Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Древнерусская игра: Много шума из никогда - Миронов Арсений Станиславович - Страница 18


18
Изменить размер шрифта:

Метанка радостно кивнула.

— Послушай, попроси свою жену: пусть она и мне приготовит, о’кей? — сказала она невозмутимо. — А то я умру от бессилия. На голодный желудок даже целоваться неприятно, честное слово.

— Охотно верю, — согласился я. — То-то я смотрю, ты уже целый час воздерживаешься. Придется тебя накормить, а иначе как ты с Рогволодом сладишь?

Одернув платьице и подтянув браслеты к локтю, чтоб не болтались, ведьма побежала к выходу из горницы. Я шел сзади и размышлял об увиденном. Нет, это не мисс Турция. Это гораздо круче: со спины просто юная фея — скорее всего, розовый поясок затягивается на этой талии в три оборота. И как забавно все двигается, когда она спускается по лестнице — просто чудо природы! Поневоле задумаешься: а не жирно ли Рогволоду придется? Может быть, и правда лучше привлечь к операции Гнедана в лентах?..

Внизу — то есть, условно говоря, в столовой — по-прежнему никого не было. Клуха с Гаем и Лито с Гнеданом занимались, видимо, своими неотложными делами и отнюдь не спешили кормить Метанку ужином. Пришлось самостоятельно отыскать на подоконнике банку с чем-то медовым и вывалить содержимое на плошку. Метанка попробовала свой ужин кончиком безымянного пальца и сморщила веснушчатый носик.

— Если это вишневый мед, то я — китайская летчица, — сказала она капризно и отодвинула плошку. — Я не могу есть что попало. У меня фигура. Лучше умереть от бессилия, чем от ожирения.

— Ты обязана нормально питаться, — заметил я. — Твое здоровье принадлежит партии, а фигура — временно — Рогволоду Опорьевскому. Поэтому не осложняй круговорот веществ в природе и поскорее включайся в глобальный метаболизм.

Метанка брезгливо приблизила плошку и, достав с полки нож, принялась нарезать медовый слиток тонкими дольками. Ножик она зачем-то держала обеими руками и налегала на него всем телом, то и дело привставая с лавки. Дольки были прозрачные и липкие — я подумал вдруг, что если каждый день есть вишневый мед, можно научиться летать. Наверное, она вся внутри состоит из этого меда, как пчелиные соты. Подцепив острием ножа тоненький кусочек меда, Метанка осторожно раскрыла рот и положила сладкую пластинку на вздрагивающий розовый язык.

— М-м-м, — сказала она и неуловимо улыбнулась. Я присел сбоку. Заметьте, что даже в такую минуту я не забывал поддерживать девушку за талию.

— Хочешь меда? — спросила она, участливо подняв брови. А я ужаснулся. И руку убрал, и даже отпрянул от стола. Я вспомнил. Вспомнил, почему знаком этот травянистый взгляд сквозь витую проволоку волос. Когда мне было лет тринадцать, я видел ее в самом первом эротическом сне своей напряженной жизни. Вот откуда этот странный гибрид девочки и женщины — то бледный, солнечный ребенок, а то вдруг самая настоящая самочка — влажная и гладкая… Да, это она — плод моей собственной подростковой фантазии… Я узнал ее, и мне стало тошно.

По-настоящему испугаться я не успел. С ломовым напором распахнулась дверь, и в доме стало многолюдно. Спиной вперед в комнату проник Лито, тащивший на пару с Травенем какие-то экзотические носилки из веток, на которых, вальяжно развалившись, лежал раненый Гай. Рана, впрочем, не мешала ему довольно улыбаться. Я его вполне понимаю — не каждому удается найти себе двух идиотов, чтоб на носилках таскали.

— Хари Кришна, — сказал я, приветствуя братьев по классу.

— Хари Рама, — немедленно и совсем как эхо продублировала Метанка.

— И вам поклон, — сказал Лито сквозь зубы, взваливая Гая на лавку. — А мы часом Гаюшку до родника снашивали, чревь устоять в жиле. Клуха калинова соку надавила к ране — к утру затягнется.

Слепой эльф шагнул от лавки к столу и едва не наткнулся на Метанкин стул — выбросил руку вперед и скользнул пальцами по ведьминым волосам. Та, словно опомнившись, шарахнулась в сторону — но слишком поздно.

— Кто зде?! — Лито отпрянул, слепо загребая руками по столу, и, нащупав наконец залепленный медом нож, судорожно взмахнул им пару раз перед собой. — Славко! Ты где? Кто эво с тобой?!

— Да парочка это, девойка малая. — Гай с неожиданной скоростью протянул толстую лапу со своей лежанкки и, ухватив Лито за белый кушак на бедрах, добродушно загудел: — Ох и лепа! Ох и тоненька! Нажалость не взвидеть тебе ея, Литко… Уж больно крашенька! Положи ножичек-то, — добавил он между прочим, притягивая Лито к себе.

— А ну иди сюда, я тебе режиком-то помахаю, — взвизгнула Метанка, резво запрыгивая ко мне на колени. — Отпустите его, дяденька, я с ним сама разберусь! Тормоз несчастный, конечности, понимаешь ли, протягивает! Своих не узнает… Очки надо носить!

Услышав ведьмин голос, Лито заметно расслабился.

— Смолкни, девка! — сказал он и, легко взмахнув кистью руки, с фантастической точностью вогнал ножик в нижнюю перекладину стола. — Не признал тя… Будьто и власы не твои — али короче стали?

— Совсем немного, — быстро сказала Метанка, закрывая ладонями мгновенный румянец на щеках. — А это что за тамбовский партизан, — спросила она громко, тыкая в Травеня пальчиком. — Абсолютно подавленный тип, стоит и глазами моргает. Ты чей, браток? Заходи, не стесняйся — бить не будем.

Несчастный Травень покраснел так, что хоть фотографии печатай. Глаза его приобрели страдальческий блеск, и, напрягшись, он сделал несколько шагов вперед. Он уже не пытался прикрыть свой синяк.

— Травень Житич, — сказал он и умер. Просто умер на месте — от стыда.

— Знакомься: мой лучший кадр, — вставил и я свое веское слово. — Между прочим, знатная личность: бывший король Неаполя.

Метанка сосколльзнула [59]с моих колен и, безбожно повиливая бедрами, приблизилась к мертвому от скромности дружиннику — склонив набок голову, она посмотрела на него так, как разглядывают мальчиков в журнале «Космополитэн».

— Так-с… Это индивид… Особь мужского пола. Ничего себе генофонд, — сообщила она свое мнение. — В целом я одобряю. А главное — девственник. Эй, генофонд, ты уже достиг половой зрелости?

Если бы Травень был жив, он бы умер вторично.

— Девочка, отойди от трупа, — вмешался я. Кажется, я был рад, что наш тет-а-тет с ведьмой был прерван возвращением подчиненных. Теперь ясно, что Метанка — коллективная галлюцинация, а вовсе не первая ласточка моей собственной белой горячки. Ну что ж, лишь бы на этот мираж в мини-юбке клюнул и Рогволод-Посвист…

— Кстати, а где мой друг и напарник Гнедан? — вдруг поинтересовалось мне. — Я хочу обсуждать с ним план операции…

— Клухе допоможе коров выдаивать, — сообщил Лито, присаживаясь на край лежанки и распутывая веревку на штанах. Он, натурально, был незамысловатый парень. Он собирался снимать штаны в присутствии Метанки.

— А штаны можно бы оставить на месте, — немедленно возникла ведьма. — Я, конечно, втайне фетишистка, но от грязных носков не возбуждаюсь…

Меня начала угнетать ее манера высказывать вслух мои мысли. Как будто сам с собой общаешься. Вот сейчас — не я буду — она кстати вспомнит о стриптизе…

— Ты правильно сделал, Лито, что перестал зарабатывать на жизнь стриптизами. Тут нужны данные — а тебе, наверное, лучше попробовать себя в шахматах.

Лито невозмутимо стащил штаны и бросил их в угол.

— Чемо шуметь, постирала бы, — сказал он кратко и улегся рядом с Гаем на лежанку. — Устал я, браче, — а вечером вновь на дело спешить…

Метанка фыркнула — очень тщательно, презрительно очень. Но никто этого не услышал — в сенях раздался грохот, и дверь, реагируя на удар ноги, распахнулась. Всем сразу стало ясно, что в нашу компанию вернулся Гнедан — удерживая в обеих руках жбан с парным молоком, он аккуратно перешагнул через высокий порог. За ним виднелась Клуха с полотенцем в руках — и тут Метанка снова оказалась у меня на коленях. Я почувствовал, как она вцепилась когтями в плечо — и только потом понял, чего именно она испугалась.

Клуха была уже на середине комнаты. Лицо ее было ужасно. Будь я Репин, писал бы с нее, как Иван Грозный убивает сына. Даже Гай не успел перехватить ее — взмахнув мокрым от молока полотенцем, Клуха со страшной силой стеганула меня по плечу, качественно задев левое ухо, шею и предплечье. Глухо взвизгнув, Метанка свалилась с моих колен и метнулась к окну. Тут только я пришел к выводу, что удар полотенцем предназначался не мне — круто изменив курс, Иван Грозный рванулся вслед за исчезающей ведьмой.

вернуться

59

По настойчивой просьбе автора дневника в слове сохранено удвоенное «л». — С.Т.