Искусство вторжения - Митник Кевин - Страница 25

ФРИКЕРСТВО В ТЮРЬМЕ

Ребята поняли, что больше никаких уступок не будет. После того, как все следственные действия были закончены и прокурор оформил все бумаги, наша парочка должна была предстать перед федеральным судьей для слушания их дела. Никаких проволочек, никакой надежды на защиту, практически никакой надежды на снисхождение.

Обоих должны были подробно допросить. Для этого у них была специальная методика: допрашивать подозреваемых по отдельности и ловить их, когда их рассказы не соответствуют друг другу.

Мэтт и Коста обнаружили, что следственный изолятор, для них по крайней мере, был более неприятным местом, чем тюрьма. «Районный следственньй изолятор — худшее место в мире. Здесь тебе угрожают со всех сторон», — вспоминает Коста. «Меня постоянно втягивали в драки. И если ты не отвечаешь ударом на удар, то тебя просто съедят». Мэтт вспоминает, как его побили за то, что он недостаточно быстро отошел от телефона — приходилось учить новые правила.

Заключение было тяжелым делом и с другой стороны. Вот что вспоминает Коста:

«Никто не знал, что будет дальше, хотя все мы были в беде и знали, что н а с ожидают е щ е большие беды. С т р а х перед неведомым б ы л больше, чем страх перед товарищами по несчастью. Они просто говорят „запереть их“ и у тебя нет возможности ни на залог, ни на связь с внешним миром. В о т что означает заключение в Федеральных тюрьмах. Мы не имели ни малейшего представления, куда пойдем отсюда, и сколько нас здесь продержат».

В следственных изоляторах есть два типа телефонов — платные телефоны, где все переговоры прослушиваются, чтобы увериться в том, что заключенные не говорят что-то незаконное, и телефоны, которые прямо соединяются с офисом общественных защитников, так что заключенные могут разговаривать со своими адвокатами.

В изоляторе Сиэтла для соединения с офисом защитников надо набирать двузначные номера. Мэтт объясняет: «А если вы позвонили в неприемные часы, что получится? Вы окажетесь в системе голосовой почты и сможете нажимать кнопки по своему усмотрению». Тогда он начал исследовать эту систему голосовой почты.

Он быстро понял, что это система Meridian, с которой они с Кос-той были хорошо знакомы, поэтому он смог перепрограммировать ее так, что она переправляла его звонок на внешнюю линию. «Я набрал в меню номер восемь, который не использовался в автоматизированном меню. После этого я смог набрать местный номер и шестизначный код, который я знал. Таким образом я получил возможность звонить в любое место мира».

Телефоны обычно отключались в восемь вечера, но линия связи с офисом всегда о с т а в а л а с ь действующей. « М ы экспериментировали с телефонами ночи напролет, никто больше не пробовал это делать, поскольку все думали, что они отключены», — говорит Коста. «Они считали нас просто ненормальными, которые сидели и баловались с отключенными телефонами. Поэтому все шло просто прекрасно».

Пока Коста учился делать внешние звонки, Мэтт тоже использовал телефон ночью по своему усмотрению и проводил эксперименты. Он выяснил ключевой номер в старом сегменте сети телефонной компании Пенсильвании, что позволило им обоим звонить через этот номер друг другу.

Они провели в этих неконтролируемых переговорах друг с другом долгие ч а с ы . « М ы могли обсуждать с и т у а ц и ю перед допросами во всех подробностях. Это очень помогало нам», — говорит Коста. Мэтт добавляет: « М ы без конца обсуждали то, что будем говорить следователям. Мы хотели все отработать до мелочей».

Между заключенными быстро пробежал слух, что двое новичков творят какие-то чудеса с телефонами.

Коста: «Мне это нравилось, поскольку другие люди давали мне новые пути для бесплатных телефонных звонков».

Мэтт: « А меня это раздражало, я нервничал. Я сидел там и занимался всеми этими делами, и никого не хотел в них посвящать».

Сидеть в заключении и нарушать закон, делая нелегальные звонки и планируя свои будущие допросы с целью обмануть следователей. Для любого хакера это было бы удовольствием. Для Мэтта и Кос-ты это означало риск новых обвинений вдобавок к тем, которые у них уже имелись.

В конце концов, все их усилия по согласованию показаний не увенчались успехом. Слишком много фактов было против них, и на этот раз они стояли перед судьей, который не собирался ограничиваться «легким подзатыльником». Они оба были приговорены к «году и дню» в тюрьме с учетом того, что они уже провели в следственном изоляторе. Лишний день в приговоре был для них очень выгоден: в соответствии с американскими законами они получали возможность освободиться на 54 дня раньше в случае примерного поведения.

Их держали в заключении без возможности выхода под залог в течение трех с половиной месяцев, затем их освободили до окончательного вынесения приговора под целый набор строгих ограничений. Дон оказался прав: в этот раз никакого снисхождения не было.

ВРЕМЯ ДЕЙСТВОВАТЬ

Мэтта послали о т с и ж и в а т ь срок в S h e r i d a n C a m p в Орегоне, а Кос-та отправился в Федеральную тюрьму Boron Camp в Орегоне, «Мы попали в федеральные тюрьмы, поскольку наши преступления попадали под действие федеральных законов», — говорит Коста. Тем не менее, это еще не были «трудные времена» для обоих. Коста: «Я знаю, что это был почти что „дом отдыха“. Представьте себе тюрьму, в которой есть бассейн. Посреди пустыни это было очень кстати. Там даже не было загородки, а только желтая линия на пляже. В этом милом месте отсиживали свой срок три бывших сенатора. Е щ е со мной был парень, который организовал известную сеть ресторанов».

Boron был единственной федеральной тюрьмой с пляжем и Коста позднее узнал, что после передачи известной тележурналистки Барбары Уолтерс этот бассейн прекратил свое существование. Я могу согласиться с тем, что не надо тратить деньги налогоплательщиков на постройку бассейнов при строительстве новых тюрем, но я не согласен с тем, что имеет смысл разрушать уже имеющиеся.

В тюрьме Sheridan Мэтт обнаружил среди заключенных одного бывшего сотрудника компании Boeing. «Он попал туда за какие-то финансовые махинации на работе». Это выглядело очень забавно.

Косту и других заключенных тюрьмы Boron часто везли полчаса по пустыне в чадящем тюремном автобусе на близлежащую базу военно-воздушных сил Edwards для интеллектуальной деятельности. «Они впустили меня в военный ангар с VAX-сервером. А ведь мне не разрешалось даже приближаться к компьютеру». Он предупредил сержанта. «Я рассказал ему всю мою историю, а он сказал мне „Плюнь на это и работай“. Коста незамедлительно вошел в военный компьютер: „Каждый день я тусовался на IRC-сайтах и беседовал с кем хотел, находясь при этом в тюрьме. Я перегрузил себе Doom очень быстро. Это было просто прекрасно!“

Однажды Косте поручили чистить секретные коммуникации, наполненные очень чувствительной электроникой. «Я просто не мог поверить, что они разрешат нам делать это».

С одной стороны, их пребывание в тюрьме выглядит сказкой или шуткой. На самом деле это было не так. Каждый месяц в тюрьме был вычеркнутым из жизни временем, когда они не могли учиться, не могли заботиться о близких людях и быть с теми, с кем им хотелось быть рядом. Каждое утро заключенный начинал с раздумий о том, придется ли ему сегодня сражаться, чтобы защитить себя или свою собственность. И следственный изолятор и тюрьма — это ужасные места.

ЧТО ОНИ ДЕЛАЮТ СЕГОДНЯ

После освобождения оба наших героя стали жить обычной жизнью. Мэтт сегодня работает в большой компании в Сан-Хосе разработчиком приложений на языке Java. У Косты своя компания и он занят «установкой систем наблюдения и аудио систем для бизнеса». Он нашел работу, которая ему по душе; люди, измученные своими делами, должны ему завидовать, потому что, по его словам, он «наслаждается каждой минутой своей жизни».