Близость с пришельцами. Тайны контактов 6-го рода - Белимов Геннадий Степанович - Страница 74

Но рисунки действительно любопытные. А что пришлет Анина?

И вот по электронной почте пришел десяток с лишним удивительных рисунков. Они были от детей пяти-восьмилетнего возраста и явно передавали впечатления какого-то необычного опыта. Опыта похищений и обследования на аппаратах НЛО!

В приложении Светлана Павловна подробно описывала те ситуации с детьми, которые, оказывается, оживленно обсуждались в зарубежной уфологической литературе. Поскольку Анина весьма активно участвовала в создании этой рукописи, я счел уместным включить ее рассуждения в книгу.

Вообще-то задумаемся, почему ребенок рисует НЛО или пришельцев? Конечно, он вполне может рисовать такое лишь потому, что видел в фантастических фильмах или же в компьютерных играх, где тоже действуют инопланетяне. Но бывает, что ребенок вообще не сведущ в такой тематике, а на его рисунках появляется нечто странное вроде «летающей тарелки» или существа с громадными черными глазами. В этом случае можно предположить, что ребенок сам прошел через контакты с пришельцами и рисует он то, что видел и запомнил. Но как отличить одно от другого, фантазию от реальности?..

Рисунок ценнее слов. Согласимся, что рисование — это естественный для ребенка способ выразить свои чувства и мысли. Малышу это легче, нежели сказать словами, особенно в тех случаях, когда переживания сложные, противоречивые, отягощенные болезненными воспоминаниями о нервном потрясении, о шоковом состоянии, об ощущении беспомощности. У ребенка может быть смутное ощущение, что произошло нечто необычное, не совсем приятное и странное. И это наше заблуждение, будто с ребенком не следует об этом говорить. Фактически у него есть потребность выговориться, с кем-то поделиться, сколь бы болезненными ни были воспоминания. И эта потребность тем сильнее, чем больше испуга, страха пережил ребенок. В таких случаях рисунок может оказаться своего рода избавлением, а взрослый человек получает как бы спасательный круг — легче заговорить о рисунке, чем об истинном событии. Слово за слово, и ребенок расскажет все. В этом смысле рисунок ценнее тысячи слов.

Только нужно быть крайне осторожным. Исследователь или даже кто-то из родителей, пытающийся выяснить истинную картину, должен понимать: не всегда и не с каждым ребенком можно сразу «переходить к делу», то есть предлагать ребенку изобразить, что произошло. Сплошь и рядом желательно смягчить ситуацию, попросив малыша сначала нарисовать место, обстановку, помещение. Потом — тех, кто там был. Следующая ступень — покажи, где был ты сам, когда все это произошло, то есть изобрази себя в той обстановке. И уж после всего — нарисуй, что именно произошло.

Теперь другой сложный вопрос. Как спросить ребенка, не причинили ли ему физическую травму, боль. Дети не умеют об этом рассказать, поскольку все внове, и у них нет ассоциаций — с чем это можно бы сравнить. В этом случае взрослый может воспользоваться картинками для раскрашивания или заранее подготовленным рисунком контуров тела. «Иногда, — говорит спрашивающий, — если случается что-то нехорошее, мы предлагаем ребенку закрасить на этом человечке то место, где ему было больно, когда он был там, у них…»

Иной раз взрослый человек не сразу и поймет, что там нарисовано, — надо терпеливо выслушать малыша, задавая вопрос за вопросом, и ребенок расскажет обо всем настолько безыскусно, что, бывает, сомнения отпадают сразу же: нет, это не придумано, это не детская фантазия, так все и было! Но верить в это не хочется, и тогда…

Тогда требуется консультация сведущего человека.

Есть уфологи и психологи, которые с огромным интересом собирают рисунки, сделанные детьми. На таких рисунках можно найти практически все аспекты феномена абдукций (похищений). И момент, когда дети поднимаются на борт НЛО вместе с пришельцами, и то, как они играют там с другими детьми — некоторые из них явно гибриды, другие — такие же пришельцы, как и сами похитители, или же это земные дети, ибо обычно их похищают группами. Можно видеть и различные типы существ, участвующих в этих абдукциях или присутствующих на борту НЛО, и даже те медицинские процедуры, каким подвергают там детей.

На основе всего, что исследователи услышали от детей и увидели в их рисунках, складывается впечатление, что пришельцы многого добиваются от ребенка за счет того, что могут как бы «считывать» мысли, притом они способны делать это даже с расстояния в сотни миль. С другой стороны, пришельцы закладывают в детское подсознание ту информацию или те образы, какие считают нужными. Благодаря этому им зачастую удается производить на ребенка благоприятное впечатление, несмотря на причиняемую ему боль, и заставлять малыша полностью повиноваться, даже если он этого не хочет. Помимо всего из памяти ребенка частично или полностью «стираются» воспоминания о том, что фактически произошло. В лучшем случае остаются лишь отдельные детали, фрагменты событий, связанных с НЛО.

Что рассказывают дети. В техническом отношении возможности пришельцев просто невероятны. Если перевести информацию с «детского языка» на язык цифр, то складывается впечатление, что НЛО могут перемещаться в атмосфере нашей планеты с фантастической скоростью — около 170 000 км в час. Каким-то образом им удается одолевать силы земного притяжения, притом это касается и ребенка, которым они манипулируют: дети рассказывают, как они «летают» по воздуху без всяких крыльев и могут даже зависать на некоторой высоте, словно бы полностью теряют свой вес. Но больше всего поражает детское воображение возможность проходить вместе с пришельцами сквозь кирпичную стену, толстую дверь, стекло окна, сквозь любую твердую преграду. Сказкой кажется детям и то, что в любой момент пришельцы вдруг могут стать невидимыми, а потом возникать вновь — как бы из ничего. Невидимым может становиться и космолет.

С удивлением дети обнаруживают, что при всех фантастических возможностях, которые демонстрируют пришельцы, есть все-таки вещи, которых они делать не умеют. В том числе иной раз это задачи, самые простые для нашего ребенка. Например, малыш что-нибудь напишет, а пришелец, оказывается, не умеет это прочесть. Если это такой вид пришельцев, которые не считывают наш мозг напрямую, то есть телепатически, то наш язык они понять не могут — в этом случае им требуется специальный прибор, который переводил бы человеческую речь на понятный им язык.

Дети с удивлением рассказывают, что среди пришельцев нет привычных для нас технических средств общения: никто не видел у них радиоприемников, и пришельцы не понимают речь, которая оттуда доносится. Они не общаются между собой с помощью электронной почты или чего-то, похожего на факс, телетайп.

Им непонятны и вполне земные, физические потребности детей. К примеру, им невдомек, что ребенок может проголодаться или испытывать жажду, — своих потребностей такого рода у них просто нет. Им неведомо, что такое «вкусно» или «невкусно». Ни один малыш ни разу не рассказывал, чтобы кто-то из пришельцев предлагал ему поесть, попить или сходить в туалет. А те из похищаемых, кто отсутствует несколько дней, возвращаются домой в плачевном состоянии — у них обычно наблюдается обезвоживание организма.

Наши малыши чуть ли не с пеленок знают, что делает с ними доктор. Но, вернувшись с НЛО, они рассказывают, что во время медицинских процедур никто из пришельцев ни разу не проверил у ребенка пульс, не выслушал его сердце или легкие и тому подобное. Впечатление складывается такое, что они даже и не представляют, насколько важны для человека сердечно-сосудистая система, а также дыхание, пищеварение. Видимо, это потому, что у них самих этих функций нет.

Детей удивляет и то, что сплошь и рядом, общаясь с пришельцами, они не могут определить, кто перед ними — мальчик или девочка, дядя или тетя. У этих странных большеголовых существ нет привычных признаков пола.

В целом пришельцы менее сообразительны, чем люди и даже дети. Иной раз их ставит в тупик самая простая ситуация. Одна девочка рассказывает, например, что обмотала себя снизу доверху веревкой, и пришельцы, которые собирались ее в очередной раз похитить, не смогли эту веревку развязать. Они просто ретировались.