Путин, Буш и война в Ираке - Млечин Леонид Михайлович - Страница 20

Среди новых руководителей Сирии выделялся Хафез Асад, командующий военно-воздушными силами. Вскоре он стал министром обороны. В ноябре 1970 года он взял власть в Дамаске, сделал себя генеральным секретарем регионального руководства партии и президентом страны.

В Москве его появление встретили настороженно. Но советские военные быстро выяснили, что молодой летчик Асад учился военному делу в Советском Союзе и у него остались наилучшие воспоминания об этих годах.

Сирийцы первым делом попросили оружия, и они его получили. Причем за оружие они не платили. В Москве не смели заикнуться о деньгах. Хафез Асад знал московские нравы и обычаи и, пожалуй, лучше других арабских лидеров освоил науку получать от советских руководителей все, что ему было нужно, ничем при этом не поступаясь.

Асад откровенно говорил:

— Меньше чем на миллиард я оружия из Москвы не увожу.

После шестидневной войны 1967 года, которая закончилась полной победой Израиля, в политбюро решили разорвать отношения с еврейским государством. Арабские страны радостно приветствовали это решение. Тем более что они стали получать советское оружие в удвоенном количестве. Казалось, что Советский Союз приобрел себе на арабском Востоке друзей на вечные времена.

Но вскоре выяснилось, что Советский Союз не в состоянии играть ключевую роль на Ближнем Востоке, потому что не имеет дипломатических отношений с Израилем. Роль всем нужного посредника досталась Соединенным Штатам. Кончилось это тем, что Египет, крупнейшее арабское государство, выслал советских военных советников, повернулся лицом к Соединенным Штатам и с их помощью заключил мир с Израилем.

В Москве понимали, что сами поставили себя в неудобное положение. Один из бывших руководителей международного отдела ЦК Анатолий Черняев вспоминает, что в 1973 году президент Сирии Хафез Асад за четыре дня до начала войны оповестил советское руководство: он ударит по Израилю, они с «братом Садатом» все обсудили и согласовали.

Брежнев осторожно ответил президенту Асаду, что тот идет на очень рискованный шаг и последствия могут быть иные, чем ожидают в Сирии. Тогда Асад распорядился отстранить советских военных специалистов, чтобы они не мешали. Для Сирии октябрьская война 1973 года закончилась на редкость неудачно. От полного разгрома ее спасло советское вмешательство.

После октябрьской войны Брежнев сказал Громыко:

— Будем участвовать в переговорах, и надо гарантировать границы Израиля. И в свое время установим дипломатические отношения с Израилем.

Министр заметил:

— Арабы обидятся. Шум будет.

Брежнев выругался:

— Пошли они к е… матери! Мы сколько лет им предлагали разумный путь. Нет, они хотели повоевать. Пожалуйста: мы дали им технику, новейшую — какой во Вьетнаме не было. Они имели двойное превосходство в танках и авиации, тройное — в артиллерии, а в противовоздушных и противотанковых средствах — абсолютное превосходство. И что? Их опять раздолбали. И опять они драпали. И опять вопили, чтобы мы их спасли. Садат меня дважды среди ночи к телефону поднимал. Требовал, чтобы я послал десант. Мы за них воевать не будем. И затевать мировую войну из-за них тем более не собираюсь…

Но политбюро не решилось столь радикально поменять ближневосточную политику, хотя арабские братья ни в грош не ставили советских политиков.

Бывший американский государственный секретарь Генри Киссинджер рассказывает в мемуарах, как в 1974 году он с помощью «челночной дипломатии», то есть перелетая из Дамаска в Иерусалим, добился соглашения о разъединении сирийских и израильских войск на Голанских высотах.

В день, когда Киссинджер и президент Хафез Асад завершали работу над документом, в Дамаск прилетел Громыко.

«В девять часов вечера его самолет уже был над Дамаском, — не без удовольствия вспоминает Киссинджер. — В это время у нас с Асадом был самый разгар работы.

Начальник штаба военно-воздушных сил Сирии заверил меня, что все уладит. В результате самолет Громыко начал описывать круги над городом. Когда через сорок пять минут у него почти кончилось горючее, я милостиво согласился, чтобы его самолет приземлился, при условии что его поставят подальше от моего самолета.

Самолет советского министра загнали куда-то в дальний темный угол аэродрома, где Громыко приветствовал заместитель министра иностранных дел Сирии, так как все вышестоящие сирийские руководители были заняты переговорами со мной».

Летом 1976 года в Дамаск прилетел глава советского правительства Алексей Николаевич Косыгин. Пока он находился в Сирии, Хафез Асад, ни словом не предупредив высокого советского гостя, ввел войска в соседний Ливан. Получилось, эта акция совершена с благословения Советского Союза, что было крайне неприятно. И что же? Советские руководители предпочли промолчать, чтобы не ссориться с Асадом.

Хафез Асад в юности присоединился к партии БААС. Пост министра обороны он считал лишь ступенькой в карьерной лестинице. Благоприятная возможность сделать следующий шаг представилась, когда осенью 1970 года сирийские войска пересекли границу Иордании, чтобы помочь палестинцам.

Дело в том, что в сентябре 1970 года иорданский король Хусейн приказал армии выбить из страны палестинские боевые отряды. Палестинцы вели себя в Иордании по-хозяйски, дважды пытались убить короля, и чаша его терпения переполнилась.

20 сентября сирийцы пришли на помощь палестинцам и перебросили танки через границу Иордании. Но иорданская армия упорно сопротивлялась. И сирийцы вынуждены были отступить. Асад умело воспользовался неудачей сирийской армии, чтобы взять власть. Своего соперника Асад упрятал в тюрьму, где тот и умер, отсидев двадцать три года.

Асад сформировал в стране пятнадцать различных спецслужб. Они присматривают за иностранцами, особенно за иракцами и палестинцами. Все телефоны прослушиваются. Все гостиничные номера обыскиваются. Даже мусор на свалках тщательно изучается. Сирия — тоталитарное государство, Хафез Асад был диктатором, но очень умелым диктатором. Рядом со своими ближневосточными коллегами он походил на опытного хирурга в окружении коновалов.

Хафез Асад правил страной дольше любого из своих предшественников. Он правил единолично. Ни одно решение не принималось без его согласия. Пока у него не случился инфаркт, он работал по двадцать часов в сутки. После инфаркта он несколько сбавил темп, а потом опять стал работать сутки напролет. Говорят, что он даже сам решал, кому давать визу для въезда в страну, а кому отказать. Поэтому его подчиненные боялись брать ответственность на себя, опасаясь не угодить хозяину.

Когда он заболел, его младший брат вице-президент Рифаат Асад решил, что пора действовать. Но военные Рифаата не поддержали. Выздоровев, Хафез Асад лишил брата должности и отправил в Европу.

В каждой лавочке и в каждом официальном учреждении висел портрет Хафеза Асада. Но даже культ личности в Сирии был менее заметен, чем в других арабских странах. Асад достаточно умело создавал у своих подданных иллюзию свободы. Некоторые темы можно было обсуждать в печати, кое-что критиковать — кроме, разумеется, президента.

Есть только одна тема, в которой сходятся все сирийцы: Израиль — это враг, которого надо уничтожить. От изощренного интеллектуала до простого крестьянина любой сириец скажет, что сионизм — это зло. Те, кто не любит Асада, говорят вполголоса, что его посадили на пост президента сионисты. Поэтому Асад так легко отдал израильтянам Голанские высоты — они заплатили ему несколько миллионов долларов…

В Сирии правит Партия арабского социалистического возрождения, по конституции — «руководящая партия в обществе и государстве». На практике партию подмяли под себя военные, губернаторы и руководители спецслужб.

В армии существует партийная комиссия и подчиненное ей политическое управление министерства обороны. В идеологической работе среди военных пропагандируются победоносные мусульманские войны прошлого, которые «принесли свет ислама невежественным народам», и полководческое искусство пророка Мохаммада.