Леденящие звезды. Новая теория глобальных изменений климата - Свенсмарк Хенрик - Страница 54

Часто говорят, что жить в интересные времена — это проклятие. Великий Минимум, упомянутый здесь, — это минимум Маундера, случившийся триста лет назад и совпавший с самой холодной фазой малого ледникового периода. Похожие приостановки в солнечной деятельности довольно часто вызывали оледенения, описанные в первой главе, как те, что время от времени перекрывали Шнидейохский перевал в Альпах. Так как физика Солнца полна неопределенностей, космоклиматологи, возможно, не должны торопиться со своими выводами о том, что случится в двадцать первом веке.

Так как космические лучи — это главная движущая сила изменений климата, любая попытка предложить публике надежный климатический прогноз на десятилетия вперед будет, с точки зрения науки, поспешностью. Неправильно предсказанное повышение или понижение среднемировой температуры может направить политических деятелей по ложному пути и окажет людям медвежью услугу. Джозеф Смагорински еще в 1970-е годы, на заре компьютерного моделирования климата, предупреждал: «Дать неверный прогноз погоды хуже, чем не дать его вовсе»[112].

С той поры компьютеры стали намного мощнее, однако допущения и методы, используемые в климатических моделях, кажутся даже более туманными. Возможное влияние двуокиси углерода на среднемировую температуру оставлено на личное усмотрение разработчиков моделей. Несмотря на неоднократные заявления о том, что нужно сузить поле прогнозов, предсказания потепления в двадцать первом веке варьируются в широком диапазоне — от робкого повышения среднемировой температуры на 0,5 градуса Цельсия до скачка на целых 6 °C, однако большинство специалистов предсказывают повышение среднемировой температуры на 3–4 градуса Цельсия. Журналисты, борцы за окружающую среду, политики и некоторые ученые из числа наиболее ярых приверженцев ТГП[113] обсуждают последствия потепления в духе: «Близится конец света!»

Уточнить воздействие двуокиси углерода — не то же самое, что посоветовать беззаботно жечь ископаемое топливо. Это клевета, что любой, кто сомневается в неизбежном ужасном глобальном потеплении, льет воду на мельницу нефтяных компаний. На самом деле есть весомые причины экономить природное топливо: снизить уровень вредного для здоровья дыма, сберечь ограниченные топливные запасы нашей планеты, удержать низкие цены на энергетические ресурсы, чтобы помочь беднейшим нациям. Но это не имеет ничего общего с климатом.

Как было отмечено в третьей главе, форсированное образование облаков за счет воздействия космических лучей объясняет важные черты нынешних изменений климата от десятилетия к десятилетию. Пересмотр климатической роли углекислого газа — это уже вчерашний день. Теперь срочная задача климатологии — объяснить, почему воздействие двуокиси углерода оказывается меньше, чем ожидалось.

Разработчики климатических моделей в последние годы двадцатого столетия сосредоточивались именно на углекислом газе, потому что, казалось, без учета этого парникового газа предсказание климата становилось недостижимым. Якобы, если у вас будут правильные цифры — в смысле, если вы хорошенько оцените вероятное увеличение доли углекислого газа в атмосфере и его влияние на температуру, — то легко сможете подсчитать изменения среднемировой температуры и выведете ожидаемые количества осадков. То, что подобные компьютерные модели страдали врожденными дефектами из-за их неумения учитывать фактор облаков, нисколько не умеряло амбиции разработчиков. Однако и поныне долгосрочные климатические предсказания невозможны в принципе, потому что никто не может сказать, что Солнце будет делать завтра или как оно повлияет на земную облачность.

То, что удручает мнимых предсказателей климата, может приободрить мир в целом. И не только потому, что большинство тревожных прогнозов о глобальном потеплении, похоже, были сильно преувеличены. Если мы будем лучше понимать механизм климатических изменений, то сможем дать более осмысленный совет тем, кто живет в беднейших странах мира и для кого никогда не прекращающиеся изменения климата могут означать нищету или смерть.

Если людям, пытающимся совладать с разрушительным наводнением, или сильной засухой, или страшным ураганом, рассказать, что всему виной глобальное потепление, это даст примерно такой же эффект, как если бы жертвам дорожного происшествия предложили выслушать лекцию о международном положении. Подобные слова не ведут к конструктивным действиям. Что касается предсказаний вероятных наводнений, засух или ураганов, то сегодня компьютерные модели, построенные на том, что климатом управляет углекислый газ, выдают для разных регионов до смешного противоречивые предсказания.

Даже если космоклиматологи не будут предпринимать попытки делать долгосрочные прогнозы и ограничатся средне- и краткосрочными, они должны предложить более обоснованный взгляд на причины и тенденции климатических перемен в различных регионах. Их прогноз должен помочь населению этих районов предотвратить или смягчить тяжелые последствия. Точно вычисленные изменения облачности помогут нам заранее знать, каким будет потепление или похолодание, и Антарктика с ее диссидентским поведением — только один пример преимущества такого знания.

Но, пожалуй, самое важное — это научиться предсказывать азиатские муссоны в тропических и субтропических широтах. Яркий летний свет приводит муссоны в действие, и они покрывают огромные пространства пуховым одеялом облаков. Благосостояние миллиардов людей зависит от муссонных дождей. В прошлом выпадение муссонов вело к массовому голоду, а иногда и к исчезновению цивилизаций. Огромное количество ливневых дождей приводит к катастрофическим наводнениям в Индии, Бангладеш и Китае.

Группа китайских ученых под руководством профессора Ван Юнцзиня из Нанкинского университета изучала сталагмиты в одной из пещер южного Китая. Проанализировав слои годового роста сталагмитов, ученые пришли к выводу, что на протяжении последних девяти тысяч лет прослеживается четкая связь между солнечной активностью и влажностью в сезон дождей. Хотя из доклада группы Ван Юнцзиня, сделанного в 2005 году, следовало, что причиной всему — яркость Солнца, данные тем не менее говорят сами за себя. Высокая интенсивность космических лучей ослабляет муссоны, а низкая интенсивность — наоборот, провоцирует щедрые осадки. Если изучить метеосводки за последние пятьдесят лет, то такую же связь между солнечной активностью и летними дождями можно усмотреть не только в Азии, но и в других регионах, даже в подверженной засухам африканской Сахели.

Более определенно высказался К. М. Хиремат, гелиофизик из индийского Института астрофизики в Бангалоре, изучивший вариации индийских муссонов за последние сто тридцать лет. На конференции по международной программе «Жить со звездой», состоявшейся в Гоа в 2006 году, Хиремат вспомнил теорию Свенсмарка о космических лучах и облачности: «Похоже на то, что причинно-следственная связь между выпадением осадков, солнечной активностью и галактическими космическими лучами все-таки существует»[114].

В результате появилась увлекательная задачка о трехсторонней связи между муссонами, Солнцем и событиями Эль-Ниньо, повышающими морские температуры в экваториальной части Тихого океана. Суровые засухи в Индии иногда следуют за событиями Эль-Ниньо, но не всегда, и слепое использование тихоокеанских данных приводит и к ложным тревогам, и к неудачно предсказанным засухам. Метеорологи только выиграют, если примут в расчет Солнце.

И если окажется, как предполагает Хиремат, что циклы влажных и сухих муссонов связаны с двадцатидвухлетним солнечным циклом, тогда можно планировать хозяйственные мероприятия в соответствии с этими данными. Фермеры могли бы решить вопрос с посевами, а оросители — приспособить водоразборные системы к требованиям космических лучей. И для агентств по оказанию помощи пострадавшим от голода или стихийных бедствий совет будет таким же, какой дал Иосиф фараону: запастись едой в урожайные годы, чтобы спастись от неминуемых семи лет голода. Климатическая наука должна быть полезной. Мы бы хотели закончить на этой ноте, а не на длительных размышлениях о продолжающемся парниковом потеплении или похолодании, возможном в том случае, если Солнце вернется к своему угрюмому настроению малого ледникового периода. Желание во что бы то ни было предсказывать будущее еще до того, как процессы полностью осознаны, может сбить ученых с пути. Каждому, кто нетерпеливо ждет предсказаний погоды, следует вспомнить ректора Тюбингенского университета Иоганна Штёфлера, чьи прогнозы были увековечены Вольтером в «Философском словаре».