Притяжение красоты - Митчелл Фрида - Страница 8

— Для вас семейные отношения превыше всего! — выпалила она с жаром.

— Конечно. — Темные глаза прищурились. — Я очень забочусь о своих родителях и уверен, вы также заботитесь о своей сестре. Давайте хотя бы сделаем вид, что мы цивилизованные люди. Хорошо? По крайней мере, притворимся ненадолго, на каких-то две недели.

Маргарет собрала остатки сил и глубоко вдохнула перегретый жарой воздух. Никогда не встречался ей такой неприятный человек, никогда! Грубый, отвратительно грубый, наглый, циничный... Она раскусила его. Маргарет еще выше задрала подбородок и равнодушным голосом сообщила:

— Хорошо, мистер Бокерия, я потерплю две недели. И вы уж как-нибудь осильте этот срок.

— Замечательно. — Он поднялся со своего места, подал ей руку. — А сейчас берем Рикардо и идем смотреть так называемые буржуазные авто. Потом возвращаемся в лоно семьи. Довольные, счастливые, улыбающиеся и спокойные. Хорошо?

Магги сжала зубы, встала, не обращая внимания на протянутую руку. Слава Богу, Федерико не жил со своими родителями. Никогда, ни за какие коврижки она не согласилась бы в течение двух недель видеть этого самодовольного типа каждый день.

Она наблюдала, как он идет к Рикардо. До чего же роскошная, ловкая походка, а повадки, повадки! Ее всю трясло и душил гнев. Какая гадость, ему удалось ее задеть, поранить независимую женскую

душу. Подобное случилось с Маргарет впервые в жизни, и ей было трудно сообразить, как противостоять этому. Она вспомнила свадебную фотографию своей матери.

...Давным-давно, в детстве, они с Карен в субботний день рылись в рухляди на чердаке, мечтая найти несусветные сокровища. Времени у девчонок было предостаточно, поскольку их мама приходила домой только ночевать, постоянно пропадая на работе. Она напоминала ломовую лошадь — погасший взгляд, усталые движения.

Как ненавидели Карен и Маргарет своего отца, который с ними не жил. Это он виноват, что мать так измотана. Встретить бы его и высказать все! И вот среди пыльного чердачного хлама они обнаружили пожелтевшую свадебную фотографию. На снимке рядом со счастливой мамой стоял улыбающийся здоровяк, эдакий датский мачо, светловолосый красавец. Невеста, похожая на романтическую актрису, смотрела на него с обожанием и таким преданным взглядом, что сестричкам в одну секунду стало понятно: мама не просто любила — обожала своего избранника. А жених почему-то не смотрел на свою светящуюся от счастья невесту. Взгляд его, устремленный в объектив фотоаппарата, говорил о том, что он любит себя, только себя. Это был человек, обожающий дорогие костюмы, серебряные портсигары, случайные связи... Свадьба? Ну и что? Все люди женятся.

Через пару месяцев после рождения двойни отец бросил семью и никогда больше не появлялся в доме. Когда девочки подросли, они услышали от хороших людей, что отец променял их на одну из местных красоток, пахнущую дешевыми духами.

Это детское воспоминание не покидало Маргарет всю жизнь, терзало душу. Свадебная фотография родителей — вот главное доказательство, что их отец был такой же кобель, как и другие мужчины. Он — скотина, мерзавец, поведение его омерзительно. Из-за него любимая мама тяжело и много работала и, в сущности, вела одинокую, безрадостную жизнь. Да, отец изуродовал судьбу этой прекрасной женщины, не было ему прощения и не будет.

Вот только когда мама говорила им про маршрут маргариток — дорогу счастья и добра, любви и верности — глаза ее сияли чистыми звездами.

— Тетя, ну пойдемте же! — Нетерпеливый возглас Рикардо вернул Маргарет из мрачного прошлого на свет яркого июньского солнца. Несколько мгновений она тупо смотрела на появившегося перед ней племянника, — прошлое с трудом отпускало ее.

— Дядя Федерико сейчас покажет нам «ламбарджини».

Сейчас Рикардо верил, что все на свете только и хотят, что увидеть чудо автомобильной техники. Мальчик не мог допустить, что его любимой тетке наплевать на поход в гараж.

Магги взглянула на нетерпеливую сияющую мордашку, искренне улыбнулась и легко согласилась.

— Пойдем, дорогой.

Она снова шла за ними — спокойным Федерико и прыгающим от нетерпения племянником.

Дорожка вилась между розовых кустов, за их колючими стеблями расстилалась покрытая изумрудной травой лужайка, воздух благоухал ароматами цветов.

Внезапно Маргарет увидела низкую деревянную скамейку, вкопанную под купами роскошных деревьев. Такой пейзаж мог быть в окрестностях старинного датского замка. Сердце женщины затрепетало. Она снова, в который раз за этот день, вспомнила родной Орхус, беззаботные студенческие дни, свидания, невинные поцелуи с милым Арнольди.

Да, наверное, семейство Бокерия содержит целую армию садовников, чтобы поддерживать всю эту красоту. Раз денежки есть, отчего бы их ни тратить на украшение усадьбы, подумала Маргарет.

Гаражи оказались за теннисными кортами; их красные крыши гармонировали с бездонным, голубым небом. От этого сочетания цветов поднималось настроение.

Раритетный экземпляр «ламбарджини» лазоревого цвета стоял у открытых ворот левого гаража. Маргарет на расстоянии наблюдала, как Рикардо ахал и охал, бегая вокруг престижной красавицы, трогая ее сверкающую поверхность, щупая новенькие шины.

Федерико не отставал от племянника и тоже восторгался роскошным автомобилем, как будто только что увидел его. Усевшись за руль и с большим удовольствием то включая, то выключая двигатель, он показывал мальчику какие-то кнопки, рычаги. Оба были счастливы.

Да, Карен вляпалась в интересную историю, родственнички покойного мужа оказались весьма состоятельными людьми. И, честно говоря, теперь уж было совсем не понятно, какая такая причина заставила Мануэля покинуть родительский дом, этот рай, эту сказку?

Понятное дело, братья Мануэль и Федерико — холодные властные натуры. Эгоисты, каких поискать. А эгоисту ничего не стоит наплевать на близких, на традиции, на родной дом, и умчаться в неизвестном направлении. Но подобные типы не вырастают сами по себе, словно трава у дороги. Такими гнусными их воспитывает семья, окружение. Но почему отец Мануэля и Федерико, Бартоломео Бокерия, показался ей пару часов назад таким дружелюбным, да и хозяйка дома, Камилла, тоже?

Стоп. Это не мое дело, совершенно не мое, сказала самой себе Маргарет. Конечно, испанские родственники и их штуки-дрюки касаются только Карен. Пусть она и распутывает прошлые семейные тайны.

О Господи, в ту самую минуту, когда Магги бросила взгляд на «ламбарджини», она увидела, что Федерико, этот мужлан и кобель, смотрит на нее безотрывно. Взгляд его пронизывал до костей. Не может она доверять господам Бокерия, не может! И от Федерико, так запросто обаявшего дурашку Рикардо, ее просто тошнит!

Глава 3

В гостиной царила идиллия. Спокойная, умиротворенная Карен мило разговаривала со свекровью, часто улыбаясь теплой, почти детской улыбкой. Иногда женщины прикасались друг к другу. Маргарет заметила, как Камилла ласково поправила на виске сестры платиновую прядь волос.

Слава Богу, подружились. Налицо теплые родственные отношения, подумала она. Но внутреннее напряжение не покидало ее. Не странно ли это?

Сколько раз в их жизни бывало так: простодушная Карен открывала свое сердце первому встречному, люди казались ей добрыми, прекрасными, а потом наступало разочарование, иллюзии рушились, как карточные домики, и ей, Маргарет, приходилось собирать сердце доверчивой сестры по кусочкам, словно разбитую вазу.

Это было и в детстве, и когда они стали подростками, и в студенческие годы тоже. Люди часто буквально играючи втирались в доверие к наивной девушке. Но сейчас был другой случай, совершенно другой. Она со своим ребенком находилась на территории семьи сеньора Бокерии, положение могло быть очень опасным.

Рикардо подбежал к матери, его распирали впечатления от бассейна и автомобилей.

— Мама, мама, здесь так здорово! — затараторил мальчик. — Бассейн как пять наших, школьных! А «ламбарджини»! Такая классная машина!