Война гармонии - Модезитт Лиланд Экстон - Страница 44

Собравшись с силами и с духом, инженер насыпал еще пороху и повторил опыт. Все произошло так же. Кузница пошла кругом, но он устоял, хотя, открыв глаза, некоторое время тряс головой. Мысли инженера так и кружились. Джастин направился к двери, размышляя над тем, что за открытие им только что сделано и может ли он этим открытием воспользоваться.

Когда он вышел под свет холодных осенних звезд, ноздри его вновь ощутили едкий запах дыма. Но то был не пороховой дым, а плывший вдоль реки на север чад дальних пожаров. Чад, возвещавший о приближении Белых. Прохладный ветерок забрался под тунику, и инженер повернул к двери, стараясь отворить ее как можно тише. Несмотря на его старания, петли заскрипели так, что ночные цикады на миг приумолкли.

– Джастин! Какого демона ты там делал? – послышался из темноты голос Гуннара. Брат стоял шагах в десяти от Джастина.

– Кажется, невозможное.

Гунннар принюхался и взглянул на зажатую в руке Джастина пустую пороховницу.

– Тьма, как же я сразу не догадался! А ты представляешь себе, каково это по ощущениям?

– По ощущениям? – Джастин глубоко вздохнул.

– По тем ощущениям, которые меня разбудили! Ощущение такое, будто ты... как бы это сказать... перекрутил гармонию в хаос.

– Не совсем так. Я никакого хаоса не творил. Представь себе, ты создаешь две маленькие гармонические модели, а при их совмещении они... ну как бы творят свой собственный хаос.

– Гармония, творящая хаос! Да в своем ли ты уме?

– Наверное, я не совсем точно выразился. Даже совсем неточно. Гармония, конечно, хаоса не творит, но... Понимаешь, гармонии не свойственна концентрация, и если ее оказывается слишком много, она стремится к рассредоточению. А побочным результатом этого является хаос... Ну вроде как когда ты кипятишь воду и обращаешь ее в пар.

Гуннар кивнул, чего в темноте не заметил бы никто, кроме мага или инженера.

– У тебя такой вид, будто ты недоволен, – сказал Джастин.

– Я и сам не знаю. Мне кажется, будто в содеянном тобой таится нечто большее, чем ты сейчас осознаешь... – старший брат умолк, отбросил волосы со лба и задумался. Джастин ждал. – Ты связал воедино созидание и разрушение, гармонию и хаос, – продолжил наконец Гуннар с нервным смешком. – Маги бывают Черными или Белыми, а не Серыми, ибо никому не под силу соединить несоединимое. Но если ты сумел обратить гармонию в хаос, то... Послушай, но ведь Серая магия должна действовать и в обратном направлении! Можешь ты обратить хаос в гармонию?

– Не знаю. И не уверен, что мне захочется попробовать – даже во имя сохранения Предания.

Братья, не сговариваясь, обратили взоры на восток, где темнели на возвышенности городские стены.

– Возможно, ты прав, хватит и того, до чего ты успел докопаться, – усмехнулся Гуннар. – Надеюсь, что теперь ты дашь мне поспать и не станешь искривлять структуры гармонии?

– Да не искривлял я ничего!

– А воспринималось это именно так.

– Ладно, – вздохнул Джастин. – Поговорим утром.

– Вот как раз это нам не удастся. Я отправляюсь на юг. Попытаюсь определить масштабы наступления Белых. Тиран хочет узнать как можно больше насчет тех длинноствольных пушек. Я должен вернуться к вечеру.

– Что же ты раньше не сказал! Постарайся вернуться целым и невредимым.

– Да уж постараюсь, – рассмеялся Гуннар, мимолетно обнимая Джастина. – Ну брат, доброй ночи. Хотя, наверное, правильнее было бы сказать «доброго утра».

Несколько мгновений Джастин провожал брата взглядом, а потом повернулся и направился к своей каморке.

39

Остановившись у дверей кузницы, Джастин поднял глаза на серое, затянутое тучами небо и ощутил спиной прохладный ветерок. Этак, пожалуй, и в кузнице станет не так душно. Может быть, в этой стране и впрямь наступила осень?

Обернувшись, он окинул взглядом дорогу. В последнее время, когда в кузнице случайно затихал лязг металла, тишина мгновенно заполнялась доносившимся с дороги громыханием колес и стуком копыт. Движение по главному тракту практически не прерывалось. Повозки и кареты катили на север, в Рильярт. А подводы с припасами, обозы и войска стягивались на юг, к Сарронне и к земляным укреплениям к юго-востоку от города. Самым обездоленным приходилось ковылять по пыльной дороге пешком, в надежде добраться до океанского побережья.

Покачав головой, Джастин вошел в кузницу, и у него неожиданно создалось впечатление, будто кто-то сверлит взглядом его спину. Инженер резко обернулся, но никого не увидел.

– Ну давай, принимайся за дело, – промолвила стоявшая у второго горна Алтара. – Смотри, все это клепать и клепать.

Джастин принялся рассматривать заготовки и тут снова почувствовал за спиной чей-то взгляд. Он опять обернулся, но и на сей раз никого не углядел.

– Ты Гуннара видела? – спросил Джастин Алтару.

– Он в горах западнее Клинштата – с помощью ветров высматривает, где проклятые Белые располагают свои войска, особенно Железную Стражу. Все эти заготовки нам нужно превратить в готовые ракеты прежде, чем Белые дьяволы подойдут слишком близко.

Джастин понимающе кивнул.

– Странно, что Фирбек еще не заявился сюда, ругаться из-за нехватки ракет, – инженер выглянул во двор, где моряки осваивали новую, регулируемую пусковую установку, и продолжил: – Кстати, говорил ли он что-нибудь насчет... – Джастин умолк.

– Насчет корректирования полета ракет гармонией? – хмыкнула Алтара. – Да, мы с ним толковали. Сам знаешь, меня он не жалует, но ты, кажется, нравишься ему еще меньше. Он спрашивал, помогу ли я ему с ракетами, если Белые доберутся до болотных рубежей.

– «Если»? Сказал бы лучше: «когда»!

– Полностью разделяю твой оптимизм, – она пожала плечами. – Я, конечно, обещала помочь. Никос займется минами. Ты... ты действуй по своему выбору. Помогай, кому сочтешь нужным или... занимайся собственными измышлениями. Ты ведь, как я понимаю, затеваешь против Белых что-то свое.

Джастин взглянул ей в глаза.

– Гуннар сказал, что тебе надо предоставить полную свободу действий, – сказала Алтара. – Почему – пояснять не стал, да я и не спрашивала. Не привыкла спорить с Черными магами. К тому же в твоем мужестве и твоей предприимчивости никто не сомневается. Однако... – тут Алтара снова прокашлялась и посмотрел на Джастина. – Однако сейчас ты все же займешься клепкой корпусов!

Повесив тунику на гвоздь, Джастин подошел к горну и обвел взглядом корпуса мин. Ему пришло в голову, что, когда речь заходит о выживании, разница между черным и белым, гармонией и хаосом, не столь уж велика. По-видимому, и то и другое начало обращается к измышлению способов и созданию средств уничтожения.

Он добавил древесного угля, раздул мехами жаркое пламя, взял щипцы и отправил в огонь первую секцию корпуса. Когда металл раскалится до темно-вишневого цвета, можно будет пробивать отверстия для заклепок.

На дороге громыхали подводы и маршировали солдаты в лазоревых мундирах. А толпы беженцев текли и текли на север.

40

Силы сарроннинцев укрылись за земляными укреплениями, подковой охватывавшими подножие холма. Справа простирались Клинштатские болота, и за ними протекала река Сарронн. Слева, на северо-востоке, стояли непроходимые, мрачные и влажные леса. Ветер нес к позициям запах затхлой воды. Порой случайный порыв доносил пронзительный крик болотного ящера.

Поднимавшиеся на юго-востоке нити черного дыма отмечали путь Белой орды, собиравшейся в дальнем конце Клинштатской долины. Коричневая полоса торгового тракта казалась сверху канатом, протянутым между враждебными армиями.

Позади Джастина, на венчавшей холм сторожевой башне, реяло лазоревое знамя с орлом – боевой стяг Сарроннина. Сам инженер, находясь на правой оконечности земляного вала, всматривался и зрением, и чувствами в дорогу.

Примерно в двух кай под прикрытием невысоких возвышенностей группировались вражеские войска. Над отрядами развевались багряные стяги Хидлена, пурпурные – Галлоса, зеленые – Кертиса, золотые – Кифроса, белые с кровавой каймой – Фэрхэвена и серые с малиновым кантом, принадлежавшие Железной Страже.