Притчи Востока. Ветка мудрости - Частникова Виктория Александровна - Страница 25

– Люди добрые, видали вы где-либо подобное? – заголосила женщина под чадрой. – Так мучить животное! У бедного ослика уже провис хребет, а старый и молодой бездельники восседают на нем, будто он диван, о несчастное существо!

Не говоря ни слова, отец и сын, посрамленные, слезли с осла. Едва они сделали несколько шагов, как встретившийся им человек стал насмехаться над ними:

– Чего это ваш осел ничего не делает, не приносит никакой пользы и даже не везет кого-нибудь из вас на себе?

Отец сунул ослику полную пригоршню соломы и положил руку на плечо сына.

– Что бы мы ни делали, – сказал он, – обязательно найдется кто-то, кто с нами будет не согласен. Я думаю, мы сами должны решать, как нам путешествовать.

О сомнениях

Один немолодой, но достаточно богатый человек, взял в жёны первую красавицу Востока и полюбил её всей душой. Целый год прожили они счастливо, но, вот, пришло время отправляться богатому человеку за очередным товаром с караваном верблюдов. А поскольку был он далеко не молод и вовсе не красив, в отличие от своей жены, вполне естественно, его одолевала ревность. Он очень боялся измены и оттого повелел своему доброму старому слуге приглядывать за всем, что будет происходить в его доме. Минуло три месяца, и купец возвратился домой, накупив различных товаров и великолепных подарков для своей любимой жены. На пороге его дома сидел и горько плакал старый преданный слуга, который поведал о том, что якобы в сундуке, который стоит в комнате прекрасной хозяйки, сидит молодой любовник. Опечалился тогда богатый купец и стал думать, как же ему поступить. Он думал так:

– Если теперь я созову людей дабы обличить её в неверности, войду к ней в комнату и открою сундук, а там никого не окажется, моя жена отвернётся и уйдёт от меня, а я слишком сильно её люблю, чтобы пережить такое. Если же я открою сундук и застану там любовника, то по законам моей страны, мою жену, как изменницу изобьют палками и прогонят прочь, выходит я опять же потеряю её, а ведь я её слишком сильно люблю.

Долго мучился богатый купец сомнениями на пороге своего дома и в итоге приказал своему верному слуге зарыть сундук в саду не открывая.

Неблагоприятное время

Жил когда-то в Багдаде богатый купец. Надёжен был его дом; он владел большими и малыми поместьями; корабли его с ценными товарами ходили в Индию. Унаследованные от отца богатства он приумножил своими усилиями, приложенными в должном месте в благоприятное время, а также благодаря мудрым советам и руководству западного короля, как называли в то время султана Кордовы. Но вдруг счастье изменило ему. Дома и земли были захвачены жестоким правителем; корабли, направлявшиеся в Индию, утонули, застигнутые тайфуном; несчастья обрушились на его семью. Даже близкие друзья, казалось, перестали понимать купца. И тогда он решил добраться до Испании, чтобы просить помощи у своего прежнего покровителя, и отправился через западную пустыню. Бедствия одно за другим подстерегали купца в дороге. Осёл его подох, сам он был захвачен разбойниками и продан в рабство, из которого ему с большим трудом удалось вырваться на свободу. Лицо беглеца, обожжённое солнцем, напоминало выдубленную кожу. Грубые жители деревень, через которые он проходил, гнали его прочь от своих дверей. И только дервиши делились с ним скудной пищей и давали тряпьё, чтобы прикрыть наготу. Иногда ему удавалось добыть немного свежей воды, но чаще приходилось довольствоваться солоноватой, мало пригодной для питья. Наконец он достиг дворца западного короля. Но и здесь его ждали неудачи. Стража пинками отгоняла от ворот оборванца, придворные не захотели с ним разговаривать. Пришлось бедняге наняться на какую-то грязную работу во дворце. Скопив немного денег, он купил себе приличную одежду, явился к главному гофмейстеру и попросил допустить его к королю. Когда-то купец был близок к монарху, пользовался его благосклонностью, и об этом счастливом времени у него сохранились самые живые воспоминания. Но так как нищета и унижение наложили свой отпечаток на манеры купца, церемониймейстеру стало ясно, что никак нельзя ввести этого человека в высокое присутствие, пока он не получит несколько необходимых уроков светского обхождения и не научится владеть собой. Наконец, спустя уже три года после того, как он покинул Багдад, купец вошёл в тронный зал султана Кордовы. Король сразу его узнал, усадил на почётное место рядом с собой и попросил рассказать о своей жизни.

– Ваше величество, – сказал купец, – в последние годы судьба была ко мне крайне жестока. Я лишился имущества, был изгнан из наследственных владений, потерял свои корабли и окончательно разорился. Три года я добирался к вам. В течение этого времени я переносил все невзгоды, какие только могут выпасть на долю человека, – умирал от голода и жажды в пустыне, страдал от одиночества, был в плену у разбойников, жил среди людей, язык которых я не понимал. Теперь я перед вами и отдаюсь на волю вашей королевской милости.

Король обернулся к гофмейстеру:

– Дай ему сто овец и назначь придворным пастухом. Пусть он пасёт их вон на том холме, и помоги ему справиться с этой работой.

Купец был слегка разочарован тем, что щедрость монарха оказалась меньшей, чем он надеялся, и он удалился после надлежащего приветствия. Когда он привёл стадо на бедное пастбище, которое указал король, овцы заболели чумой и все до единой полегли. Неудачливый пастух возвратился во дворец.

– Ну, как твои овцы? – спросил король. – Как только я привёл их на пастбище, всё стадо погибло.

Король подозвал гофмейстера и сказал:

– Дай этому человеку пятьдесят овец, и пусть он заботится о них, пока не получит следующего распоряжения.

Испытывая горечь и стыд, пастух погнал своё новое стадо на пастбище. Животные стали мирно щипать траву, как вдруг из леса выскочили дикие собаки. Испуганное стадо бросилось к крутому обрыву и погибло в пропасти. В великой печали купец пришёл к королю и поведал ему ещё об одной неудаче.

– Ну что же, – сказал король, – теперь возьми двадцать пять овец. Потеряв всякую надежду, в отчаянии, что всё у него идет из рук вон плохо, купец снова повёл стадо на пастбище. Вскоре каждая овца принесла по два ягнёнка, потом ещё по два, и стадо его стало увеличиваться. Последний приплод был особенно удачным: ягнята родились крупными, с красивой шерстью и вкусным мясом. Купец понял, что ему выгодно продавать часть своих овец и покупать по низкой цене маленьких и худосочных; он их выкармливал, пока они не становились сильными и здоровыми, как овцы его стада. Через три года он возвратился ко двору в богатой одежде, чтобы рассказать о своих успехах. Его тут же привели к королю.

– Тебе удалось стать хорошим пастухом? – спросил король.

– И в самом деле, ваше величество, каким-то непостижимым образом ко мне вернулась удача. Я смело могу сказать теперь, что мои дела идут благополучно, хотя любви к занятию пастуха я всё ещё не испытываю.

– Прекрасно, – сказал король, – а теперь прими от нас в дар королевство Севилью. Пусть все знают, что отныне ты – король Севильи.

С этими словами монарх коснулся его плеча жезлом. Не сдержавшись, купец в изумлении воскликнул:

– Но почему вы не сделали меня королём сразу, когда я пришёл к вам? Неужели вы испытывали моё терпение, и так уж достаточно испытанное судьбой?

Король засмеялся:

– Позволь сказать тебе, что если бы ты получил трон Севильи в тот день, когда повёл на холм сто овец, от этого королевства не осталось бы камня на камне.

Насреддин и ученик

К Насреддину в дом пришёл человек, желающий стать его учеником. В доме было холодно и, ожидая пока жена принесёт горячий суп, Мулла сосредоточенно дул себе на руки.

Новичок, зная о том, что каждое действие просвещённого суфия имеет скрытый смысл, спросил его, почему он это делает.