Броненосцы типа "Бородино" - Мельников Рафаил Михайлович - Страница 6

Но, как часто тогда бывало, должной последовательности в осуществлении принятого решения проявлено не было, и совещание, одной рукой подтвердив несостоятельность типа броненосца береговой обороны, другой подписало решение о постройке одного такого корабля. Замечательно, что корабельные инженеры в МТК, проявив более зрелые тактические воззрения, чем офицеры в ГМШ, категорически воспротивились даже обсуждению заданий на проектирование бесперспективного проекта, с чем в конце концов вынуждено было согласиться и начальство. Постройка четвертого броненосца береговой обороны не состоялась.

Совещание установило, что к лету 1903 г. японский флот может иметь суммарный тоннаж до 210 000 т и включать 7 эскадренных броненосцев, 7 броненосных крейсеров, 12 легких крейсеров и флотилию из более чем 70 минных судов. Даже идя на риск оставления Балтийского побережья без защиты с моря, Россия при полном напряжении сил могла бы собрать на Дальнем Востоке флот из больших кораблей водоизмещением более 150 000 т и минных сил – около 3300 т.

Было решено, что для уверенного противостояния возможному противнику русский флот на Дальнем Востоке должен включать 10 эскадренных броненосцев водоизмещением по 12 000 т, все имеющиеся броненосные крейсера, включая строящиеся "Громобой" и "Баян", но без устарелых "Дмитрия Донского" и "Владимира Мономаха", 10 крейсеров- разведчиков 2 класса водоизмещением по 5-6 тыс. т, 10 разведчиков 3 класса по 2-2,5 тыс. т, 1 или 2 минных транспорта, 2 минных заградителя по 2,5- 2,7 т и 36 истребителей и миноносцев.

Для доведения флота до запланированного состава кораблей с учетом уже строившихся по программе 1895 г. следовало еще построить: 5 броненосцев водоизмещением по 12 000 т, 6 крейсеров по 6000 т, 10 крейсеров по 2500 т, 2 транспорта типа "Вулкан", 30 истребителей миноносцев водоизмещением по 350 т. Все эти корабли при условии заказа некоторых за границей могли быть готовы к лету 1902 г. Их суммарное водоизмещение составило около 153000 т. Стоимость постройки одних только кораблей оценивалась в 163 млн. руб. Сверх того, на остальные потребности флота в 1899- 1902 гг. следовало выделить еще 38 млн. руб. Эти расходы, как явствовало из доклада генерал-адмирала, "позволят России мирным путем решить проблемы Дальнего Востока. В противном случае Япония, обеспечив себе превосходство в силах, не перестанет выдвигать одно притязание за другим и, постоянно ставя Россию перед угрозой войны, будет принуждать ее к нежелательным для интересов государства уступкам". В результате, как говорилось в докладе, "только что вызываемая к жизни наша отдаленная окраина будет надолго отодвинута назад в своем культурном развитии".

Вполне одобрив планы Морского министерства и выразив надежду, что господь благословит и увенчает успехом "великое дело усиления родного флота на пользу и славу России", Николай II в своей резолюции от 23 февраля 1898 г. предложил обойтись меньшим числом предусмотренных программой крейсеров 2 и 3 классов. Этим уровнем мелочной экономии императорское мышление и ограничилось. Не было задано вопроса о том, каким образом наши 12000-тонные броненосцы смогут противостоять японским 15 000-тонным и как можно игнорировать собственный опыт, свидетельствующий, что даже мониторный броненосец "Три Святителя", строящийся с уменьшенной против мирового стандарта 16-уз скоростью броненосец "Князь Потемкин-Таврический", а также и облегченные броненосцы полукрейсерского назначения – все уже превышают 12 000-тонное водоизмещение.

Точно так же ни император, ни составители программы не задумались и о несостоятельности и явной неопределенности назначения крейсеров водоизмещением 6000 т, которые в свете искусственного занижения водоизмещения являлись непозволительной роскошью. При наличии мощной эскадры вполне можно было обойтись одним типом эскадренных крейсеров малого водоизмещения. Еще хуже было то, что под влиянием необъяснимого оптимизма и культивировавшегося в окружении императора презрительного шапкозакидательского отношения к Японии срок окончания программы отодвинули до 1905 г.

Так было удобнее для министерства финансов, затруднявшегося в предусмотренные программой сжатые сроки выделить ассигнованные на нее 200 млн. руб. Не было принято и мер по ускоренной готовности в первую очередь эскадренных броненосцев. Все делалось так, будто России никакая война не угрожала. Общую безмятежность не поколебали и результаты стратегической игры, проведенной в Николаевской морской академии зимой 1902- 1903 гг., когда были сделаны весьма тревожные и практически полностью оправдавшиеся выводы о слабости нашего флота в сравнении с японским даже по составу сил на 1905 г., о крайней вредности экономии на боевой подготовке (мнение капитана 1 ранга Л. Ф. Добротворского), о вероятности внезапного нападения японцев, о непригодности Порт- Артура, представлявшего явную ловушку для кораблей, и необходимости перебазирования флота во Владивосток. Предугадали даже захват лишенных связи с Порт-Артуром кораблей, стоявших в Чемульпо в качестве стационеров.

Эти и ранее высказывавшиеся предостережения не возымели действия ни на явно впадавшего в болезнь безграничного самовластия императора *, ни на генерал-адмирала, уже лишенного всякого интереса к проблемам флота и его боевой подготовки, и всей скрывавшейся за его спиной дворцовой камарильи.

Поразительно, но и всесильный тогда министр финансов С. Ю. Витте, справедливо критиковавший военное и морское министерства за неумение с толком распорядиться отпущенными им обширными кредитами, также не понимал первоочередной важности сооружения флота, который один только мог отвратить угрозу войны со стороны Японии и на долгие годы обеспечить стабильность и спокойное развитие всей российской государственности и политики на Дальнем Востоке.

Добиваясь сокращений расходов на флот (на 50 млн. руб.!) и вынудив министерство пойти на рассрочку выполнения программы кораблестроения до 1905 г., С. Ю. Витте в то же время выделял огромные, превосходившие бюджет Морского министерства средства на сооружение линии КВЖД с обустройством станций и всего их хозяйства, охрану их на китайской территории. Особенно фатальные последствия имело сооружение обширного коммерческого порта в Дальнем.

Отняв у флота возможность ускоренного пополнения новыми кораблями, оно в то же время сослужило большую пользу японцам (как впоследствии Либава – немцам), которые сделали Дальний своей передовой базой при осаде и блокаде Порт- Артура. Но все это, конечно, не снимало ответственности с Морского министерства. Оно, будь у него сознание действительной опасности, могло бы в интересах обороны добиваться перераспределения кредитов и более продуманно (отложив хотя бы постройку 6000-тонных крейсеров) использовать те средства, которые были уже получены.

Одним из важных путей такой рационализации могло стать создание оптимального типа эскадренного броненосца, обеспечивавшего при меньшей, в сравнении с другими проектами, стоимости наибольшую эффективность и сокращение сроков постройки.

* Император Вильгельм II обещал русскому царю не нападать на Францию и обязывался "прикрыть тыл" России даже в том случае, если ей придется все свои силы перебросить на Восток.

* Ему принадлежит более чем самоуверенное заявление "войны не будет, потому что я ее не хочу".

Загадка трех броненосцев

При выборе базового типа броненосца новой программы Морское министерство оказалось на перепутье: положившись fta западную мудрость и мировой, сконцентрированный в Англии опыт, скопировать проект, по которому строились броненосцы японской программы, или перерабатывать, соответственно усилив необходимые характеристики, один из двух имевшихся отечественных проектов, отвечавших всем достижениям техники. Их представляли броненосец-крейсер типа "Пересвет" (два из них с 1895 г. строились в Петербурге) и разработанный с учетом его опыта на базе новейшего броненосца Три Святителя" *, значительно усовершенствованный броненосец "Князь Потемкин-Таврический".