Вне России - Губин Дмитрий Павлович - Страница 7

2012

#Великобритания #Лондон

Поставить банки

Tags: Сбербанк и крепостное право. – Счета, жировки, чековые книжки и розовый галстук мистера Саймона. – Два мира – два банкира.

– Слууушай, – тяну я душу из коллеги, – а что будет, если «Би-Би-Си» откроет всем счета в одном банке и будет перечислять зарплату туда?

В Лондоне жарко, окна открыты, внизу шумит Стрэнд и бьют колокола на St. Clement Danes.

– Как это – откроют? – отмахивается от меня коллега. – Здесь у каждого свой банк.

– А ты представь: всем разом открыли и сказали, что зарплата будет теперь только там!

– Крик будет на всю Англию. Про монополизм.

– А если этот банк за утрату карты будет снимать фунтов по пятьдесят? А если кредит будут давать лишь под поручительство? А если за пользование банкоматом заставят платить?

– С ума сошел? Тогда крик услышат за Ла-Маншем…

Я не свихнулся. Пару лет назад российская компания, в которой я работаю, выдала сотрудникам по пластиковой карте «Сбербанка», не спрашивая – хотим мы или нет получать деньги именно через это учреждение.

Я, например, не хотел. На то было несколько причин.

1. Банкоматы «Сбера» есть не при всех отделениях, а в тех, что есть, вечно нет денег.

2. Нельзя контролировать счет через Интернет.

3. Выписки можно получать лишь в том отделении, в котором открыт счет (и я должен туда тащиться через город и торчать очередь, да?)

4. В «сберовских» банкоматах в другом городе за выдачу денег берут процент (да пошли вы вообще в задницу!)

5. Несмотря на легенды о численности пресс-службы «Сбербанка» (говорят, несколько сот человек) для интервью нужно слать письма чуть не за месяц, после чего обычно приходит отказ.

То есть для журналиста иметь счет в «Сбербанке» – это как трудоустраивать в бордель свободу слова, а для нежурналиста – это попадать назад в СССР.

Однако, попав в Англию, я неожиданно убедился, что в мое суждение нуждается в коррективах. Я не потеплел к Сбербанку. Но ощутил полымя банков местных.

Впрочем, по порядку.

В первые дни моего пребывания на острове выяснилось, что банковский счет здесь важнее, чем британская виза. Без него не получить зарплату: зарплату вообще не выдают наличными. Без местной банковской карты ты ограничен в заказах через Интернет (British Airways, например, в рекламе дешевых билетов писала: «принимаются только карты, выпущенные в Великобритании»). Без счета ты не сможешь рассчитывать на то, что, с моей точки зрения, важнее кредита: на оплату крупных покупок с помесячным списанием, то есть на так называемый direct bank pay, прямой банковский платеж, де-факто – беспроцентную рассрочку.

«Здесь самое ценное, что у тебя здесь есть – эта твоя подпись, потому что она гарантирует твои платежи, которые все равно сыщут с банка, а банк тебя найдет из-под земли», – сказали мне сразу несколько человек.

А поскольку английские банки хорошо находят должников, видимо, лишь из-под английской земли, то с людьми с континента они предпочитают не связываться. Иностранцам не открывает счета ни крупнейший в Англии банк HSBC, ни известный в России Barclay. Дело не в российском паспорте. Мой бельгийский приятель (кстати, сын банкира, имеющий в Лондоне постоянную работу), тоже помучился, открывая счет. Чуть ли не единственный банк, привечающий трудовую мигрантскую силу – NatWest, National Westminster, а причина сложностей проста: наличие счета есть гарантия твоей добропорядочности. И твоего последующего нахождения из-под земли. И по этой причине менеджеры банка ведут переговоры с твоими финансовыми менеджерами, и требуют писем из бухгалтерии с размером твоей зарплаты, и все это занимает время, за которое ты не можешь получить эту зарплату, потому что без счета в банке ее выписывают чеком, который в Англии не обналичат иначе, кроме как положив на счет… Я же говорил, что он важнее визы!

В общем, мне устроили встречу в NatWest с банкиром Саймоном, произведшим на меня неизгладимое впечатление. Розовая рубашка, розовый галстук, выглядывающее из-под воротничка тату и дыбом стоящая шевелюра (тут я лоханулся. Надо было не постесняться его спросить, каким гелем он пользуется – и взять на заметку).

– Саймон, – спросил я его, робея, – как с интернетом? С выписками по счету? И сколько сдерут с меня при выдаче из банкомата? И потом, мне нужны, эти… – я запнулся, не зная, как будет по-английски «БИК», «корсчет», «ИНН» и прочее, без чего я в России ты как во тьме, даже когда платишь за свет.

– No problem! – растянулся в улыбке Саймон. – И с интернетом, и с выписками в любом отделении. Что же до наличных, то в этой стране банкоматы любого банка их выдают бесплатно. А для зачислений на счет достаточно знать восемь цифр счета, и шесть – номера отделения банка. Кстати, с вашим доходом вы можете претендовать на золотую VISA. Она выдается тоже бесплатно. Подпишите здесь, здесь, и здесь. Через пять дней, mister Gubin, все будет готово.

– Зовите меня просто Dima, – сказал я почти со слезами.

В сознании всплывал экс-глава Центробанка Дубинин, когда-то клявшийся на голубом глазу и экране мне и стране, что во всем мире используются исключительно 20-значные номера счетов, это такой международный стандарт…

Первые сомнения по поводу эффективности местной системы закрались через неделю. Выяснилось, что пять – кстати, рабочих – дней занимает только открытие счета, а карточка – это потом, в течение еще пяти дней, ее вышлют по почте, ее надо активизировать, после чего еще в течение пяти дней пришлют пин-код. Карт, кстати, будет две: одна – расчетная, национальной платежной системы SWITCH, чтобы платить за покупки со счета. Вторая – кредитная VISA, чтобы платить, когда денег на счету нет. «Будем надеяться, mister Gubin, что вам ее выдадут». И я расслабился. Надежды юношей питают, а кто не хочет быть молодым?

Еще через неделю пришли два конверта из банка. В одном был отказ выдать мне кредитную карту, ибо у меня в Англии лишь краткосрочный контракт. В другом содержалась чековая книжка, которую последний раз я держал в руках во время павловской денежной реформы, когда деньги свыше 500 рублей со счета снимать было нельзя, но чековую книжку завести было можно, и я завел.

Телефон Саймона вдруг перестал отвечать. Я кинулся к знакомым.

– Фигня, – сказали они, – кредитную карту в первый год вообще никому не дают. Чековая книжка – вещь удобная, будешь чеками отдавать долги. А если должны тебе, то по жировкам будешь заносить деньги на счет.

– Жировки – это что? – спросил я осипшим голосом. – И как мне без карты, скажем, расплачиваться в Интернете?

– Жировка – это приходный ордер. Входит в чековую книжку. Без карты расплачиваться не сможешь никак. Расчетную карточку пришлют по почте, жди.

Я ждал. Я ждал, когда выданную чеком зарплату зачислят по жировке на счет (разумеется, еще пять рабочих дней!). Карты не было. На третью неделю я дозвонился до Саймона. Фальшиво делая вид, что рад мне, и еще более фальшиво делая вид, что торопится, он посоветовал заблокировать недошедшую карточку и перевыпустить новую. («Это еще пять дней, Саймон?» – «Yes, mister Gubin!») Я праздновал день рождения в ресторане, расплачиваясь привезенными женой из России наличными. Сбербанковская VISA через Интернет не принималась. Саймон исчез. 24-часовая служба поддержки клиентов говорила со мной с таким бангладешским акцентом, что мне проще было перейти на бенгали.

Меня утешал другой приятель, японский фотограф:

– Что ты хочешь? Для нас эта страна – по сервису вообще прошлый век. Нет, если бы не футбол и язык, мы бы сюда не ездили…

И я успокоился. Тем более, что всего лишь через месяц и неделю после первого визита к Саймону у меня все же появились счет, деньги на счету, карта SWITCH, а также Интернет-доступ, который отказывался работать всего-то три раза. Мой банк раз в месяц присылает мне стейтмент: полный отчет о моих тратах, в котором, для удобства хранения в скоросшивателе, заранее проделаны дырочки. А за время бесконечных ожиданий я нашел в Лондоне пару мест, где на фунт стерлингов (55 рублей) можно купить три дыни или три ананаса, которые можно даже растянуть на два ужина…