Охота на «Шейха» - Миронов Вячеслав Николаевич - Страница 21

— Я знаю, поэтому и спланировал беседу по-своему.

— И правильно сделал. Я не знаю, как со своим построить беседу. Время есть, подумаю. Согреться надо, а то мозг уже замерз. Б-р-р-р!

— У тебя когда с ним встреча?

Саша посмотрел на часы.

— Через два с половиной часа. Чайку сейчас попьем, согреемся, и ты давай, топай — охранять меня будешь.

— Очень мне нужно тебя охранять! Со своим «штыком» я встречу провел, тебя еще охранять!

— Во, молодежь как заговорила! Никакого уважения ни к должности, ни к возрасту! Бардак в стране!

В дверь постучали.

— Чай, — голос дневального.

— Давай!

Мы сидели и разговаривали. Пришли к выводу, что надо выставлять пост наблюдения у интересующего нас дома. Причем надо блокировать все подступы к нему. Можно даже ускорить процесс, просто «слить» информацию молодому заместителю начальника РОВД, что, мол, знаем, где беглец прячется, и через пару-тройку дней его возьмем. Тот к нему, а тут и мы его берем. Но нужна будет помощь армейских разведчиков. Без них мы как без рук. Вечером собираем сходку. Руководить постом наблюдения и командовать в случае задержания буду я. Есть еще масса нюансов, которые нужно согласовать с особистами, разведчиками, и если понадобится — то и с командованием части, а то, не дай бог, и со Ставкой. А если дойдет дело до согласования со Ставкой в Ханкале — пиши «пропало».

Мы еще немного посидели, но мне пора было выдвигаться. Памятуя, как морозило Александра, я оделся потеплее, взял несколько старых газет, теплее лежать на них.

Где находился дом, в котором должна была проводиться явка Ступникова и его агента-двойника я знал.

Почему нельзя проводить встречи там же где и я? Опасность расшифровки. Не исключена возможность, что и за нами следили, и могли расшифровать как источников, так и нас. А что делать? На войне как на войне. Задачу надо выполнять, надо работать.

Вот и дом. Крыша с чердаком почти отсутствовала. Памятуя, как замерз Ступников, я решил не повторять его подвигов и сначала осмотрел дом. Мне приглянулся подвал. Добротный подвал. Там было несколько камер для рабов. Пол в нескольких местах был провален. Стены забрызганы кровью. Повсюду видны следы от пуль и осколков. Бой, видимо, здесь был нешуточный, если, судя, по отверстиям в стенах, били из танка. Вот следы от пуль из КПВТ. Серьезное оружие. В подвале я нашел несколько пустых, полуразваленных ящиков из-под автоматов. Хозяева в оружии не нуждались. Здесь же были ящики из-под патронов, гранат, рядом валялись проржавевший цинки от патронов, упаковочная бумага.

Пост свой я организовал хорошо. В главном зале дома — это более-менее уцелевшее помещение, и встреча будет происходить именно здесь — я немного замаскировал провал в подвал.

Разбитая мебель, пара картонных коробок. Я сидел на ящиках из-под автоматов. Видно все помещение, при желании можно было держать оборону входа. Нормально.

Я передернул затвор автомата, на предохранитель ставить не стал. Вздохнул, поерзал задом и стал ждать. Жаль, что курить нельзя.

Ступников

Я выпил еще полстакана коньяка и отправился на встречу. Сказать, что был спокоен — значит просто соврать. Была б моя воля — свернул бы шею этому гаденышу. Ничего-ничего, Саша! Мы сейчас покажем этому гаду, где раки зимуют!

Агент паршивый! Интересуется, как здоровье убийцы! Пусть гадина о своем позаботится!

Прикуривая новую сигарету от окурка, я шел на встречу. По дороге здоровался с офицерами. Я должен выглядеть непринужденно. Никто не должен видеть моего озабоченного лица.

Вообще, в войсках, как я это понял из первой командировки, и общения с военными, нас считали бездельниками. Ходят, чего-то вынюхивают. Толку от них никакого, денег, говорят, больше получают. Ни тебе подчиненного личного состава, ни техники. Не война, а так — прогулка по курортным местам бывшего союзного значения.

Вот и сейчас идет опер, у которого даже автомата нет, а так — пукалка «ПМ». Улыбается, морщится от досады, когда приходится вытаскивать ноги из грязи и курит. Разве это война? Ни караулов тебе, ни нарядов. Все это я читал на лицах у встречных офицеров. Заслужить уважение военных надо делом. Например, как в Толстом Юрте.

Ничего, мужики, и здесь тоже есть ниточка. Слабая, но есть, и здесь мы всем докажем, что не зря хлеб едим.

И этот «агент» много знает, но не говорит, подлец. Ничего, разговорим… Главное, чтобы пришел, а не подался в бега.

За такими размышлениями, я добрался до условленного места. Остановился, посмотрел вокруг. Вроде тихо. Смотрю на остатки крыши, где там Каргатов спрятался? Не видно, хорошо замаскировался. Не мне одному мерзнуть. Посмотрел на часы. До назначенного времени встречи оставалось еще десять минут. По инструкции полагалось прибывать минут за тридцать-сорок.

Вошел в дом. Вроде ничего особо не изменилось с момента прошлого визита, не считая того, что мусор в зале лежит не так, как раньше. Следы видны. Каргатов или другой?

Окурок в сторону. Расстегиваю кобуру, вытаскиваю пистолет.

— Сережа, ты где? — окликаю я.

Патрон в патроннике, снимаю осторожно с предохранителя. Правым плечом упираюсь в стену, медленно начинаю идти по периметру комнаты, пистолет перед собой на полусогнутых руках, левая кисть обхватывает правую. Ноги переставляю крест-накрест. Руки с пистолетом следуют за взглядом.

— Все тихо, Саша! — голос Каргатова.

Голос идет не сверху, как я ожидал, а от пола. От неожиданности, наставляю пистолет в угол, заваленный хламом.

— Черт, напугал! — я ставлю пистолет на предохранитель и убираю в кобуру.

Вытер рукавом бушлата пот со лба.

— Подумал, что не надо мне мерзнуть как тебе, поэтому и в подвал спустился. — Голос Каргатова насмешлив.

— На чужих ошибках учишься. Умный!

— Саша, закури, и я следом, а то уже истомился, уши как у слона опухли.

— Давай. Покурим. — Хотя и выкурил только что не меньше четырех сигарет, чего не сделаешь ради товарища.

Я закурил, присел на разваленное, простреленное, забрызганное чем-то, может и кровью, кресло. Вытянул ноги. Хорошо. Виден двор, можно и подождать агента.

— Вот там и сиди, Саша! — голос Каргатова. — Я этого гада буду держать на прицеле, да и вход прикрою.

— Ты только по ногам бей, он мне живой нужен.

— Тогда кресло оттащи в сторону, а то можешь оказаться на линии огня.

Забавно разговаривать с Серегой, не видя его. Я отодвинул немного вправо кресло. Вот возле ворот остановился УАЗ. Милицейская машина.

— Приехал на машине, — прокомментировал я.

— Знаешь, сколько можно туда людей загрузить? — голос Сергея озабочен.

— Не учи ученного! — я огрызнулся. — Одиннадцать человек с оружием запросто.

— У тебя гранаты-то есть? — в углу шевеление, Сережа стал пристраиваться для стрельбы.

— Есть одна. РГД. — Я нащупал гранату в левом кармане, вытащил ее и начал вворачивать запал.

— У меня тоже одна. Идет. Кажется, один. — Шевеление в углу.

— Один пока. Ты смотри за входом.

— Слежу.

По двору, тщательно обходя вывороченные взрывами куски асфальта, шел мой агент-двойник. Обувь и форма на нем были чистыми. И весь он был какой-то чистенький.

Поверх милицейского бушлата — разгрузочный жилет, забитый запасными рожками, из карманов торчали гранаты с ввинченными запалами, по ноге бил подсумок с гранатами для подствольного гранатомета. Одна граната тускло отсвечивала в жерле подствольника. Автомат АКС. Складывающийся приклад откинут, перетянут резиновым медицинским жгутом. Спаренные рожки перевязаны синей изолентой. На ствол, там, где компенсатор, надет презерватив. Чтобы грязь не попадала.

На поясе болтался большой нож-тесак. Таким удобно головы снимать. Видел у захваченных боевиков. Боевик хренов! Убери милицейскую шапку, надень спортивную, перевязанную зеленой лентой, — ну готовый дух.

Хоть и старался он держаться независимо, мол, я тебе сейчас покажу, но жесты нервные. Боится, сучонок. Это хорошо, пусть нервничает.