Пир во время войны - Миронова Елена - Страница 43

Мила, поскальзываясь на неудобных каблучищах, ринулась к ним.

— Паша, — крикнула она, когда он уже готов был скрыться в подъезде.

Павел обернулся. Охрана чётко и оперативно отреагировала, заслонив его. Но Павел уже отодвинул их, сообразив, кто это несётся к нему навстречу.

— Я за сигаретами ходила, — оправдывалась Мила заранее. — Кстати, не пугайся, я привела в гости к Жанночке одного классного парня. Ты же сам говорил, что её надо развлекать!

— Что за парень? — ревниво напрягся Павлик.

Мила почувствовала приступ раздражения. Ну что за придурок! Кто покусится на эту бледную моль?! Но в ответ она защебетала:

— Да это МОЙ приятель, бог с тобой, Павлик!

Не переставая болтать, Мила вошла в лифт вместе с Павликом и его охраной. Наконец-то они поднялись на нужный этаж, и Мила напряглась. Она прямо-таки дрожала от возбуждения. Неужели буквально через две минуты всё будет кончено? Неужели она очень скоро станет «миссис Резник»? И потом можно будет спокойно тянуть из папаши Павлика денежки, чтобы записать второй альбом? Ведь её собственный папаша теперь метит в депутаты, и не собирается заниматься раскруткой дочери!

Она не разрешила Павлику позвонить в дверь.

— Пусть это будет сюрпризом, — снова защебетала она, и просто толкнула дверь.

Она позаботилась, чтобы та осталась открытой. Замок был устроен таким образом, что, если, уходя, сильно хлопаешь дверью, то он автоматически закрывается. Мила же, уходя, наоборот, нажала чёрненькую кнопочку, чтобы замок не закрылся, даже если она нечаянно хлопнет дверью.

В общем, дверь оказалась открыта. Мила предложила Павлику войти первому. Но первые вошли охранники. Вот чёрт, и как же это она забыла про то, что вначале входит охрана? Впрочем, они очень быстро осматривают помещение — обычно…

Затаив дыхание, певица ждала, когда же охрана, убедившись, что для жизни клиента нет опасности, впустит его в квартиру. Она даже глаза прикрыла от предвкушения момента. Вот сейчас, уже сейчас, Павел поймёт, какая дрянь его Жанночка, и уйдёт от неё навсегда!

Настя была в восторге. Надо же, этот дурачок Тофик и в самом деле подарил ей машину! Значит, это и в самом деле важно — делать вид, что ты дура бестолковая и ничего не понимаешь? И в этом случае можешь получить всё, что угодно?

Настенька прекрасно понимала, что Тофик интересуется ею с какими — то своими тайными намерениями. Они перестали быть для неё тайными, когда она сообразила, что Тофик слишком часто, чаще, чем это дозволено рамками приличия, интересуется её дядей, укладом в семье Резников, взаимоотношениями между обитателями дома.

Сначала Настенька искренне радовалась, что её новому другу интересна та жизнь, в которой живёт она. Но потом как-то быстро поняла, что та самая жизнь интересует его гораздо больше, чем она сама. После этого Настя догадалась вытребовать себе хоть какую-то компенсацию за моральный ущерб: она нещадно обдирала Тофика, постоянно затягивая его в супермаркеты и универмаги, покупала на его деньги парфюмерию и шмотки, а так же эксклюзивные коньяки.

Отчего-то в доме Резников не пили дорогущие «Наполеон» и « Вдову Клико», обходились армянским, пятизвёздочным, и обычным российским шампанским. Это Настю неприятно поразило с самого начала. Ещё тогда она подумала, что при достатке Анатолия Максимовича, кухарка в их доме, кроме борща и расстегаев, пельменей и котлет, могла бы подавать паэлью, жульены, севрюгу, и прочие деликатесы.

Конечно, еды было полно, и была она очень вкусная и свежая, но в основном обычная. Только на семейные праздники или торжества Любовь Андреевна заказывала праздничные обеды. А так, в основном, жизнь в доме Резников не отличалась от жизни обычного человека. Любовь Андреевна, хоть и выглядела ослепительно благодаря бассейну, постоянным ухищрениям косметологов и тренеров по фитнесу, не спускалась к обеду, сверкая бриллиантами.

Еда была разлита в обычные фарфоровые тарелки из сервиза, хотя можно было кушать, пользуясь серебряными или даже золотыми приборами. И за месяц с хвостиком, пока Настя жила у Резников, никто никуда не сходил и не съездил — ни в ресторан, ни в загородный дом отдыха, ни на виллу, которых у четы Резников наверняка было неисчислимое количество, хотя тётя Люба говорила, что их всего четыре. Ха, «всего»!

Настя была разочарована. Она не думала, что богатые люди так живут. Утром и тётя Люба, и дядя Толя расходились по своим делам. Тётя Люба появлялась дома часам к трём — четырём, а дядя Толя вообще неизвестно когда. Во всяком случае, Настя в это время обычно спала. И если тётя Люба ещё могла себе позволить не пойти на работу в свой дурацкий благотворительный фонд, то у дяди Толик почти не было выходных!

За всё это время Любовь Андреевна обрадовала Настю только раз — предложила ей пошляться по магазинам.

Шофёр вёз их по Тверской улице и терпеливо ждал, пока Настя, её мама и тётя Люба занимаются шопингом.

В результате они проездили целый день, и тётя Люба накупила им кучу подарков — очень дорогих, между прочим. Хотя, если честно, Настенька не видела разницы между маечкой, купленной на рынке и майкой из бутика. Та же материя, тот же фасон, разве что, конечно, качество чуть получше.

Зато денег за эту маечку с тёти Любы взяли немерено, почти три тысячи рублей. На Украине это средняя зарплата, и Тася, мама Настеньки, чуть в обморок не упала. Хотя знала, что Резники очень богатые, у них ведь даже есть личный самолёт, а на крыше дома вертолётная площадка. Иногда дядя Толя улетает оттуда, с крыши.

А потом, после магазинов, Любовь Андреевна отвезла их в шикарный ресторан, в «Прагу». Они сидели в одном из роскошных залов, и слушали какую-то странную, практически симфоническую музыку.

И Настенька даже разозлилась на тётю Любу. Если бы у неё самой было столько денег, она бы ни минуты не скучала, и не сидела в этом огромном особняке. Она бы путешествовала по миру, постоянно покупала бы себе одежду и меняла шубы, тусовалась бы на вечеринках и балах, и её фотографии не покидали бы репортажи светской хроники. А дома у Резников, несмотря на причудливый зимний сад с дурацким ветеринаром и его коалами, несмотря на необычный бассейн под куполом и оранжерею, нет ничего оригинального. Ни оригинальных аквариумов на всю комнату с пираньями, ни настоящего антиквариата, кроме пары древних шкафов и ещё какой-то мелочи, оставшихся Резнику от бабушки, ни стильного интерьера, ни белых пушистых ковров и канделябров на стенах, ни музыки в туалете…

У них, конечно, очень красиво, но как-то так без вычурности, и нет очень дорогой мебели. А если и есть, то по ней не скажешь. У Резников в доме слишком уютно, слишком по-домашнему, и несмотря на огромные площади, их богатство не бросается в глаза. Тьфу!

Настенька, сидя за рулём синей «девятки», подаренной ей Тофиком, ехала по не слишком оживлённой улице и раздумывала над интерьером Резниковского дома. Да если бы ей столько денег, она бы, не задумываясь, всё поменяла!

Купила бы такую мебель, стилизованную под Людовика 14, все стены завесила бы подлинниками картин знаменитых художников, (у Резника всего две — Шагал и ещё кто-то, Настя уже не помнила). Потом она бы повесила везде массивные хрустальные люстры, в оправе из серебра, стены обила бы тканью — такой розовой, с золотистыми вкраплениями, все пледы, вечно валяющиеся на диванах и креслах, сделала бы из соболя или норки. Поставила бы несколько статуй в доме, и парочку мраморных львов — у входа.

Ну, и ела бы на золотых тарелках, пила бы коллекционные французские вина — каждый день, и обедала бы, конечно, в ресторанах. И ужинала там же.

Настя даже разозлилась на родственников. Ну почему всё так несправедливо? Ну почему деньги есть у людей, которые не умеют ими распоряжаться? Почему Анатолий Максимович женился на Любови Андреевне, а не на Настиной маме, ведь они сёстры?! И жаль, что никак не выйти замуж за Павлика, он ведь приходится ей двоюродным братом!