, нам конец!

– Напрасные потуги, мама, – спокойно заметил Эш. – Не проси отца о том, чего он не может. Да и ты тоже. Вы никоим образом не заставите меня печься о ваших семейных интересах. Меня совершенно не заботит судьба моих братьев. Если им не стыдно, что они не в состоянии содержать своих жен и детей, почему об этом должен думать я? И на завещание деда, как я уже сказал, мне на-пле-вать. Если вы оба палец о палец в жизни не ударили, пожинайте плоды. Мы с Бриттани не пропадем.

– Ненавижу тебя, – прошипела мать.

Эш вздрогнул, хотя прекрасно знал об этом. Но одно дело – знать, и совсем другое – услышать это от женщины, когда-то давшей тебе жизнь.

– Элизабет, прекрати! – не выдержал отец. – Эш – наш сын. Мы ничем не заслужили его любовь. Это он должен нас ненавидеть. Эш не лезет в нашу жизнь, не мстит нам. Он просто не хочет иметь с нами ничего общего… Эш, не обращай на нее внимания. Это она в сердцах.

Но Эш прекрасно знал, что мать сейчас говорила абсолютно искренне. Ненависть ощущалась в ее глазах, жестах, во всем ее теле. Мать возненавидела его с того самого дня, когда он решил идти своей дорогой и ни от кого не зависеть.

– По-моему, нам больше не о чем говорить, – тихо произнес Эш. – И больше здесь не появляйтесь. Это не просьба. Это требование. А теперь – предупреждение. Перестаньте донимать Бриттани. Держитесь подальше от Джоузи и от всех, кого я считаю своей семьей. Я не угрожаю, но безнаказанно изливать яд я вам больше не позволю. Иначе вы действительно останетесь без гроша в кармане. Я добьюсь, чтобы дед изменил завещание. Если вы думаете, что я только пугаю вас, приглашаю убедиться на практике.