Охота на «Шейха» - Миронов Вячеслав Николаевич - Страница 30

— Там и так все забито! На головы друг другу?

— Шелупонь отпустить. Остальных колонной в Чернокозово. Самых интересных — на Ханкалу, после того как сами их отработаем.

Милиционер читал список своих подчиненных, замешанных в подготовке штурма, и вытирал пот. Ступников решил «додавить» его.

— Что будете делать завтра, уважаемый? Приедут начальники, в том числе и милицейские, и что ответить-то? Под самым носом заговор. РОВД -рассадник боевиков. За такие вещи по голове не гладят.

— Так я не знал! — тот был испуган и вытирал лицо большим клетчатым платком.

— Никто не знал, но почему-то ФСБ и армия узнали это раньше, чем начальник милиции. Бардак.

— Что делать? — он испуганно смотрел на окружающих его офицеров.

— Трясти надо! — наш начальник был предельно жесток. — Принимать активное участие в задержании и нейтрализации пособников. Вы согласны? Или поддерживаете пособников?

— У нас длинные руки! — Ступников опять вставил цитату из своей любимой книги.

— Я понял, — милицейский начальник был снова настроен решительно, точно так же, как когда он вошел в кабинет. Чувствует обстановку. Интересно, а он не из бывших партработников? Уж больно у него хорошо это получается.

— Кто у вас сейчас во дворе? — Это Вадим Молодцов.

— Почти все.

— Через пять минут заводите их в здание. Всех! — Это уже командир военных. — Калинченко!

— Я! — Андрей встал.

— Вязать всех. Тихо вязать! И морды не бить! Потом разберемся! По списку! Понятно?

— Так точно!

— Товарищи офицеры, вопросы еще есть? — командир все понял, и принял решение.

Командир на нашей стороне. Все хотят к победе подмазаться. Ну, мы не жадные — нам не жалко. Тем более что без помощи военных у нас ничего не получится.

Вопросов ни у кого не было. Калинченко убежал в коридор, оттуда доносились команды. В выражениях никто не стеснялся.

Через пять минут он зашел в кабинет:

— Товарищ полковник! Готовы, можно заводить.

— Ну что, теперь ваш выход, — начальник обратился к милиционеру, — справитесь?

— Справлюсь.

— Периметр закрыт? — Гаушкин к разведчику.

— Мышь не проскочит.

— Посмотрим.

Все напряглись.

— Давай! Ну, пошли? — командир встал.

Все вышли в коридор. Я снял автомат с предохранителя. Хотя в тесном от разведчиков коридоре вести огнь было безумием. Своих зацепишь.

Милиционер вышел на крыльцо и начал что-то говорить. Никто из нас ни слова не понимал по-чеченски. Мы лишь вслушивались в интонации. Толпа отвечала то глухим ропотом, то взрывом возмущения. Время шло, а толку не было.

Но вот он что-то прокричал раза три. Одна фраза, повторенная три раза. И толпа поддержала его. И он вошел в коридор.

— Сейчас будут заходить, — он снял шапку и опять вытер пот.

Лампу в коридоре погасили. Лишь из открытого кабинета начальника падала полоска света.

И действительно, первым зашел заместитель — агент Ступникова. Он вошел и остановился, со света, что горел на улице. В коридоре ничего не видно.

Его быстро и молча стреножили, и тихо оттащили брыкающее тело в кабинет к Разину.

Потом стали заходить другие милиционеры. Кто-то даже пытался оказать сопротивление, но их быстро «гасили».

— Все. — это произнес милицейский начальник.

Включили свет в коридоре.

— Отбирать! Своих от чужих! Начали! — шеф первым вошел в кабинет Разина.

Там вповалку лежало человек десять. Рты и глаза завязаны. Руки и ноги тоже. Все задержанные дергали конечностями, пытаясь освободится. Какой там! Каждое подергивание лишь затягивало узлы.

Я передал список милиционеру:

— Показывай, которых освобождать.

И он начал. Первым указал на своего заместителя. Разведчики рывком подняли его и разрезали веревки. Тот потирал руки и ошалело оглядывался.

— Выходи и жди в коридоре, — это приказывал командир.

Ступников хлопнул своего агента по плечу.

Потом подняли еще трех человек, среди них был и «Демон». Я злорадно смотрел, как с него сошла маска невозмутимости и высокомерия. Он был также ошарашен. Это полезно. Спесь слетела.

Начальник РОВД построил всех освобожденных милиционеров. Сначала он принес извинения, потом вышел Мячиков и вкратце обрисовал ситуацию.

Те стояли ошарашенные. Сначала их связали, а теперь предлагают участвовать в задержании бывших своих сослуживцев, провести обыски. Они начали что-то ворчать на чеченском языке.

Вышел командир:

— Значит, так, товарищи чеченские милиционеры. У вас два пути. Первый — вы помогаете нам. Второй — как пособники — добро пожаловать «на фильтр». Итак! Становись! Равняйсь! Смирно!

Что-что, а командовать он умел! Когда он заорал как на плацу перед многотысячным строем, то я и сам подтянулся. Огромной мощной волей обладал этот мужик!

Он выдержал паузу в пару секунд. И снова гаркнул:

— Добровольцы в пособники бандитов — шаг вперед!

Никто не вышел.

— Сейчас вам поставят задачу, которую вы выполните. Вопросы?

Мы улыбались. Чеченцы смотрели исподлобья.

Ничего, ребята, привыкайте!

Мячиков снова собрал совещание. Разведчиков и чеченских милиционеров оставили в коридоре. Отчего-то мы не стали называть при начальнике РОВД все адреса, которые запланированы для зачистки. Гражданин мент как-то не особо внушал доверия. Сам не знаю почему. Но, если начальник не видит того, что творится у него под носом, то зачем такой вообще нужен?

Гаушкин продолжал «потрошить» Исмаилова. Никто не забывал, что информация по Старым Атагам — это самое главное.

Тем временем на улице раздавался рев подъезжающей техники. Техники становилось больше, ропот толпы на улице утихал

Калина, начальник штаба и незнакомые мне офицеры на улице формировали группы захвата. Руководили группами опера.

Вот только оперов было мало, а объектов много.

Я пошел в группе, которую возглавил Калина.

— Значит, так, разведчик, — я закурил на крыльце, — нам трупы не нужны. Нужна информация. Объясни своим гоблинам.

— За гоблинов ответишь. — Калина пошел к своему БТРу, я за ним.

Возле бронемашины уже стояло восемь разведчиков, механик— водитель перегазовывал двигатель.

— Значит так, чудовища, — начал Калина — голос суровый, не терпящий возражений, — сейчас прем по адресам. Работаем. Как обычно, парами. Минус — Враг, Вражий сын— Крот, Аллигатор — Сом, Могила — Петрович.

— Я не буду с Могилой в паре работать! — подал голос Петрович. — Могила как дурак на ужин гороховой каши натрескался…

Строй одобрительно хмыкнул.

— Разговоры отставить! Зубы потеют? — Калина был суров.

— Слышь, урод, я пойду первым, а ты за мной, не хочу твое дерьмо нюхать, — пробубнил Петрович Могиле.

Быстро все забрались на броню. Мне выделили сиденье от иномарки — удобно, мягко, не холодно. Вот и первый адрес. Заглушили двигатель.

Метров за сто до адреса остановились. Ничего особенного. Дом как дом, что этот, что у соседей. Оказывается, в башне БТРа кто-то сидел, она развернулась в сторону дома: ствол пулемета качнулся и уставился на него.

Калина послал двух разведчиков в обход.

— Сейчас начнем брать дом, если кто дернет оттуда, тихо укладывать мордой лица в навоз, не бить по голове. Понятно?

Вражий сын и Крот лишь покачали плечами, мол, понятно, но как там получится уже, так и получится.

— Как, Серега, будем брать — тихо или громко?

— Знаешь, я работаю в конторе, которая не терпит шума и суеты. Поэтому тихо-мирно, может в доме чего найдем, а то сейчас разворотим все, и кроме руин ничего не будет.

— Понял. К машине, — тихо скомандовал разведчик своим подчиненным.

Удивительно бесшумно они спрыгнули с брони. Только сейчас я обратил внимание, что обычное стрелковое оружие у них обмотано тряпками, также были обмотаны и карабины у ремней — антабки, чтобы не гремели.

Андрей ставил задачу, поводя руками в сторону дома. Я, стараясь не шуметь, спустился с брони.

— Ну, молись, контрразведка, чтобы нас не заметили! — Андрей перекрестился и сплюнул перед собой: — Держись за мной, если что — прикрывай, вперед не дергайся, твоя работа впереди, — и уже обращаясь к солдатам: — Живыми брать гадов! Живыми! Штурм!